— Я не знаю… Мистер Рот велел лишь сказать, чтобы миссис Уэйс пришла… как это… в святого Джозефа…
— Ясно, в больницу святого Джозефа, — произнесла Нолаби. Лицо ее было мертвенно бледным.
— Я подвезу вас… у меня машина…
Нолаби сорвала с себя фартук, натянула свитер — коричневый, присланный кузиной Телойс Ройс, с дырками на локтях — и выскочила на улицу.
— Сестру! — закричала, спохватываясь, Мэрилин. — Я должна взять сестру!
Она добежала до ванной и затарабанила в дверь.
— Рой! Рой!
— Ты тут провела в свое удовольствие кучу времени, а теперь позволь мне…
— Открой! Папа в больнице!
Дверь мгновенно распахнулась. На пороге появилась Рой, губы ее были в зубной пасте. Если Мэрилин была любимицей матери, то Рой пользовалась особыми симпатиями у отца.
Нолаби и Мэрилин расположились на передних сиденьях ветхого драндулета «оникс», Рой села сзади. Никто из них в последствии не мог припомнить никаких других деталей этой недолгой поездки в больницу.
«Оникс» резко остановился перед украшенным лепниной входом. Рой вылезла из машины и бросилась вверх по лестнице впереди матери и Мэрилин.
В пустом вестибюле она остановилась в нескольких шагах от стола, за которым немолодая блондинка с перетравленными перекисью волосами продолжала читать «Сатердей ивнинг пост», не обращая внимания на вошедших.
Лицо Нолаби стало каким-то маленьким в обрамлении торчащих, словно кудри Медузы Горгоны, бигудей. Всегда такая словоохотливая, сейчас она молча приблизилась к столу.
Молчание нарушила Мэрилин.
— Мы ищем мистера Уэйса, его привезли сегодня утром, — негромко сказала она. — Вы не знаете, что с ним?
— Уэтс?
— Уэйс, — по буквам произнесла Рой.
Женщина не спеша ткнула ластиком на конце карандаша в лежащий перед ней список.
— У-э… — начала было Рой.
— Девочка, я не глухая, — оборвала ее женщина.
Нолаби робко кашлянула.
— Что-нибудь с сердцем?
Открыв журнал, женщина сказала:
— Пройдите налево по коридору до конца, затем поверните направо. Там увидите дверь, на которой есть надпись.
Мэрилин и Нолаби взялись за руки, в то время как Рой бросилась вперед…
На двустворчатой двери была надпись:
«Палата неотложной помощи.
Не входить.
Звоните, чтобы получить информацию».
— Неотложная помощь, — прошептала Нолаби. У стены стояли хромовые носилки, обтянутые искусственной кожей. Нолаби опустилась на них, чувствуя, что у нее подгибаются ноги. Прижав ладонь ко рту, она наблюдала, как Мэрилин нажимает на кнопку звонка. Металлический звук был резким и коротким.
Все трое напряженно смотрели на дверь, за которой слышались голоса и шум, словно кто-то катал тележки на колесах. Никто не появлялся.
Рой снова нажала на кнопку и несколько секунд не отпускала палец.
Через какой-то промежуток времени, который всем троим показался вечностью, обе створки двери распахнулись, и перед ними предстала тучная медсестра.
— Что вы тут делаете со звонком?
— Мы Уэйсы, — сказала Рой.
— Семья мистера Шилтона Уэйса, — вежливо добавила Мэрилин.
— Совсем ни к чему устраивать такой трезвон! — Сестра сердито посмотрела на Рой. — Как только появится что-нибудь важное, вам скажут.
— Но я не знаю, что случилось с моим мужем, — каким-то непривычно просительным тоном произнесла Нолаби. — Что с ним произошло?
Сестра посмотрела на нее, на старое кимоно, выглядывающее из-под видавшего виды свитера, на бумажные бигуди. Презрительно отвернувшись, она перевела взгляд на Рой, которая так и не успела надеть носки и туфли, на ее растрепавшиеся во время поездки кудрявые золотисто-каштановые волосы. Наконец дошла очередь до Мэрилин. Сестра скользнула взглядом по безупречно начищенным двухцветным кожаным туфлям, купленным на распродаже всего за доллар, потому что на одной туфле была царапина.
— Об этом вам скажет хирург, — холодно сказала она.
— Хирург? — удивилась Мэрилин. — Но я думала… Сестра, разве у него не сердечный приступ?
Не ответив, сестра удалилась в комнату.
Но прежде чем дверь закрылась, Рой рассмотрела коридор, в котором не было ничего, кроме носилок. Она открыла рот и завизжала.
Снова появилась сестра.
— Прекратите этот шум, — прошипела она.
— Что с моим папой? — завопила Рой.
— Ах ты маленькая негодница, разве ты не знаешь, что ты в больнице?
— Где мой папа? — выкрикнула Рой.
— Он в операционной, — сердито сказала сестра, недобро сверкнув глазами. — В него стреляли и ранили в грудь. Доктор пытается извлечь пулю, и я не удивлюсь, если этот кошачий концерт помешает ему успешно завершить операцию.
Рой мгновенно прекратила кричать.
Нолаби спросила:
— Стреляли из ружья?
Все трое с недоумением переглянулись.
— Наверно, хотели ограбить, — предположила Мэрилин. — Ты как думаешь, Рой?
Рой не ответила. Она кусала нижнюю губу, чтобы не разрыдаться.
— Все будет хорошо, мама, все будет хорошо, — сказала Мэрилин, в то время как слезы катились по ее щекам.
Все утро они просидели на жестких холодных носилках. Нолаби сжимала руку Мэрилин. Они находились в изолированной части больницы. Мимо них никто не проходил, кроме чернокожей старухи с пропитанной лизолом шваброй. Скорее всего, она не могла ничего знать, но все же Рой не удержалась и спросила ее о состоянии здоровья мистера Шилтона Уэйса.
Рой чувствовала себя так, словно она высоко взлетала на качелях, казалось, что желудок ее то и дело куда-то проваливается. Папа, папочка, ты должен поправиться, обязательно должен. Ноги и покрытые веснушками руки нестерпимо зудели, заставляя Рой непрерывно почесываться.
Каким-то незнакомым голосом Нолаби сделала ей замечание.
— Ты все-таки не обезьянка, Рой.
Рой перестала чесаться. После этого зуд стал еще более мучительным, и она вновь пустила в ход ногти.
Большие часы над дверью показывали одиннадцать часов сорок восемь минут, когда в дверях появилась та же самая тучная сестра.
Все трое поднялись, вопросительно уставившись на нее.
— Доктор Виндфилд попросил меня сообщить вам, что мистер Уэйс так и не пришел в сознание, — произнесла она ровным голосом. — Он скончался несколько минут назад.
Вдова и две сироты предались горю, вполне естественному в таких случаях. Нолаби бессильно опустилась на руки Мэрилин.
Рой бросилась на холодные неудобные носилки и разрыдалась. Ее стала бить дрожь. Папа, папочка, как мог ты навсегда оставить меня совершенно одну!
