В задумчивости прислонившись к дымовой трубе, Адриан почему-то подумал о том, какой странной была эта труба. Созданная специально для корабля, предназначенного для рейсов сквозь блокаду, труба была съемной и вместе с коротенькими мачтами должна была сделать силуэт корабля как можно менее заметным.
Он окинул взором весь свой забитый грузами корабль, скользнул взглядом от того места, где была уже замыта пролитая кровь, к расколотым поручням. Их починят в ближайшие несколько дней. Но ногу Терренса так легко не починишь, и Джона Грина не воскресишь.
Вейд молчал. Он давно служил с Адрианом. Сначала он был вторым помощником на торговом судне, где Адриан был первым помощником. Потом он последовал за Адрианом и принял участие в его опасных рейсах, став его первым помощником. Он доверял Адриану, как никому другому. Глядя на измученное лицо капитана, Вейд подумал: он оттого так доверял Адриану, что никто из тех, с кем ему приходилось плавать, так не заботился о своей команде.
И все же это был странный капитан. Он всех их держал на определенном расстоянии. Вся команда любила его. Он часто пил вместе с ними и подшучивал над отдельными членами команды, но всегда какая-то часть его души оставалась запретной для них, и туда он не пускал никого.
Так было и теперь.
И Вейд знал, что он ничем не может изменить настроение капитана.
— Завтра я начну подыскивать новых людей, — сказал он. Адриан кивнул.
— Я отберу несколько кандидатов, — продолжал Вейд.
Окончательное решение Адриан всегда принимал сам. Непременным условием было, чтобы все двадцать четыре члена команды легко ладили с друг другом в напряженные часы смертельной опасности.
Адриан снова только кивнул и Вейд ушел, понимая, что ничем не может его утешить.
Несколько минут спустя Вейд наблюдал, как его капитан, слегка сутулясь, вместе с Сократом спускался по сходням. Вейд подумал, что у капитана много друзей, он легко сходится с людьми, держится всегда непринужденно… и все же иногда кажется, что Адриан Кэбот лорд Риджли — самый одинокий человек из тех, кого он когда-либо встречал.
* * *
Когда Клей привез ее домой после танцев, Лорен чувствовала себя на удивление опустошенной.
То прекрасное ощущение, когда она казалась себе Золушкой из волшебной сказки, исчезло. Вначале она наслаждалась балом, как новым ярким приключением, но с уходом Адриана она почувствовала себя одинокой на этом балу.
Она вспомнила о том, как в его глазах появилось разочарование, когда он понял, что она пришла на бал с Клеем Хардингом. Ей была невыносима мысль о том, что он разочаровался в ней. У нее было ощущение, что она потеряла нечто очень важное.
Конечно, это было странно. Он был ее врагом. Ее послали сюда, чтобы она предала его. Он убил ее брата. Он способствовал продолжению войны. Он был угрозой всему, во что она верила.
И все же ее мучили сомнения. Красивый, загадочный, временами нежный мужчина, который, вероятно, спас ей жизнь и уж определенно спас ее добродетель, и тот человек, которого мистер Филлипс изображал ей как беспринципного авантюриста, наживающегося на войне, — это были разные люди, они никак не могли быть одним и тем же человеком.
Второго из них она ненавидела. Первому же она отдала свое сердце по прошествии всего лишь нескольких дней. По прошествии нескольких часов на том волшебном берегу, образ которого ее преследовал.
Этого не могло быть, но все именно так и было. Его разочарование в ней причинило ей боль… никогда еще мнение другого человека не было для нее так важно.
Ларри! Как мне следует поступить? Что я могу сделать?
Но ответа не последовало. И никогда не последует. Как никогда не будет любовно глядящих на нее дразнящих глаз. Никогда он больше не скажет:
— Кнопка, ты все сделаешь правильно. Как всегда.
* * *
На следующее утро Клей Хардинг первым делом заглянул в магазин Кейса. Он не вполне разобрался в том, что произошло минувшим вечером, но был уверен, что произошло что-то неладное, и ему не хотелось верить, что именно короткое появление Адриана тому причиной. Но после ухода Адриана что-то угасло в Лорен Брэдли.
Войдя в магазин Джереми, Клей больше обрадовался Лорен, чем ее дяде. Но радость его угасла, когда ему не удалось увидеть в ее глазах того света, который сиял в них минувшим вечером, пока она танцевала с Адрианом.
Но все же голос ее был теплым и приветливым, когда она спрашивала, чем может ему помочь.
— Несколько манильских сигар, — сказал он, глядя, как она грациозно направилась к шкафчику.
На ней было скромное серое платье, а волосы собраны в узел, ниспадавший на шею. Она выглядела подавленной и печальной.
— Не поужинаете ли вы со мною сегодня вечером?
Она обдумала предложение и встретилась с ним взглядом.
— К сожалению, нет. Тетя Корина сегодня ждет гостей к чаю.
— А потом?
Неожиданно она улыбнулась.
— А потом я думаю немного отдохнуть. Мэриленд не такое веселое место, как Нассау.
— Но ведь вам же понравились танцы вчера вечером?
— Да, — мягко ответила она. — Мне они действительно понравились, капитан, и я благодарю вас за приглашение.
— Тогда завтра?
Она задумчиво подняла на него глаза, и ему стало грустно, потому что он понял, что думала она не о нем.
— Спасибо, нет, — просто ответила она. — Думаю, что мне следует провести некоторое время с дядей и тетей.
Клей понял, что Адриан, как всегда, выиграл пари. Смирившись со своей участью, он все же решился спросить.
— Тогда, может быть, в другой раз?
Она рассеянно кивнула, но это вовсе его не успокоило.
— Когда вы уезжаете?
Она не собиралась задавать этот вопрос, он вырвался сам собой. Возможно, Адриан уедет в то же время. Сейчас гавань была полна кораблей. Трудно сказать, сможет ли еще хоть один корабль найти место в гавани, расположенной между островом Нью-Провиденс и островом Хог.
— Через несколько дней. Пожелайте мне удачи.
После стольких дней критического самоанализа Лорен не смогла заставить себя солгать. Даже если это не совсем было бы ложью. Ей не хотелось обидеть Клея, но ей также не хотелось желать успеха моряку, совершающему рейсы сквозь блокаду.
— Я не думаю, что вы в этом нуждаетесь. Равно как и капитан Кэбот. — Она не смогла удержаться от последних слов.
Опять Кэбот. Он пожал плечами.
— Не могу полностью с этим согласиться. В последнем рейсе Адриан потерял человека и еще один моряк ранен.
— О нет! — воскликнула она. Клей пожал плечами.
— В него не первый раз попадают. Но ему всегда удается удрать.
— Но ведь так случается не всегда? — спросила она, и в голосе ее прозвучали горькие ноты, причину которых он не понял.
