Грей тоже не мог заснуть в эту ночь, а потому читал Екклесиаст. Сегодня он целый день осматривал одну из своих табачных плантаций в нескольких милях от Грейхевена и вернулся домой всего часа два назад. Конечно же, немного выпил… Тут в темноте послышался легкий скрип ступенек, и кто-то босиком прошлепал к двери из дому.
Грей тотчас сообразил, что это Дженнифер. Только у нее такая легкая походка, и, кроме того, Кэтрин, как настоящая леди, никогда не выйдет из комнаты, не обувшись. Мало этого, Грей знал, что Дженнифер любит гулять по ночам. Он не раз слышал, как она проходила мимо его кабинета. Как правило, напившись, он впадал в апатию и не интересовался тем, куда она направляется, но сегодня почему-то сгорал от любопытства.
В общем, Грей, словно индеец, бесшумно последовал за ней.
Не предполагая, что за ней следят, Дженнифер двинулась по посыпанным битыми ракушками дорожкам сада и жухлому из-за недостатка воды газону к реке. Ее так и манили ночные: звуки — плеск воды у берега, шуршание камышей, хор лягушат чьих голосов. Воздух становился все прохладнее, и легкий ветерок, казалось, ласкал ее щеки. На берегу она остановилась — залюбовалась рекой в лунном свете — и свободно вздохнула, утонув в теплом песке.
Если не оглядываться назад, на громаду Грейхевена, распростершегося на две сотни футов, то можно было предположить, что Виргиния — все еще дикая страна, совсем не обжитая англичанами, А река Джеймс слишком красива, чтобы ловить в ней рыбу или использовать для каких-нибудь других целей. Она разливалась спокойным и широким потоком.
Глядя вдаль, Дженнифер начала потихоньку раздеваться.
Грей же позади нее притаился затаив дыхание. Теперь он понял, что заставило ее прийти на берег. Было смертельно жарко, и ей захотелось искупаться.
С виду Дженнифер теперь вполне могла сойти за леди, но, несмотря на ее шелковые платья и изжитый благодаря усилиям Кэтрин акцент, она все же не очень-то следовала ее наставлениям, подумал Грей. Видимо, раньше Дженнифер всегда искала прохладу в реке Линхевен. Ведь одна леди не пойдет к реке ночью, на это способна лишь девушка из таверны.
Его улыбка сразу же погасла, едва только она сбросила платье, и лунный свет посеребрил ее совершенные формы.
Спустя мгновение он почувствовал неодолимое влечение: она чуть повернулась — и пред ним предстали ее груди, высокие, округлые, роскошные бедра и длинные стройные ноги. Тем временем она вынула заколку из волос, и те густой волной рассыпались по плечам, золотым дождем пролились чуть ли не до талии.
Грей словно остолбенел. Ему следовало бы отвернуться, но он не мог, пусть даже от этого зависела вся его жизнь. Его взгляд был прикован к ней, когда она ступала в тихие воды Джеймса, словно Венера, спешащая в свою раковину. Вот она полностью погрузилась в воду и скрылась.
Но уже через мгновение снова показалась на поверхности и некоторое время радостно плескалась в воде. Наконец она нащупала дно и посмотрела в сторону дома. И тотчас, увидев Грея, вскрикнула от неожиданности.
Дженнифер не видела его лица, но по всему было видно, что он с жадностью наблюдает за ней, взгляд его прикован к ее телу. Тем более что он невольно шагнул вперед. Дженнифер хотела было нырнуть, чтобы прикрыть свою наготу, но не смогла и пальцем шевельнуть. Теперь уже она не отрываясь смотрела на него, а он быстро сбрасывал с себя одежду. Грей был заметно возбужден, но она поборола свой испуг — ее влекли его красота и мужественность.
Медленно войдя в воду, Грей остановился так близко от нее, что она ощутила его дыхание.
Глазами, полными тревоги, она смотрела на него в упор и видела его страстное желание. Да, он хочет ее, его влечет к ней против воли.
Обняв ее, он прильнул к ней поцелуем и ощутил вкус речной воды у нее на губах.
Обхватив его за шею, она возвратила поцелуй, приоткрыв губы и ощутив его язык.
Вокруг плескалась вода, волны лизали их плоть, а они стремились к близости.
Нарушив тишину, Грей хрипло сказал:
— Я не хочу повторения…
Дженнифер заморгала, на глаза ее навернулись слезы.
— Я… я не понимаю, — прошептала она.
— Тогда я причинил вам боль, — ответил Грей, — воспользовался вами. Клянусь, я никогда больше не сделаю этого.
— Я думала…
Дженнифер замолкла, осознан тщетность своих надежд. На какой-то миг она решила, что он хочет ее, а не Диану, не ее память. На какой-то краткий миг она возомнила, что между ними нет препятствий.
Эти мысли ясно отразились на ее лице, и Грей на мгновение возненавидел себя. Он страстно хотел ее, не стоило и отрицать этого. Но Дженнифер хотела большего, ей не нужен просто секс. Как все молодые девушки, она жаждала любви, а он не в силах был подарить ей настоящую любовь.
Нет, надо немедленно разрушить ее надежды.
— Я вас не хочу, — сказал он. — После того случая вы сами должны бы были понять. Ведь я могу иметь практически любую женщину колонии.
Что-то в его словах показалось ей странным. Дженнифер подняла глаза и вгляделась в его лицо. Он смотрел на ее соски, которые выглядывали сквозь пряди ее мокрых волос. Она чуть улыбнулась, впервые ощутив свою женскую власть над ним.
Нет, он хотел ее и не мог скрыть своего желания.
— Вы говорите неправду, — уверенно произнесла она. — На самом деле вы хотите меня, но не хотите хотеть. Посмотрите, Грей.
Она подняла руки, волосы теперь не мешали видеть ее во всей красе.
— Вы хотите меня, а не Диану. Я не Диана.
Грей судорожно сглотнул и, будто его влекла неодолимая сила, шагнул ей навстречу. Она вздрогнула от радости, когда он наклонился и прошептал ей на ухо:
— Дженнифер…
— Да, — отозвалась она.
— Идите ко всем чертям!
Дженнифер долго еще потом стояла на берегу реки в оцепенении, с обидой глядя ему вслед, а он, мокрый и потерянный, шел к дому с одеждой в руках.
На следующий день они вновь поехали на прогулку, но ни словом не обмолвились о вчерашнем. Просто Дженнифер не хватало смелости спросить, а Грей не заводил разговор об этом. Никто из них не хотел нарушать хрупкое равновесие в отношениях, упоминая о неприятных моментах.
Ежедневные прогулки верхом вошли в привычку, и оба с нетерпением их ждали, хотя скорее умерли бы, чем признались друг другу в этом. Дженнифер нравилось бывать вместе с мужем, нравилось сознавать, что он принимает ее за реальную персону, с ее мыслями и чувствами, и иногда проявляет определенный интерес. В тот первый ее день в Грейхевене, когда он с презрением смотрел на нее, она вряд ли могла мечтать о том, что когда-нибудь наступит день, и муж увидит в ней человека.
