Детские "покои" состояли из шести комнат в верхнем этаже восточного крыла особняка. Раз в день девочки спускались по задней лестнице на улицу, и если погода была хорошей, отправлялись на прогулку. Их сопровождала Мэри Пил, прислуга, убиравшая их комнаты. Когда за ними не наблюдали "стражи порядка" – домоправительница миссис Брайдон, управляющий мистер Твиди или дворецкий мистер Данн, – то Мэри проводила девочек через кухню и позволяла им поболтать с персоналом, отведать имбирных пряников или пирожных с кремом и джемом. А вот мисс Бригмор запрещала девочкам эти лакомства, считая, что детей надо кормить простой здоровой пищей.
Сестры обожали Мэри Пил, ведь она была им почти как мать. Однако обе понимали, что Мэри простая служанка, не имеющая в доме никакого веса. Как, собственно, все остальные слуги в особняке, по крайней мере те, кто по положению находился ниже Брауна – камердинера дяди Томаса или Тэйлора – камердинера дяди Дика. И еще девочки знали, что даже таким важным слугам, как эти двое, далеко до положения мисс Бригмор. Их гувернантка была как бы в стороне от остальных слуг. И хотя она никогда не высказывала этого вслух, ее поведение не оставляло никакого сомнения в исключительности своего положения.
Девочки еще ни разу не испытывали такого удовольствия, как сегодня на льду озера. Они визжали, смеялись и веселили гостей, то и дело неуклюже падая. Барбара влюбилась в мистера Уира, а Констанция – в мистера Ленокса, потому что эти джентльмены принялись обучать их кататься на коньках. Дядя Томас тоже давал советы, и только дяде Дику было не до них, он все время катался с мисс Фанни Армстронг.
На берегу девочки съели горячие котлеты, и дядя Томас позволил им глотнуть из своей большой оловянной кружки. Напиток оказался горячим и крепким, девочки закашлялись, на глазах у них выступили слезы, а все вокруг захохотали.
Сестры находились под впечатлением этой прекрасной прогулки на озеро, и как только в половине седьмого вечера мисс Бригмор удалилась в свою комнату на ужин, они принялись весело щебетать. Это был единственный момент за весь день, когда они были избавлены от присутствия мисс Бригмор. Конечно, даже сейчас их не оставили одних, с ними сидела Мэри Пил. Но она не в счет. В присутствии Мэри можно было говорить все, что угодно. И даже когда она вмешивалась в их разговор, как например, сейчас, то совсем не мешала сестрам.
– Нехорошо так говорить о мистере Армстронге, мисс Барбара, – заметила Мэри, поднимая голову от детской ночной рубашки, на которой вышивала какой-то узор.
– Но он мне не нравится, Мэри.
– А что вам в нем не нравится? Хороший мужчина, владелец шахты, большой шахты… там, за горами.
– Далеко?
– Очень далеко, мисс Констанция. Я там никогда не была, говорят, это возле города. За Пенни-Хилз, а это очень далеко.
– Мэри, а чтобы быть хорошим, надо сначала стать богатым?
– Ох! Ну и вопросик, мисс Барбара.
– Ты же сама сказала, что он хороший человек.
– Да, судя по его глазам, так оно и есть.
– А что такого особенного в его глазах?
– Ох, мисс Констанция, не задавайте мне вопросы, на которые я не могу ответить. Достаточно того, что он старый друг хозяина.
– А правда, что мисс Фанни собирается замуж за дядю Дика?
При этих словах Мэри резко повернула голову и посмотрела на худенькую, темноволосую девочку, которая сидела за круглым столом и водила кисточкой по куску холста.
– Где вы это услышали, мисс Барбара?
– У маленьких хрюшек большие ушки, – ответила за нее сидевшая напротив светловолосая Констанция, и обе сестры захихикали.
Мэри сама постоянно повторяла эту поговорку, но сейчас решила приструнить девочек.
– Маленьким хрюшкам иногда отрезают ушки, когда они слышат слишком много.
– Но это правда, Мэри?
– Я знаю не больше вашего, мисс Барбара.
– Но я ничего не знаю, Мэри, а ты знаешь все.
Служанка сжала губы, чтобы подавить улыбку, и заявила с напускной строгостью:
– Я знаю, что когда вернется мисс Бригмор, я посоветую ей придумать для вас стр-р-рашное наказание.
Девочки склонились друг к другу через стол. Они знали, что Мэри не любит мисс Бригмор и частенько возражает ей. А поскольку Мэри во всем потакала им, девочки готовы были поверить, что под личиной мисс Бригмор скрывается великан-людоед из волшебной сказки.
– А когда Армстронги уедут домой? – поинтересовалась Барбара.
– Завтра, насколько мне известно.
– Ох! – хором воскликнули девочки и выпрямились на своих стульях.
– Это значит, что вечером будет шумная гулянка и оргия, – заявила Барбара.
Мэри Пил вскочила как ошпаренная, но, подлетев к столу, со страхом переводила взгляд с одной девочки на другую.
– Если мисс Бригмор услышит от вас что-нибудь подобное, вы знаете, что произойдет, – промолвила она, немного придя в себя. – И не только с вами, но и со мной. Предупреждаю, она отправит меня на кухню, а за вами будет присматривать Нэнси Райт или Кейт Стил.
– Ох, нет, нет! – Девочки схватили Мэри за руки. Барбара вскинула голову и посмотрела на круглое, добродушное лицо служанки, которое казалось ей молодым и старым одновременно. В ее понимании любой человек в двадцать семь лет был уже стар. – Мэри, нам нравятся твои поговорки, они гораздо лучше, чем у мисс Бригмор.
Мэри угрюмо кивнула.
– Да, но думаю, мисс Бригмор не согласилась бы с вами. И откуда вы узнали об оргиях… то есть о шумных гулянках?
Девочки переглянулись, лукаво усмехаясь.
– Да мы иногда подглядывали с галереи. А на прошлой неделе спрятались в ящике для оружия. Хорошо, что он оказался пустым.
– Боже мой! – воскликнула служанка, прижав пальцы ко рту. – Послушайте, мисс Барбара, – обратилась она к старшей из сестер, – обещайте мне, что больше никогда не будете этого делать. Обещаете?… В ящике для оружия! Да как же вы сумели открыть крышку?
– Да, она очень тяжелая, но нам удалось ее поднять. А вот выбраться из ящика мы не смогли.
– Не смогли выбраться? – Мэри всплеснула руками и спросила дрожащим голосом: – Как же все-таки вам удалось это сделать?
– А мы стали кричать и стучать по крышке. Уэйт и открыл ее.
– Уэйт?
– Да. – Девочки утвердительно кивнули.
– А что он сказал?
– То же самое, что и ты.
Мэри нахмурилась пытаясь вспомнить, что она говорила, но когда стало ясно, что она затрудняется, Констанция с улыбкой помогла ей:
– Он сказал: "Боже мой!"
Мэри плюхнулась на третий стул, стоявший у стола, вытерла лицо своим белым передником и наклонилась к девочкам.
– Ради Бога, обещайте мне, что ничего подобного не повторится… Ну, обещаете?
Констанция кивком подтвердила свое согласие, но Барбара не шелохнулась.
