— Майкл!
Дверь едва не слетела с петель, когда Майкл Беннет ворвался внутрь.
— Что, Вивиан, что случилось?!
— Пока ничего, но сейчас случится. Я ее уроню…
— Дай сюда, безрукая. Кто ж так носит на руках… Вот так надо… осторожно… тихо, Сью, маленькая птичка, тихо… сейчас будет легче…
Вивиан в тихом изумлении смотрела на неукротимого дьявола Майкла. Даже профессиональная сиделка не могла бы действовать нежнее и тактичнее. Вивиан оставалось только помогать молодому человеку. Через четверть часа чистая и переодетая Сью лежала на свежих простынях. Температура действительно немного спала, но сыпь расползлась по всему телу, и девушка уже начинала бессознательно расчесывать кожу. И снова Майкл взял на себя инициативу, а Вивиан смотрела и училась. Он приготовил содовый раствор, вихрем слетал к доктору за зеленкой и марлевыми салфетками, он осторожно удерживал руки Сью и все говорил, говорил ей что-то тихое и ласковое… От соды, от зеленки, от его ли тихого голоса, но Сью затихла и вскоре спала крепким сном. Это уже не было обмороком, не было горячкой, просто крепкий сон выздоравливающего человека. Впрочем, до выздоровления было еще далеко.
Вивиан вернулась к себе в каюту, взяв с Майкла обещание, что он разбудит ее вечером. Засыпая, она улыбалась.
Значит, осиное гнездо вместо языка? Да уж. Кто бы мог подумать. Дьяволенок Майк в роли заботливой сиделки. Немыслимо.
Сью начала что-то соображать лишь к концу пятого дня болезни. Жар отступил, багровая пропасть убралась во тьму, холода тоже больше не было, и сознание решило потихонечку вернуться. Вначале Сью не открывала глаз, потому что они чесались, а голова болела, и только слушала. Мир вокруг был тих, но отнюдь не пустынен. Шепоты, отдельные слова, фразы.
Потом вернулись ощущения. Ее переворачивали, вынимали из-под одеяла, клали на омерзительно прохладные (к счастью, быстро согревавшиеся) простыни, носили, обливали водой (это было лучше всего), щекотали по всему телу странными гладящими движениями.
Были запахи. Резкий и бодрящий спиртовой. Духи Вивиан (кто такая Вивиан, Сью вспомнила не сразу). Очень свежий и почему-то знакомый аромат мужской туалетной воды, а может, и одеколона. Запах сигар и старого виски (прекрасный, несмотря ни на что, умиротворяющий и успокаивающий, спасибо сэру Эгберту).
Был целый комплекс ощущений, он появлялся не часто, но зато охватывал все пространство вокруг Сью: хруст крахмальной ткани, запах спирта, карболки и хорошего одеколона, холодные, сухие и сильные пальцы, негромкий уверенный баритон. Сью как-то сразу поняла, что это доктор.
Были и неприятные ощущения, от них хотелось плакать, но потом из ниоткуда являлись теплые и нежные руки, очень сильные и жесткие на ощупь, — и неприятные ощущения проходили.
Потом наступил день, и Сью Йорк решилась открыть глаза. Первое, что она увидела перед собой, — огромные карие глаза, исполненные веселого ужаса, сломанный нос и синеватая щетина на высоких скулах. Сью в негодовании зажмурилась. Майкл Беннет бегает с масаями! Он не может быть здесь, а галлюцинаций с нее хватит.
Однако Майкл Беннет не исчез, наоборот, заговорил с ней, причем так ласково и осторожно, что Сью опять заподозрила неладное и снова приоткрыла глаза. Теперь к Майклу прибавилась Вивиан, очень юная, ненакрашенная и какая-то растрепанная. Она почему-то плакала, поэтому говорила неразборчиво, и Сью устало отвернулась. Ну что, в самом деле, мучают больного человека, плачут почему-то, ничего толком не говорят… Сью снова заснула, а проснулась, оказывается, еще через день.
