— Почему?
Их разговор принимал какой-то забавный оборот и начинал вызывать у Джоша раздражение.
Роза улыбнулась ему, как маленькому ребенку.
— Разве вы не чувствуете, что теряете частицу себя всякий раз, когда отдаете себя другому? Зато если вы любите женщину, — Роза театрально вздохнула, — а она любит вас, то это как подарок. Каждый поцелуй возвращает другому частицу себя, чтобы восполнить отданное. Но без любви… — Она сокрушенно покачала головой. — Ужасно, когда частица твоей души просто улетает прочь.
Маккензи повернул голову в ту сторону, где исчезла Эмили, но она уже скрылась из виду. Снова обернувшись к Розе, он успел уловить мечтательное выражение ее лица, что показалось ему странным. Роза открывалась ему с другой стороны, и такой она нравилась ему все больше.
— Да вы настоящий романтик!
Ее лицо тут же переменилось и обрело прежнее жесткое выражение:
— Я? С чего это вы взяли?
Ее руки быстро, привычным движением огладили корсаж.
Джош только улыбнулся. Он видел ее насквозь. Она могла говорить что угодно о деньгах и о богатых владельцах ранчо, но все равно искала только любви. Он готов был держать пари. И, поскольку речь шла о Розе, был уверен, что она обязательно найдет ее.
У Эмили было целых полчаса, чтобы побыть одной. Но ей все равно не хватило времени, чтобы разгадать Маккензи. Она не могла сформулировать свое отношение к нему — да и вообще она сомневалась, сможет ли когда-нибудь это сделать, даже если у нее будет много времени. Наконец в комнату ворвалась Роза. Ее нисколько не обмануло то, что Эмили притворилась спящей. Она зажгла лампу и сдернула с головы подруги одеяло:
— Золотце мое, тебе пора прекратить играть с огнем. Даже не пытаясь отпираться, Эмили села на кровати и положила себе под спину подушку.
— И это я слышу от подруги, которая сама же и посоветовала мне пофлиртовать с Маккензи!
— Для того чтобы иметь возможность не спускать с него глаз, — заявила Роза, вытаскивая шпильки из волос. Волнистый ярко-рыжий водопад стремительно ринулся вниз. Она тряхнула локонами и с улыбкой посмотрела на Эмили. — Но я не говорила, чтобы не спускать с него губ или рук и всего остального.
— Мне кажется, я припоминаю, как ты еще недавно расписывала прелести поцелуя, — ответила, покраснев, Эмили.
— Да, оттуда, где я стояла, поцелуй выглядел просто великолепно!
Они обе разразились смехом. Потом Роза вздохнула и произнесла серьезным тоном:
— С поцелуями все в порядке. — Она погрозила Эмили пальцем. — Но ничего больше!
— Но мы больше ничего и не делали!
— Еще не делали.
— Роза!
Роза подошла к кровати подруги и повернулась, чтобы Эмили помогла расстегнуть ей пуговицы на спине.
— Я очень хорошо знаю, что бывает дальше. Еще один такой поцелуй, и Маккензи пригласит тебя в гостиницу, в свою комнату. И это будет твоим концом, Эмили Лоуренс.
— О чем ты толкуешь? Он не собирался приглашать меня в свою комнату.
Нетерпеливо расстегнув последнюю пуговицу, девушка легонько шлепнула Розу по спине, давая понять, что работа закончена.
— Да я и не собираюсь идти, даже если он меня позовет. Роза фыркнула:
— Нет, дорогая моя, пойдешь как миленькая, если у тебя голова совсем закружится от его поцелуев. И не надо меня разуверять!
Эмили не возражала, потому что Роза была права. У нее ведь до сих пор голова кружится.
— Что же мне делать, Роза? — горестно спросила она. Роза наконец аккуратно развесила свое платье и уселась к подруге на кровать.
— Не знаю. Я говорила с мистером Гарви, оказалось, Маккензи снова совал нос не в свои дела.
— Я знаю. Он мне говорил.
— Говорил? — Роза была удивлена. — Надо отдать должное его наглости.
— Ну, он не все мне рассказал, но я поняла и так. А что мистер Гарви рассказал ему?
— Ничего. Он знает тебя только под именем Эмили Лэйн. Так что теперь этот детектив скорее всего уберется отсюда.
— Может быть.
Эмили вздохнула, и этот вздох громко раздался в ночной тишине. Роза посмотрела на нее, и они сочувственно друг другу улыбнулись.
— Какая жалость, что он законник, — произнесла Роза.
— Почему?
— Я бы тогда сама за него взялась. В нем определенно есть какая-то изюминка.
Представив, как Роза «взялась бы» за Маккензи, Эмили неожиданно для себя разволновалась. В ее крови загорелся огонь. Но ведь это не она, а ее подруга ищет себе мужчину.
— Так в чем же дело, Роза?
Понизив голос. Роза подняла брови и со значением посмотрела на нее:
— Потому что я не из таких женщин.
— Каких женщин?
— Таких, которые не брезгуют отбивать мужчин у собственных подруг только потому, что они в состоянии это сделать. Которые все уши могут прожужжать про любовь до гроба, а на самом деле ведут себя как кобылицы.
— А, такие женщины! — Эмили изо всех сил старалась не рассмеяться. Должно быть, у Розы действительно была интересная жизнь. — Так, значит, ты никого себе не присмотрела?
Трагически вдохнув, Роза откинулась на кровать:
— Ничегошеньки. Представь, как хорошо бы было, если бы у Маккензи был такой же симпатичный и притом богатый брат?
— Почему же ты не спросила его об этом?
— Думаю, это стоит сделать.
Наступила тишина, спокойная и дружеская. Эмили чувствовала, что засыпает. Закрыв глаза, она слушала, как Роза чем-то шуршит рядом, еще не потушив лампу.
— А о чем вы еще с ним разговаривали? — Голос Розы долетал издалека и тоже звучал сонно.
— Билли, — пробормотала она.
— Какой Билли?
— Разбойник. Вне закона. Война Линкольна.
— Билли Кид? Что за блажь рассказывать такие ужасные вещи молоденькой девушке!
— Я люблю всякие истории, а чем плоха история этого Билли?
— Хорошая история, кровавая, если ты это имеешь в виду. Тебе будут сниться кошмары.
— Хр-р-р… — донеслось с кровати Эмили, в то время как Роза еще что-то говорила…
— Меня зовут Уильям, мэм.
Молодой человек приподнял шляпу. В другой руке он держал винтовку. У него были взъерошенные волосы, как будто он в течение многих дней скакал день и ночь и почти не спал. Может быть, потому, что за ним гнались. Лошадь под ним была вся в мыле.
В смущении оглянувшись вокруг, Эмили обнаружила, что она находится непонятно где — где-то в Нью-Мексико. Как она сюда попала?
— Как ваше имя, мэм?
— Эмили.
— О, Эмили! Я слышал о вас.
— Слышали?
— Да. Закоренелая обманщица. Воровка высокого класса.
— Неправда, я не воровка! Вам, наверное, все это рассказал Маккензи? Или мой отец?
— Нет, не ваш отец. Я не всегда жил к западу от Миссисипи. Я пересек ее в первый раз не по своей воле, но иначе мне было не выжить. Нельзя все время жить на востоке — там слишком много людей и слишком мало места. Вы понимаете, о чем я?
