Тот поспешно поднялся и проверил, не стоит ли кто-нибудь за дверью. Тщательно заперев ее, он осторожно заглянул за занавеси, проверил все окна. Наконец он заглянул на галерею. И лишь потом заговорил, понизив голос:
— Откуда ты его знаешь?
— Ты что, боишься, что нас подслушают?
— Да. И особенно я боюсь, что за нами шпионит Зу. Итак? Откуда ты его знаешь?
«Сказать — не сказать?» — думала Алекс. Да, он был верным союзником, но ей так не хватало человека, которому можно полностью довериться! Однако даже Мурад ни за что не поверит ей. Он высмеет Алекс, вздумай она сказать, что стала путешественницей во времени и что впервые повстречалась с Блэкуэллом, читая книги по истории в то время, когда прошло уже сто девяносто два года со времени его казни. А при упоминании о встречах с призраком Блэкуэлла он рассмеется ей в лицо! А может, все-таки не рассмеется? Алекс нервно облизала губы.
— Мы как-то встречались в Бостоне — как раз перед тем, как я оказалась в Триполи. — Даже такая полуправда давалась с трудом, ибо ей ужасно не хотелось лгать Мураду. Словно читая ее мысли, он посмотрел ей в глаза, и во взгляде его были обида и недоверие.
— Почему ты врешь мне, Алекс?
— Я просто сказала не всю правду.
— Ты и прежде врала мне. Твердила свою сказочку про то, как отправилась к любезному супругу, английскому дипломату в Гибралтаре, да по дороге была захвачена пиратами.
— Ты все равно мне не поверишь, — прошептала она.
— Ты мне не доверяешь.
— Доверяю. Я же доверила тебе свою жизнь, — возразила Алекс. — Мурад, в один прекрасный день эта правда может стоить тебе жизни!
— Тем больше мне это не нравится. Что происходит?
— Ты должен мне помочь, — упрямо сказала Алекс. — Мне жизненно важно повидаться с Блэкуэллом.
— Но ведь это на самом деле невозможно, — увещевал Мурад, гладя ее по руке. — Вам нельзя видеться ни наедине, ни на людях. Ты достаточно долго прожила в этой стране, чтобы знать такие вещи. Это не позволено.
— Но я не мусульманка. И не намерена подчиняться вашим законам. Я должна встретиться с ним.
— Но ведь ты дала клятву выполнять все, что начертано в Коране, и повиноваться Джебалю! — ахнул раб.
— Я соврала! — выкрикнула она, вскочив с постели.
— Это я уже понял. — Мурад тоже поднялся на ноги. — Однако такие подробности тебе лучше держать при себе, Алекс.
Она заметалась по комнате.
— В данный момент с него ни на миг не спускают глаз, будь это у Джовара дома или где-то здесь, во дворце. Сейчас эта встреча просто невозможна, Алекс.
Она нахмурилась. Между нею и Ксавье Блэкуэллом с невероятной скоростью вырастали все новые преграды. И уж если одно-единственное свидание придется устраивать с такими трудностями — как, скажите на милость, они успеют вступить в любовную связь?!
— На свете нет ничего невозможного, — наконец заявила Алекс.
— Да что же, скажи на милость, тебе нужно от этого человека? — возмутился Мурад. — Если ты действительно любишь его, то одно-единственное свидание причинит тебе больше боли, чем попытка забыть его раз и навсегда. А именно этим тебе и следует заняться!
Алекс вовсе не собиралась выдавать Мураду свои планы — стать любовницей Блэкуэлла и вместе с ним бежать из Триполи. Не важно, насколько раб был предан — он ни за что не будет помогать ей в этом. Она решила пропустить мимо ушей его последние слова. Спросила:
— Что с ним могут сделать?
— Не знаю. Он не простой пленник. Возможно, за него назначат выкуп. Возможно, продадут в рабство. Возможно, он вообще примет ислам.
— Он никогда не станет предателем, — уверенно заявила Алекс.
— Сначала все так говорят, — возразил он.
— Мурад, — гнула свое Алекс, — ступай и разузнай все, что сможешь. Я желаю знать, где его держат, что с ним собираются делать, а если он под стражей — кто именно его стережет.
— Мне все это ужасно не нравится, — почти жалобно промолвил раб.
— А еще я хочу, чтобы ты придумал, как можно было бы устроить встречу с ним.
Алекс мерила шагами комнату. Где сейчас может быть Блэкуэлл? Должно быть, прошло не меньше часа с тех пор, как «Майя» отдала швартовы. В этот миг Блэкуэлл мог бы уже оказаться где-то здесь, во дворце — так близко и так далеко от нее!
Она не находила себе места. Все шло не так, как должно было. Почему «Жемчужина» осталась на плаву и оказалась в гавани? Она же отлично помнила исторические факты: «Жемчужина» подверглась атаке, когда зашла в залив за пресной водой. И ее уничтожили еще там, в море, прежде чем корсары успели доставить в Триполи свою добычу.
И тут ее пронзила догадка. Неужели она как-то смогла изменить ход истории?!
Раздался громкий стук в дверь. Это не Мурад. Он не стал бы стучать. Только бы это не оказался Джебаль!
— Пожалуйста, входите!
В комнату вплыла Зу.
Алекс растерялась. Первая жена Джебаля пришла к ней впервые. Две женщины молча смотрели друг на друга. Алекс не могла скрыть удивление. Ей впервые довелось увидеть вблизи эту знойную красавицу. А кроме того, хитрого и опасного врага.
Зу в точном соответствии с этикетом была одета в огромное число шелковых и бархатных рубашек и жилеток и увешана, как рождественская елка, массивными кричащими драгоценностями. Однако это не умаляло прелести идеального овального личика, черных густых волос до колен (которые она никогда не трудилась заплетать в косы) и правильных черт. Если бы не излишняя полнота — а ее вполне можно было назвать толстухой, — то в двадцатом веке из нее вышла бы великолепная топ-модель.
Проницательные очи Зу удивленно раскрылись: она увидела бедуинский наряд Алекс. Изобразив на лице улыбку, Алекс выдавила из себя:
— Здравствуй, Зу. Как мило с твоей стороны заглянуть ко мне.
— Что ты хочешь сказать? — удивилась Зу. — Я еще никуда не заглянула. Ого! А одета ты еще загадочнее, чем твои речи! Зохара, чем это ты занималась, переодевшись мужчиной?
Алекс чуть не поддалась панике. В голове у нее гремело: «Она знает!!!» Мигом вспомнились все предостережения Мурада. Он ведь клялся и божился, что Зу спит и видит, как бы застать ее за чем-нибудь противозаконным. И Алекс была полностью с ним согласна.
— Ты, наверное, мечтала бы стать мужчиной? — подозрительно разглядывала ее Зу. — Верно? Ведь ты и вести себя стараешься по-мужски. Никогда раньше не видела таких странных женщин.
Алекс проглотила скрытую в этих словах издевку.
— Просто я не могу привыкнуть носить на себе такое количество душных одежд. И как ты под ними не задыхаешься? Мне больше нравится бедуинское платье. Оно просторное и удобное.
— Хотела бы я, чтобы Джебаль увидал тебя в таком наряде! — мрачно захохотала Зу. — Вряд ли он по-прежнему считал бы тебя такой же неотразимой.
