— Помочь нашей семье уничтожить Говардов.
— Тут он нам не союзник! — отрезала она и, чтобы не выдать себя, перешла в атаку: — Почему бы тебе не жениться, чтобы помочь семье? Тащишь меня к алтарю, потому что не можешь получить леди Энн? Я слышала, что она тебя ударила.
Лицо Северна побагровело от гнева.
— Это не твое дело!
— А моя жизнь? Твое дело? Не способен завоевать жену и навязываешь мне человека, о котором ничего не знаешь?
— Знаю, что он хочет тебя, как ни один другой мужчина! — рявкнул Северн.
И это правда. Такая мучительная правда… Только один мужчина хочет ее, да и тот — кровный враг семьи.
Заред протиснулась мимо Северна, вырвала руку, когда тот пытался удержать ее, выскочила из шатра и бросилась бежать. И не остановилась, пока не добралась до речки.
Уселась на берегу, положила голову на сложенные руки и заплакала. Почему ее жизнь не так проста и незамысловата, как у окружающих? Впрочем, все окружающие точно знали, мужчины они или женщины.
Заред не знала, сколько времени провела на берегу, тихо плача, но луна уже поднялась, а она все еще оставалась на том же месте.
В какой-то момент, вытирая нос рукавом, она случайно подняла глаза и подскочила при виде стоявшего рядом Говарда.
— У тебя что, работы нет? — прошипела она.
Говард растянулся на берегу и положил руки под голову.
— Никакой. Я из рода никчемных Говардов, не забыла?
Заред уставилась на него. Северн сказал, что этот человек желает ее!
— Я помню, как твой брат похитил сначала Жанну, первую жену Рогана, а потом Лайану.
— Но ты тогда была всего лишь младенцем, — удивился он. — Откуда ты помнишь Жанну? Она — лучшее, что есть в Оливере.
Заред немного полюбовалась дорожкой лунного света на воде.
— Лайана ее превозносит, — кивнула она и, понизив голос, добавила: — Она очень любит твоего брата Оливера?
Заред никому не говорила о том, как завораживает ее история первой жены Рогана. Старшие братья потребовали, чтобы Роган женился, поскольку нуждались в приданом, которое могла бы принести жена. Роган обвенчался с молодой женщиной по имени Жанна, но всего через несколько месяцев после свадьбы Оливер Говард захватил ее в плен.
Люди Перегринов сражались за возвращение Жанны долго и упорно, так упорно, что двое братьев были убиты. Но после их гибели Перегрины узнали, что пленница влюбилась в Оливера и носит его ребенка.
Сама в то время еще ребенок, Заред все же запомнила тихую ярость оставшихся в живых братьев. Ее родители и брат Уильям умерли годом раньше, и Заред страшно испугалась, что все братья один за другим покинут ее.
— Думаю, что Жанна когда-то любила его, — прервал молчание Тирл, возвращая ее в настоящее. — Но теперь я уже не так в этом уверен. Мой брат не в силах вынести мысли о том, что у него нет сыновей, которым он мог бы передать свое богатство.
— А вот у Рогана есть сын, — похвасталась она, улыбаясь при мысли о младенце с красно-золотыми кудрями.
— Почему ты плачешь? — помолчав, спросил Тирл очень тихо. — Почему льешь слезы во сне, да и сейчас тоже?
Вместо ответа Заред вскочила и направилась к лагерю, но он так же быстро встал и схватил ее за плечи.
— Отпусти меня или горько пожалеешь!
— Да неужели? — улыбнулся он. — Снова проткнешь меня кинжалом? Или позовешь на помощь своего возлюбленного Колбренда?
— Он не мой… — начала она и, вырвавшись, пошла дальше, прежде чем Тирл успел снова поймать ее.
— Так почему же ты плачешь? Он не обращает на тебя внимания? Опять выставила себя перед ним полной дурой? Он в который раз не распознал в тебе женщину?
Заред попыталась вырвать руку, но он не разжал пальцев, и ей пришлось прекратить сопротивление.
— Что тебе нужно? Почему ты не оставишь меня в покое? Найди себе другую женщину! Мы — враги, неужели не понятно? Раз ты не можешь победить нас в битве, намереваешься завоевать своей притворной дружбой?
Ее глаза горели яростью… а он был так близко…
— Нет, мне не нужна дружба, — хрипло прошептал Тирл, прежде чем заключить ее в объятия.
Сначала она не давала поцеловать себя: упиралась кулачками в грудь и пыталась отвернуть голову, но его ладонь легла на ее затылок, и она не смогла отодвинуться. Сообразив, что нет смысла сопротивляться, она расслабилась. Как только он ослабит хватку, она немедленно сбежит.
Однако с ней произошло нечто странное. Рука перестала давить на затылок, губы смягчились, а Заред… Заред почувствовала нечто такое, чего раньше никогда не испытывала.
Заред продолжала стоять на месте, с широко раскрытыми глазами, а по телу разливался жар. Он чуть повернул ее голову набок и прижал к себе несопротивляющуюся девушку. Она словно вросла в него. Голова ее легла на широкое твердое плечо.
Он обвел языком ее губы, искушая приоткрыть их. Заред зажмурилась и обхватила его шею, ощущая, что тонет. Он стал осыпать поцелуями ее щеки, висок, шею, скользнул губами по горлу.
Обуреваемая непонятными ощущениями, Заред не совсем понимала, что с ней творится. В своей жизни она знала так мало любви! Его нежные прикосновения и поцелуи почти лишили ее рассудка.
Тирл чуть отстранился и посмотрел на льнувшую к нему девушку. Если он разожмет руки, она просто сползет на землю! Ни одна женщина не доверялась ему так безоговорочно.
Он осторожно пригладил ее волосы. Эта девушка полюбит всем своим существом… и он намеревался стать ее избранником.
— Меня зовут Тирл, — прошептал он, целуя ее лоб, и старинное имя, означавшее «тот, кто не плачет», прозвучало лаской.
— Тирл, — прошептала она ему в шею.
Он улыбнулся, ощутив в ней ту мягкость, о которой раньше только подозревал.
— Мне бы хотелось унести тебя с собой, — признался он, — и любить всю ночь, до самого утра.
Она подвинулась ближе и подняла лицо для поцелуя.
Тирл поцеловал ее медленно, нежно, как целуют девственниц.
— А теперь, любимая, я верну тебя брату.
— М-м-м, — все, что смогла ответить Заред, зарывшись лицом в его шею. Она и не представляла, что касаться мужчины так приятно.
Тирл отодвинул ее и, увидев это зачарованное лицо, ощутил, как горит все его тело. Он мог взять ее прямо сейчас, если захочет… и знал это.
— Нужно возвращаться, — повторил он. За то, что в эту ночь он оставил ее невинной, на небесах наверняка наградят его золотой короной.
Он взял ее руку и повел к шатрам.
Они прошли всего несколько шагов, прежде чем Заред опомнилась. Тряхнула головой, словно для того, чтобы ее прояснить, и рывком выдернула руку. Она только что отдалась врагу. Вместо того чтобы помнить, что она Перегрин, а он — ее кровный враг, она позволила ему коснуться ее.
