Дина закусила нижнюю губу, опустила голову и пробормотала:
— Не знаю. Но я же твоя жена.
Он обнял ее и усадил на диван.
— Да, это так, и я искренне хочу сделать тебя своей. Но при этом я хочу, чтобы ты была счастлива, и, по-моему, сейчас еще слишком рано. Ты устала и сомневаешься в себе. Ты плохо меня знаешь, и я думаю, что когда ты узнаешь меня лучше, мы сами поймем, что время настало. Но не сейчас. С другой стороны, если мои слова тебя огорчают… — Коби оставил фразу недосказанной, но девушка прекрасно поняла, что он имеет в виду.
Дина с дрожью перевела дыхание и ответила:
— По-моему, я еще не готова. Надеюсь, скоро это случится.
Для Коби это решение было одним из самых трудных, поскольку он не был уверен, что поступает правильно. Он нежно сказал:
— Я тоже на это надеюсь, Дина, потому что хочу сделать тебя не только своей женой, но и матерью наших будущих детей.
Она робко взглянула на него.
— Правда, Коби?
Коби кивнул.
— А теперь пора спать. Завтра нас ждет Париж. Думаю, тебе он понравится.
Дина сама не знала, радоваться ей или огорчаться из-за того, что они с Коби не стали… она даже в мыслях не осмеливалась дать название этому поступку. Но она испытала огромное облегчение, когда муж сказал, что готов подождать.
Однако, Париж — дело другое. Дина влюбилась в него с первого взгляда, и пронесла эту любовь через всю свою жизнь. У них с Коби были отдельные спальни в огромном доме, расположенном в предместье Сен-Жермен — самом фешенебельном районе Парижа. В первое же утро супруги отправились в маленький старинный особняк, отделенный от улицы чугунной оградой.
Они поднялись по веренице ступеней, и лакей распахнул перед ними двери изысканно обставленной гостиной, где их дожидалась пожилая седоволосая женщина.
— Маркиза де Шеверней, — пояснил Коби. — Кланяйся, милая, кланяйся.
Дина подчинилась, а когда выпрямилась, увидела прямо перед собой пару умных серых глаз.
— Миледи Грант, — произнесла маркиза, а затем обратилась к Коби, который смотрел на них обеих в напряженном ожидании. — Она очаровательна. И умна, судя по вашим рассказам. Но ее одежда… ужасна! — Она в отчаянии развела руками. — Мы должны исправить это немедленно.
Теперь заговорил Коби. Его волнение улетучилось.
— Мадам маркиза готова ввести нас в высшее общество, — сказал он. — И она позаботится, чтобы ты стала его украшением. Не так ли, мадам?
Маркиза кивнула.
— Верно, mon ami. — Она повернулась к Дине. — Дело не только в одежде. Это и волосы, и походка, и разговор. Да, будет весело, но и поработать придется как следует.
По-английски она говорила бегло, но с сильным акцентом, и Дине показалось, будто они с Коби близкие друзья. Позже девушка поделилась с ним этим впечатлением. Он пожал плечами и ответил: «Я познакомился с ней пять лет назад. Мы оказали друг другу некоторые услуги, — а затем мягко добавил, — Она никогда не была моей любовницей, Дина. Я не смог бы так поступить с тобой». И это были все его слова.
Вскоре подали кофе: горячий, крепкий и черный.
— Время не терпит, — сказала маркиза. — Как я поняла, вы приехали ненадолго, мосье Грант. Нет?
— Верно, — согласился Коби, — но я оставлю мою жену у вас на несколько недель. Я хочу, чтобы вы обучили ее как можно скорее.
Лицо маркизы опечалилось.
— Спешка не всегда бывает полезной, мой друг.
— Моя жена быстро учится, — ответил Коби. — Я хотел бы начать сегодня же утром.
Для начала они проехались к модистке на одну из боковых улочек; там их провели в салон, и молодые девушки, такие же брюнетки, как Дина, начали демонстрировать наряды.
Примерно через час Коби заметил:
— Слишком вычурно, мадам маркиза, нам нужно чуточку попроще. Наша цель — утонченная простота.
«Да ну? — удивилась Дина. — И откуда он столько знает о женской моде?» Прежде чем она успела спросить, Коби затеял спор с мадам маркизой, и в результате было решено назавтра поехать в более дорогое ателье, где для них будет устроен специальный показ. А тем временем маркиза велела им отдыхать…
Дина отдохнула. Коби — нет. Он ушел на весь вечер и вернулся, по ее мнению, очень поздно. «Как-то странно все это», — размышляла Дина. Она никогда не думала, что с ней может произойти нечто подобное. А о том, что случится утром, не могла даже мечтать.
Салон поражал своей роскошью. Они с Коби снова сидели в золоченых креслах, а мадам маркиза спорила с очень значительным человеком — кутюрье, который гораздо больше внимания уделял Коби, чем Дине.
— Американец! — восклицал он, взмахивая руками. — Мосье выглядит, как настоящий француз.
«Так и есть», — подумала Дина. Казалось, он всю жизнь одевался по французской моде. Брюки в черную и белую полоску, черный сюртук, высокий белоснежный воротник, черный галстук, очень высокий цилиндр, высокие черные ботинки на пуговицах и трость с серебряным набалдашником. Его произношение тоже было идеальным.
Только теперь она поняла, что в Англии Коби выглядел и разговаривал как английский джентльмен. Вероятно, и в Америке он был вылитым янки. Что же за человек скрывается под всеми этими масками? Что представляет собой истинный Коби Грант? Да и есть ли он? Дина задумывалась об этом и раньше, но не так глубоко, как сейчас.
Потом времени для мыслей не осталось, потому что Коби с маркизой начали выбирать для нее платья, и ей пришлось все это примерять, а кутюрье шептал ей на ухо:
— У вас идеальная фигура для моих нарядов, миледи. Весь Париж будет у ваших ног.
«Слегка преувеличил», — решила Дина.
Пополнив гардероб, они отправились обедать в очень большую гостиницу, и Дина к своему огромному удивлению обнаружила, что умирает с голоду. Муж порадовался ее аппетиту, а затем отвез ее в парикмахерский салон, где ее непослушные волосы наконец-то удалось усмирить.
После возвращения домой ей позволили немного отдохнуть. А затем маркиза выставила Коби за дверь.
— Развлекайтесь без нас, молодой человек. Мы должны работать.
К удивлению Дины, он покорно поклонился и сказал:
— Конечно. Мне тоже некогда, меня ждут дела.
— Не возвращайтесь слишком поздно, — велела ему маркиза. — Сегодня прием у Ришелье, и миледи Дина должна присутствовать.
Отдохнув около получаса, Дина вернулась в гостиную. Там ей на голову положили толстую книгу.
— Чтобы исправить осанку, — пояснила маркиза де Шеверней. Она велела девушке пройтись по комнате, сделать реверанс, взять чашку с чаем, вернуть обратно, сесть, представиться воображаемому гостю, вежливо побеседовать с ним, и все это с книгой на голове!
Но книга падала, и очень часто.
И каждый раз это сопровождалось горестным стоном маркизы.
