— И все же вам известно больше, чем многим другим.
Джек склонил голову и оценивающе взглянул на Эвелин:
— Давайте разделимся. Когда лорд Гамильтон пойдет играть в карты, я заведу с ним беседу. Так мне удастся лучше изучить его.
— Но…
Джек уже знакомым жестом руки остановил ее:
— Сегодня нас не должны видеть вместе. Мы привлечем ненужное внимание.
Эвелин удивилась. Джек Хардинг переживает из-за сплетен? Не может быть, чтобы он заботился о ее репутации. Она больше других знала о приличиях. Дочери графа не подобало проводить много времени в компании неженатого мужчины.
Или Джек боялся, что они вызовут любопытство у виконта Гамильтона?
В любом случае ей казалось, будто ее снова поставили на место, приструнили, как капризного ребенка.
— Я не собиралась становиться вашей тенью, — сдержанно произнесла Эвелин.
— Я на это и не надеялся. Просто не забывайте о любителях посплетничать. И хотя вряд ли вас кто-то узнает, я не привык недооценивать обладателей злых языков.
— Опасаетесь за свою репутацию? — сердито спросила Эвелин.
Он хитро подмигнул ей:
— Конечно, Эви. Мне бы не хотелось, чтобы меня постоянно видели с одной и той же женщиной. Они могут ошибочно решить, будто я решил отказаться от столь дорогой мне холостяцкой жизни.
Развернувшись, Джек надел шляпу с перьями и исчез среди толпы.
Каков наглец!
Эвелин потягивала шампанское, глядя на проносившихся мимо в танце гостей в пестрых костюмах. После высокомерного поступка Джека она не собиралась обращать на него внимание. Список желающих танцевать с ней был огромен — все узнали в Эвелин царицу Клеопатру, — и она танцевала почти весь вечер, пока не выбилась из сил и у нее не заболели ноги. Среди ее партнеров были капитан в военной форме, служивший в Брайтоне и находившийся в отпуске, и сын графа в костюме Чингисхана.
И только когда напольные часы в углу зала пробили час ночи, Эвелин остановилась, чтобы выпить шампанского и поболтать с Джорджиной и своими друзьями. Она гордилась своими храбрыми попытками не думать про Джека и о том, удалось ли ему что-то узнать о виконте. И все же, несмотря ни на что, Эвелин то и дело посматривала на дверь комнаты, в которой собрались игроки в карты.
Наконец краем глаза она заметила фигуру в черном.
Джек неторопливо прошел в зал со стаканом виски в руке и присоединился к группе джентльменов. Хотя все они были в масках, Эвелин узнала Энтони Стивенса по его росту и широким плечам и Брента Стоуна по точеному подбородку и копне золотистых волос. Третьим был еще один коллега-адвокат, темноволосый мужчина с непринужденной улыбкой.
Через минуту Эвелин отвела взгляд, чтобы Джек ее не заметил.
Что ему удалось узнать о виконте? И почему так изменилось его отношение?
Они должны были сотрудничать. Вместе собирать сведения о подозреваемых. Однако Эвелин знала в глубине души, что сердится, потому что Джек так легко покинул ее, после того как она столь тщательно выбирала свой наряд. Она хотела, чтобы он обратил на нее внимание, что бы ни говорили в свете. А вместо этого он напомнил ей о приличиях. Как гувернер.
Внезапно ее охватила тревога, и она снова увидела себя двенадцатилетней девочкой, изо всех сил стремящейся привлечь внимание нового ученика своего отца.
Господи, только не это!
Эвелин не желала думать о себе подобным образом. Она была взрослой женщиной, которая нашла достойного избранника в Рэндольфе Шелдоне, человеке, которому она небезразлична. Глубоко вздохнув, она решила, что пора вести себя по-взрослому и обращаться к Джеку только по делу. Ей хотелось узнать, что же он выяснил.
Однако когда она оглянулась, Джек уже ушел.
— Если ты ищешь своего пирата, то он пошел к выходу. Возможно, вам обоим не помешает свежий воздух, — протянула Джорджина.
Эвелин не стала с ней спорить. Извинившись, она направилась к ведущим на террасу распахнутым французским окнам.
Проходя в толпе, она не могла не заметить, что многие гости в этот поздний час были сильно навеселе. В разрезах масок блестели глаза, повсюду слышался женский смех. Дородный мужчина в костюме средневекового шута потянулся к ней. Эвелин ловко увернулась, не отводя взгляда от окон.
Она не осмеливалась посмотреть в сторону, боясь, что Джек уйдет и затеряется в толпе.
Ступив на террасу, она остановилась, чтобы дать глазам привыкнуть. Террасу окаймляли зажженные фонари, низко в небе висела полная луна, похожая на огромную жемчужину. Эвелин подошла к балюстраде и взглянула на ухоженный сад. Уловила аромат роз и других цветущих кустарников. Прохладный ветерок играл завитками волос на затылке. Здесь было так хорошо после жаркой, ярко освещенной и шумной комнаты.
— Мистер Хардинг! — позвала она.
Нет ответа.
Терраса была пуста, не считая двух джентльменов, которые курили в дальнем углу. Красные огоньки их сигар подмигнули ей. Больше Эвелин никого не увидела. Может быть, Джорджина ошиблась? Возможно, она увидела, как наружу вышел кто-то другой, одетый в темный костюм и такого же роста, как Джек.
Облокотившись о балюстраду, Эвелин пристально рассматривала сад. Не будь она такой внимательной, она бы не заметила неподалеку мелькнувшую тень.
Кто-то в розовых кустах осторожно пробирался по лабиринту. Человек в черном двигался крадучись и был совсем не похож на гостя, совершающего прогулку.
Эвелин склонилась вперед, вглядываясь в тень.
Она была уверена, что это Джек.
Что он задумал?
Она решила последовать за ним и сбежала по каменным ступеням в сад. Эвелин знала, что ее наряд почти ничего не скрывает, он был словно развевающийся на ветру белый флаг, но, к счастью, мягкие подошвы сандалий скрадывали шум. Она держалась позади Джека, чтобы не потерять его из виду. И все время молилась, чтобы он не оглянулся.
Эвелин проследовала за ним до стены дома. Тут тропинка шла вверх, и ее глазам открылась пристройка из камня на тон светлее того, из которого был выложен фасад. Архитектору удалось оригинально обыграть французские двери, выходящие из нескольких комнат прямо в сад.
Чем дальше отходил Джек от террасы, тем темнее здесь становилось, и Эвелин испугалась было, что потеряла его. Но тут услышав, как кто-то дергает дверную ручку, она спряталась за статуей и увидела, как Джек открыл стеклянные двери и скользнул внутрь. Через секунду вспыхнула спичка, и в комнате слабо засветилась лампа.
Что он делает?
Внезапно за стеклом возникло лицо Джека, и он задвинул тяжелые шторы на дверях.
Она подкралась поближе и попыталась что-нибудь разглядеть сквозь щелочку штор, но в темноте не было ничего видно.
