— Вы, сэр? — Проклятие. Ведь семья герцога оказалась предметом того самого исследования, в процессе которого за последнее время возникло столько нежелательных обстоятельств. Но если герцог в курсе последних событий, значит, нет необходимости доказывать свою невиновность. — Тогда смею предположить, что вы знаете о характере моего нынешнего задания, — осторожно намекнул Тони.
— Я знаю также, почему оно возникло. Существуют якобы документы — вероятно, корреспонденция, — которые свидетельствуют, что один из членов моей семьи оказывал поддержку французам в 1814 году. Тогда, как и сейчас, пост премьер-министра занимал лорд Ливерпул. Хотя я считаю, что он управляет внутренними делами отвратительно, нанося стране даже вред, в настоящее время он является самым подходящим человеком для такой работы. Или по крайней мере лучшим из тех, кого мы имеем сегодня. Я возлагал большие надежды на Веллингтона, когда тот вошел в правительство, однако… — Герцог покачал головой. — Политика очень необычная штука, Сент-Стивенс. В ней человек, которого вы считаете умным и дальновидным, порой наделе оказывается ограниченным, отставшим от времени и не желающим понять, что мир быстро меняется.
— Однако, думаю, мы здесь не для того чтобы обсуждать характер нынешнего правительства. Скажите, сэр, какова цель нашей встречи? — спросил Тони ровным голосом.
— Мне стало известно о грязных попытках продать так называемые обвинительные документы после смерти Уилмонта. Понимаете, Сент-Стивенс, — голубые со стальным отливом глаза герцога устремились на Тони, — даже если мое участие в деятельности департамента не слишком известно, я считаю себя ответственным за жизнь каждого человека, состоящего на службе в нем. Когда Уилмонта убили, я сразу узнал о причинах его убийства. Лорд Кимберли и те, кто стоит над ним, доложили мне суть дела.
— И вы разгневались, сэр?
— И да, и нет. — Герцог немного помедлил, выбирая слова. — Я чувствовал себя неприятно, когда узнал, что моя семья может подозреваться в сотрудничестве с врагами Англии, и тем не менее я остался доволен честностью службы, которая не исключает даже меня из числа подозреваемых.
Значит, герцог не просто участвовал в работе департамента, а возглавлял его.
— Вы решили закрыть дело, сэр? — спросил Тони, обдумывая каждое слово.
— Вовсе нет. Я убежден, что документы, если они вообще существуют, являются фальшивыми. Я ни на секунду не сомневаюсь, что мои братья и лично я бесконечно преданы своей стране. Однако, фальшивые документы или нет, из-за тесной связи моей семьи с действующим правительством и премьер-министром предание их гласности нанесет неизмеримый вред стране и вызовет опасный скандал, который может привести к отставке нынешнего правительства. У оппозиции в руках окажется мощное оружие. Хотя в настоящее время мне не очень нравится наше правительство, страна сейчас крайне нуждается в стабильности.
— Уилмонту поручили купить упомянутые документы, сэр.
— И мы не знаем, выполнил ли он задание.
— Нет, сэр, не знаем. — Тони наклонился вперед. — По правде говоря, мы незнаем, произвел ли он обмен, получил ли бумаги, или деньги украдены. Ни документы, ни деньги, которые выдали ему для покупки, нигде не обнаружены. Мы полагаем, они пропали вместе с Уилмонтом. Теперь выяснилось, что Уилмонт не присутствовал на борту судна, и мы не представляем, где они могут находиться сейчас. Надо отметить, что до сих пор документы Эффингтонов никто не предлагал для продажи.
— Документы Эффингтонов? — с изумлением повторил герцог. — Звучит довольно драматично, как вы считаете?
Тони поморщился:
— Да, сэр.
— И у вас до сих пор нет информации относительно важности таинственной тетради, которую Уилмонт якобы обнаружил?
— Нет, сэр.
— И вы устроили маскарад, представившись дворецким моей племянницы…
Тони постарался не выдать своего волнения.
— …чтобы тщательно обыскать дом.
— Тетрадь искали сразу после смерти Уилмонта, сэр, и кто-то обшарил дом до возвращения леди Уилмонт. Мы надеемся, что неизвестный снова вернется, полагая, что тетрадь все еще находится в доме или даже в распоряжении леди Уилмонт.
— В самом деле?
— Мы не знаем ничего точно, сэр, однако вполне возможно, что тетрадь хранится непосредственно у нее или она имеет какую-то информацию о ней, но сама ни о чем не подозревает.
Герцог внимательно посмотрел на Тони:
— Какова ваша оценка ситуации, Сент-Стивенс? Тони постарался собраться с мыслями:
— Поскольку Уилмонта не обнаружили на судне, мы подумали, что, возможно, по каким-то причинам он решил симулировать свою смерть. Однако прошло более шести месяцев, но он нигде не объявился, и мы отбросили такую мысль.
— Он мог просто выжидать подходящего момента.
— Не исключено. — Тони кивнул. — Однако, несмотря на то что он вел себя довольно опрометчиво и непредсказуемо в своей личной жизни, ничего подобного я не замечал за ним в профессиональной деятельности. Хотя сдержанность не являлась одним из его качеств, он считался хорошим исполнителем, и его нельзя ни в чем упрекнуть.
— Я знаю.
— Тем не менее он не выполнил задания, как планировалось. — Тони обхватил себя руками. — Он ухаживал за вашей племянницей с целью сблизиться с членами вашей семьи, чтобы установить, могли или нет интересующие документы являться действительно обоснованными.
— Чертовски глупая идея, Стивене! — резко произнес герцог.
— Теперь понятно, сэр. — Тони глубоко вздохнул. — Признаюсь, она вызывала у меня сомнения, но в то время мы не видели другого способа докопаться до правды и точно определить, с чем мы имеем дело. Никто из нас не имел намерения причинить вред… леди Уилмонт.
— Учитывая, что в вашей схеме участвовали вы, Кимберли и кто-то еще, думаю, что брак Уилмонта не входил в ваши планы.
— Нет, сэр. Абсолютно нет. — Тони решительно замотал головой. — Я не представляю, как такое могло случиться. У меня не было возможности поговорить с Уилмонтом на данную тему сразу после свадьбы. Однако я заметил, что он стал очень странным, не походил на себя и казался отрешенным, словно постоянно обдумывал что-то. Кроме того, в нем появилась сдержанность в разговоре со мной относительно предстоящего дела. Все его поведение выглядело чрезвычайно подозрительным. — Тони немного подумал и продолжил: — Скажу честно, сэр, Уилмонт был моим другом, и если бы я верил, что он жив, то следовало бы предположить, что он инсценировал свою смерть с гнусной целью. Но поскольку я не могу допустить ничего подобного, я уверен, что он мертв.
