Немного поколебавшись, она пропустила между пальцами темные завитки волос и, решившись, сказала:
— Для вас.
Глухой стон сорвался с губ Эйдана. Не в силах больше сдерживаться, он властно прижался губами к ее губам в страстном поцелуе. Сирена почувствовала, как желание растет в ней и она уже не может спокойно сидеть верхом на твердом колене Эйдана.
— Эйдан!
Страсть брала свое.
Эйдан тяжело дышал после долгого поцелуя.
— Теперь ты будешь танцевать для меня одна, — проговорил он, не сводя с нее глаз.
Щеки Сирены вспыхнули, и она опустила голову.
— Вам не понравилось?
Эйдан большими пальцами приподнял подбородок девушки.
— О нет, мне понравилось, — произнес он, согревая теплым дыханием ее щеку. — Очень даже понравилось.
— Чего ты так злишься, Эйдан? Все прошло просто замечательно.
Разглядывавший дно кружки Эйдан поднял взгляд на кузена. Как же ему хотелось окунуть этого усмехающегося дурака лицом в эль! Но тот, видимо, ничего не замечал.
— Да и леди Сирена, кажется, получила удовольствие, проплясав ночь напролет.
Раздраженный взгляд Эйдана оборвал смех кузена.
— Да, здорово, что вдова Блэкмор нашла туфельки, — произнес Лахлан, только что доевший овсянку и теперь хмуро смотревший на Эйдана. — Я и представить себе не мог, что мы их найдем. Сколько времени прошло! Мы бы не нашли их, если бы не вдова.
Эйдан знал, что если он скажет что-то сейчас, то потом пожалеет об этом, и потому поспешил отправить в рот ложку овсянки. Он не знал, кто больше виноват в том, что он уныло провел остаток вечера: Лахлан или эта Сирена? Она вертелась вокруг каждого мужчины по очереди, и ее лицо светилось от удовольствия. Всякий раз, когда Эйдан слышал ее смех, ему хотелось забыться за массивной кружкой.
— Эйдан, у тебя такой вид, словно ты перепил вчера. Советую тебе варево, которое очень хорошо готовит Элинна, — сказал Йен, передернув плечами. — Мерзко, зато действенно.
— Да, настоящий позор, — проговорил Эйдан, в душе желая кузену провалиться сквозь землю.
— Не похоже на тебя. С тобой все в порядке, брат? — спросил Лахлан.
Да, с ним определенно было не все в порядке. Эйдан так и не успел насладиться уединением с Сиреной. Один поцелуй — вот все, что он успел, когда на них наткнулись эти неуклюжие идиоты. Дело кончилось тем, что Лахлан увел Сирену обратно, а Эйдану осталось заливать любовный жар густым элем и удивляться самому себе.
— Нет, — ответил Эйдан. — А вы ведете себя, как две старухи.
— Да ты… — начал было Лахлан и умолк. — Сирена!
Глупая ухмылка мгновенно сменила злобу, и Лахлан уже махал идущей к ним Сирене.
В скромном розовом платье она смотрелась совсем иначе. Теперь в ней не было того очарования с небольшой примесью распутства, как прошлой ночью. Эйдан радовался тому, что мужчины тогда так скоро присоединились к танцующим. Наверное, ему и одного шального танца Сирены было достаточно, чтобы потерять голову и натворить глупостей. Она буквально сводила его с ума.
Еще несколько мужчин из клана окликнули Сирену, и она остановилась.
— Вы выглядите такой же счастливой, как и мой брат. Что случилось? — спросил Лахлан, подталкивая ей служивший стулом чурбан.
— Спасибо, — ответила она и, украдкой бросив взгляд на Эйдана, присела.
— Ну а если серьезно, что беспокоит вас? — спросил Лахлан, садясь.
— Бет, — ответила Сирена. — Она по утрам так шумит. Я еще сплю, когда она начинает с шумом раздвигать шторы, стучать и еще что-то делать. Я совершенно не высыпаюсь. Спасибо.
Сирена поблагодарила девочку-служанку, которая поставила перед ней чашу с овсянкой.
— Но она встает не так рано, — пожалуй, излишне сухо заметил Эйдан, получив в ответ хмурый взгляд Сирены.
Но хмурилась она недолго. Спустя мгновение она уже широко улыбалась Йену, который передал ей плошку с медом.
Эйдан улучил момент, когда Сирена наклонила голову, и пристально посмотрел в глаза кузену.
— Не подумываешь ли о том, чтобы возвратиться в Данвеган?
— А что, ты уже устал от моей компании? — ответил вопросом на вопрос Йен.
— Нет, ничуть, просто Рори может заждаться.
Йен фыркнул:
— Нет, я пока и не думал возвращаться в замок, хочу немного побыть при дворе, попутешествовать. Помнишь, еще в детстве мы мечтали о дальних плаваниях, далеких землях?
— Помню, — ответил Эйдан.
Он действительно все это помнил, а также то, как в восемнадцатилетие все эти его мечты перестали существовать. Именно тогда он стал новым главой клана. По правде говоря, у него была еще одна забота. Это был Лахлан, который пока не повзрослел и требовал внимания.
Внезапно Эйдан почувствовал на себе пристальный взгляд Лахлана, словно тот прочел его мысли.
— А ты помнишь? — спросил он Лахлана и, не дождавшись ответа, продолжил: — Я говорил с Макнейлом и хочу принять участие в его походе. А что думает Рори?
Йен пожал плечами:
— Я пока не говорил с ним, но хотелось бы знать…
Тут странные звуки отвлекли Эйдана. Их издавала Сирена, которая, закрыв глаза и забыв обо всем на свете, смаковала приправленную медом овсянку. Эйдан не мог оторвать взгляда от розового язычка, аппетитно облизывавшего яркие губы.
Лахлан не удержался от смешка и заметил:
— То, как вам нравится эта каша, не только видно, но и слышно. Нам потребуется воз овсянки, чтобы прокормить вас.
Сирена рассмеялась на шутку, и этот смех отозвался во всем существе Эйдана.
— Ничего не могу с собой поделать. Она такая вкусная!
Еще не осознав, что делает, Эйдан протянул руку и стер с подбородка Сирены золотистую капельку.
— Вы заставляете нас беспокоиться, — сказал Эйдан.
Лахлан и Йен, не сговариваясь, рассмеялись.
Сирена удивленно выгнула брови, и Эйдан облизнул палец.
— Все в порядке, — сказал он. — Все хорошо.
Как ему сейчас хотелось наклониться и припасть к ее сочным губам, блестящим от меда.
— Ну все, мне пора, — бодро проговорил Йен, откинувшись на стуле. — Спасибо за компанию, Сирена.
С этими словами Йен галантно взял ее ладонь в свои.
— Приятно было познакомиться. Обязательно расскажу о вас своей сестре. Уверен, она очень заинтересуется вами, не так ли, Эйдан?
Кузен вдруг посерьезнел.
— Я наведу справки, — сказал он. — Не беспокойтесь, Сирена, рано или поздно нам удастся найти вашу семью.
Однако от Эйдана не укрылось, что девушка украдкой переглянулась с его братом Лахланом.
— Сирена, может быть, я чего-то о вас не знаю, а вы не хотите рассказывать? А Лахлан знает.
