— Морт, отправляйся на поле и проверь оружие. Еще напомни слугам рыцарей, чтобы не давали хозяевам вина перед боем. Мне нужны трезвые воины, а не шайка пьяных весельчаков, — капитан ушел выполнять приказ, а Ги походил немного по покоям, зачем-то выглянул в окно, отметив солнечное утро.
Так и не поняв своего состояния, он вышел во двор, поднялся в седло и направился к полю Рэндом. Утро ранее, но рыцари уже во всеоружии! Звон металла о металл, суета слуг и оруженосцев, выкрики и брань — мужское царство! Ги облачился в латы, но так и не надел нагрудного доспеха, услышав знакомый голос.
— Милорд, доброго дня, — Луиза?
С кем говорит? К нему пришла и встретила кого-то по дороге? Конечно, Ги вышел из шатра и картина, что предстала перед его взором, ему не понравилась нисколько.
Герцог Ратленд говорил с малявкой и при этом не стеснялся разглядывать ее внимательно и нежно, а Лу послушно опустив глаза, стояла перед ним и внимала его речам… В Ги проснулся и зарычал зверь грозный и необузданный, быть может, ревность или предчувствие опасности, кто знает? Лидс двинулся навстречу говорившим и услышал часть беседы.
— Графиня, жаль, что лорд Ги, а не я, удостоился чести быть Вашим избранником. Я хочу, чтобы Вы знали, в честь моей победы я подарю Вам Венец Прекрасной Дамы, ведь я уверен, что только Вы его достойны, — кровь бросилась Ги в голову и там заколотилась с силой.
Каков наглец! В честь его победы?
— Ваша Светлость, спасибо, — поклон от Лу и весьма изящный. — Я польщена и высокой оценкой и обещанным подарком, но точно знаю, что лишь Судьба и Небеса могут определить победителя. Я выбрала Грозного Ги и своего решения я не могу изменить, но я желаю Вам удачи, а с ней справедливости, что явит всем нам сильнейшего.
Конечно, она не могла сказать иначе, но Ги рассердился все равно. Уилшир выбрала его, так почему бы не сказать об этом Ратленду? Вчера и днем ранее, она прекрасно пела Лидсу в уши, что не сомневается в его победе, так что сегодня произошло?
Знай Лу о грозных мыслях своего рыцаря, быть может, она и подумала бы, но она не знала и проявила воспитание и деликатность. Было бы странно, скажи она иное. Ей только что предложили Венец, сказали комплимент и кто? Его Светлость, герцог Ратленд! А она всего лишь отозвалась приятным словом в ответ на щедрый дар.
Ги подошел к ним, не заметив, будто, Лу, обратился к тому, кого стал ненавидеть еще больше, вот прямо сей момент.
— Ратленд.
— Лидс.
Вот и приветствие, а с ним и поединок взглядов! И в них сейчас отразилось все: вражда двух противоборствующих сторон, Союза и Трона, соперничество за звание сильнейшего рыцаря и самым страшным стало то, что оба поняли, они теперь еще и двое мужчин, вступивших в борьбу за право назвать маленькую Лу своей Прекрасной Дамой. Мужчины понимают это сразу, инстинктом размножения, похоже. И если вздумается вам сравнить людей с животными, то тут привычная картина — два сильных зверя не поделили пару, которую и присмотрели каждый для себя.
Лу непонимающе глядела то на одного, то на другого и, видимо, по юности не осознавала, что сейчас творится. Впрочем, она почувствовала злость обоих и поспешила уйти, тем более, что Гуна давно подавала знаки, стоя на приличном расстоянии от всех сиятельных господ.
Оба проводили маленькую графиню тяжелыми взглядами и вновь теперь смотрели друг на друга.
— «В честь моей победы»? Ратленд, я не знал, что мужу рода Маннерс* присуща такая самоуверенность. Теперь я понял и готов поспорить. Что скажешь?
— Скажу, что Годольфины* и сами много о себе мнят. Поспорить? Лучше докажи, что способен на нечто большее, чем осада Хатуэя. Сидеть в грязи и ждать подходящего случая, чтобы победить? Это все, чем славен Лидс?
— Не мне судить, но могу сказать одно — у Хатуэя никчемные союзники. Ведь никому из них не удалось отогнать Годольфина от стен осажденного города. Ты должен знать об этом, разве нет? Я видел отряд с гербом Ратлендов, так вот, отступали они резвее, чем шли в атаку.