Она лежала и внимательно осматривала комнату. Теперь память вернулась к ней, и она припомнила даже музей алмазов и собственный обморок. Интересно, как долго он длился?
Сью неловко заворочалась, и у постели тут же возникла Вивиан.
— Ви… ох, помоги встать…
— Ты что, Сью, лежи!
— Не могу лежать, я сейчас лопну. Мне надо в туалет.
Ви с сомнением покосилась на дверь, но потом решилась и откинула одеяло, протягивая Сью руку.
Пол ринулся на девушку с яростью раненого бизона, но Вивиан удержала ее. Дорога до вожделенного туалета заняла вечность, зато потом полегчало, и Сью даже добрела до кровати самостоятельно. Правда, по стенке.
— Ох, Ви, что ж это со мной… надо же было так свалиться… А который час?
— Сейчас утро. Шесть часов.
— Утро? Так я что же, со вчерашнего дня провалялась?
В глазах Вивиан неизвестно почему заблестели слезы.
— Сью… девочка ты моя бестолковая… Ты ведь пролежала без сознания целую неделю! Сегодня седьмой день твоей болезни.
Сью глядела на подругу и не верила своим ушам. Потом перевела взгляд на дверь ванной.
— А как же я… Ви, не пугай меня.
— Мы тебя носили на руках. И мыли, и поили, и причесывали. Знаешь, он такой молодец! Я просто не ожидала этого…
— Джулиан?
— Какой Джулиан! Майкл. Майкл Беннет.
Сью закрыла глаза. Лучше умереть. Майкл Беннет носил ее в туалет. Помогал ее мыть. Причесывал.
Интересно, она совсем на привидение похожа или нет?
В этот момент из коридора донесся знакомый голос:
— Как больная? Я несу сок и фрукты…
— Ви! Не пускай его! Дай мне зеркало!
— Сью, у меня нет под рукой…
— Вивиан, если ты не дашь мне зеркало, то я заболею обратно!
Вивиан вздохнула и с неохотой полезла в тумбочку. В этот момент в дверях показалось веселое лицо Майкла. Теперь он был гладко выбрит и сиял от радости. Сью слабо улыбнулась… потом схватила зеркальце… посмотрела в него.
Еще через секунду вопль Сьюзан потряс потолок спальни. Майкл в изумлении смотрел, как больная натягивает на голову одеяло и отчаянно рыдает, а Вивиан мрачно подбирает с пола разбитое зеркало.
— Что с ней, Ви?
— Ничего. Она посмотрелась в зеркало, а тут ты.
— А чего такого? Я ее каждый день вижу.
— Но она-то этого не знает. И того, как ты ее разукрасил, тоже не знала.
— Я просто закрашивал участки. Чтобы сэру Эгберту было приятно. Он же любит шахматы…
— Майкл Беннет! Я тебя ненавижу!
— Сью, ну прости.
— Ни за что. Уйди отсюда.
— Сью…
— Уходи!
Майкл вздохнул и пошел к двери. Вдруг зареванная, зеленая, всклокоченная Сью вынырнула из-под одеяла.
— МАЙКЛ!!!
Молодой человек вздрогнул и обернулся. Сью с подозрением изучала его лицо, но во взгляде хулигана Беннета были только тревога и… и… и что-то еще. Что-то очень хорошее и приятное. Ни насмешки. Ни отвращения. Ни равнодушия.
— Подойди сюда.
— Бить будешь?
— Подойди сюда!
— Иду, только не бей.
Он осторожно приблизился к кровати, и тут Сью кинулась у нему на шею и замерла у него на груди. Майкл осторожно гладил ее отросшие и встрепанные волосы, худую спину с горестно торчащими лопатками, вздрагивающие плечи, бережно прижимал ее к себе, впервые в жизни боясь собственной силы и собственного тела. Вивиан на цыпочках вышла из комнаты и прикрыла за собой дверь, но Майкл этого даже не заметил. Он слушал отчаянный шепот Сью.