Противники! И после этих слов еще более непримиримые, опасные и лютые. И Ги и Томас знали — теперь победа дело чести. И может быть, все обошлось, если бы не маленькая Лу с ее глазами цвета неба и откровенное восхищение ими обоими этой очаровательной графиней.
От автора: есть род, а есть титул. Род — фамилия семьи, к которой принадлежит дворянин, титул — по месту землевладения. Томас Гай Маннерс, герцог Ратленд: род Маннерс, титул герцог Ратленд, Ги Френсис Годольфин, герцог Лидс: род Годольфин, титул герцог Лидс. Даю пояснения в связи с вопросом читательницы, в части наследования. Мне он показался интересным, и я в качестве ремарки решила дать инфо. Всем владел старший в роду, далее по убыванию наследникам выделялись земельные наделы, по местности и титуловали. Если земли в Суррее, то граф Суррей, если в Уилшире, граф Уилшир. То есть по территориально-административной единице и количеству полномочий, дарованных королем (судебная, административная, военная власть) и от количества полномочий зависело название титула — герцог, виконт и т. д. Это было при феодальной раздробленности. Позже титулы утратили часть своего первоначального значения. Если умирал кто-то из рода и при этом не имел наследника мужского пола, то земли переходили не вертикально, а горизонтально, что есть старшему наследнику в ветке (сыну старшего брата, например), и он распоряжался ими и далее. Вдовы и дочери становились носителями титула и жили тем, что определял для них следующий владелец. Простите, информации много и мне пришлось сжать. Это мое собственное изложение, надеюсь, оно понятно вам.
Ни Ги ни Томас не сказали больше ни слова, разошлись и принялись с удвоенной силой размышлять о предстоящем поединке — свалке — строить планы, просчитывать риски и приближать победу. При этом оба хотели проявить лучшие свои качества, показать, продемонстрировать их леди Лу. Ну что тут скажешь? Как павлины! Те тоже раскрывают хвост в надежде, что он окажется самым красивым и привлечет внимание той, ради кого все эти перья и сверканье. И чем сильнее сам павлин, тем больше горделивости и перьев. А это значит, что толпа, так долго ожидавшая бойни, будет рада увидеть ее сегодня на ристалище, прочувствовать ярость и непримиримость соперников, а вместе с этим, кто знает, может и узреть смерть одного из них.
Ги вышел на ристалище, сжимая меч в руке, огляделся, поправил окриками строй своих бойцов и стал дожидаться сигнала к началу поединка. Он не смотрел на Лу сейчас, только на Ратленда, ведь опасностью был он, а не она, потому и отвлекаться на другое он не имел права. Луиза, он точно знал, следит за ним со всем возможным вниманием и ждет от него победы, надеется на него и Ги просто не может подвести одну маленькую особу, обладательницу красивых плеч и ножек.
Сигнал и вой толпы, молчание трибун и звон мечей тех рыцарей, что встали впереди. Ги не бросился, очертя голову в самый центр свалки, но следил внимательно за воинами и тотчас приходил на помощь тем, кого уж очень жёстко атаковали по двое, а то и по трое. Ратленд, как видел Ги, тоже не спешил громить направо и налево, выжидая подходящего момента для удара по главному своему противнику!
Вот уже и первый воин пал, утратил шлем, и вой толпы ударил по ушам нещадно. Ги перестроил свой отряд и снова в драку. Теперь уж он не слышал ничего, весь обратившись во внимание и взор, и очень острый, всеобъемлющий. Команда его билась дружно, а как иначе? Ведь Ги внушил им правильный порядок еще задолго до свалки, и те, помня все наставления прекрасно начали теснить бойцов-соперников, но Ратленд не зевал! И вот опять в центре ристалища звон оружия, брань и вой, на трибунах стук сапог, а в толпе свист, рокот голосов и криков.
Но все же, Лу не напрасно величала Ги гением. Он, будто росчерком света и мысли видел схему боя, понимал его конструкцию, смотрел и знал, куда и кто двинется. Лидс опережал своих противников на секунды, но и того было достаточно, чтобы перевес его команды стал очевидным. Ги не потерял время и бросил в атаку резерв, понимая — либо сейчас либо никогда! Сам вихрем пролетел, кося противников направо и налево, и встал лицом к лицу с Ратлендом. Тот, понимая, что свалку он проигрывает, выпрямился и подобрался для решительной сшибки с Лидсом на мечах.
