Филипп смотрел на Эльвину и не верил своим глазам. Как этот деревенский увалень всего лишь несколькими словами мог растопить ледяной гнев во взгляде Эльвины и заставить ее глаза лучиться радостью? Ни разу еще она не улыбалась так ему, Филиппу, хотя, наверное, догадывалась о том, что одной своей улыбкой способна заставить его исполнить любое ее желание, кроме одного — отпустить от себя.
Эльвина возвращалась к Филиппу молча. Он вглядывался в ее лицо, пытаясь понять, что у нее на уме, но она слишком хорошо владела собой.
Проводив девушку до шатра, Филипп хотел уйти, но Эльвина положила руку ему на плечо.
— Милорд, я хотела бы сказать вам кое-что. Филипп молчал.
— Благодарю вас за то, что пощадили Гандальфа. Он сделал выбор и будет теперь верен вам. Верен до конца. Но я хотела бы поговорить с моей подругой, Тильдой. Ради ее душевного спокойствия. Она стара, милорд.
Филипп нахмурился. Выражение лица у нее было самым невинным. Вполне возможно, Эльвина говорила правду, но он не мог позволить ей бродить по лагерю без присмотра.
— Когда у меня будет время, я позабочусь о том, чтобы ее к тебе прислали. Но сама ты к ней не пойдешь.
Эльвина недовольно поджала губы.
Только после того как он ушел, она сжала рукоять кинжала — кинжала, который проложит ей путь к свободе.
Прошла уже неделя с момента ее заточения, и Эльвину все сильнее одолевали беспокойство и жажда деятельности. События сегодняшнего утра словно пробили плотину. Ждать возвращения Филиппа, чтобы потом он доводил ее до того состояния, когда она больше не владела собой, хотя мыслями постоянно возвращалась к своему ребенку и понимала, что день ото дня шансы найти его и отобрать у Марты становятся все призрачнее — пытка, которую не каждой по силам перенести.
Настало время обеда, а Тильда все не приходила. Очевидно, Филипп забыл о своем обещании. Эльвина присовокупила этот обман к списку прежних. Душа ее требовала возмездия. Она не желала больше прощать вероломства.
Стражника разморило на солнце, и он задремал. Больше Эльвина не могла оставаться в своей тюрьме ни минуты.
Она отодвинула тяжелый сундук, вытащила нож и подрезала толстую веревку одного из креплений. Таким образом, внизу получилось отверстие вполне достаточное, чтобы вылезти.
Убедившись, что никто за ней не наблюдает, Эльвина выскользнула наружу.
Не мешкая, она нырнула в лес. Отсюда можно было спокойно наблюдать за тем, что происходит в лагере, оставаясь невидимой. Эльвина уже примерно знала, где находятся шатры женщин, следовало только понять, какой из них сейчас занимают Элис и Тильда. Эльвина заметила и некоторые перемены в диспозиции войска. Очевидно, Филипп не рассчитывал победить врагов одним голодом.
К краю рва уже были подведены боевые машины. Тараны и катапульты стояли готовые к бою. Но самое главное, Филипп приказал собрать устройство, позволяющее выкачать воду из рва, и тем самым лишить обитателей замка естественной защиты. К тому же воду тоже можно использовать во вред врагу, направив ее в нужное русло. Как только ее удалят, начнут рыть подкоп. Ослабленный фундамент не выдержит тяжести каменных стен, факел, брошенный в туннель, вызовет пожар, и крепость падет. Впрочем, Эльвине было все равно. Она намеревалась покинуть лагерь до того, как крепость падет, и, до того как Филипп победит, прижать к груди своего маленького сына.
Эльвина наконец заметила Элис и, проследив за ней, узнала, в каком шатре она живет. Большую часть пути она собиралась проделать по лесу, а затем предстояло самое опасное: прошмыгнуть незамеченной в ту часть лагеря, что располагалась в низине.
Удача благоприятствовала Эльвине. Тильда едва не вскрикнула от удивления, увидев перед собой девушку.
— Садись. — Тильда указала Эльвине на соломенный матрас в углу. — Говори, но только быстрее. Вскоре тебя хватятся, и Филипп начнет искать тебя именно здесь.
Эльвина невесело усмехнулась.
— Ты не угадала. Сначала он хватится Гандальфа и первым делом проверит, на месте ли он.
Тильда не стала спорить.
— А теперь объясни, почему ты не сказала ему о ребенке.
— Я не дам этому человеку такую власть надо мной. Он использует меня как шлюху и ничего не дает взамен.
Ребенок мой и только мой — справедливая плата за лживые обещания.
— Он не нарушил своего слова, — возразила Тильда. — Может, его покровительство оказалось не таким, каким бы нам хотелось, но ведь Филипп не знал, что его опоят. Он так же страдал из-за своего недомыслия, как и ты.
Как бы хотелось Эльвине верить, что все обстояло именно так! Как бы хотелось думать, что Филипп отправился на ее поиски! Но он получил земли, богатство и власть, тогда как она лишилась своего единственного сокровища — свободы. Даже ребенка, и того у нее отняли. Однажды Филипп заплатит за все.
— Я пришла сюда не для того, чтобы меня утешали глупыми байками. Я ухожу. Пойдешь со мной или предпочитаешь полагаться на этого лжеца?
— Я остаюсь здесь, как, впрочем, и ты. Это твой единственный шанс найти ребенка. Как, по-твоему, мне удалось прожить последний год? Ты в самом деле считаешь, что старая повозка и пара волов стоят того, чтобы обеспечить на целый год пропитание и крышу над головой?
— Ты приехала сюда на нашей повозке. И волов я узнала. Ты солгала мне, Тильда. Ты не продала их.
— Я действительно продала их. Но только покупатель настоял на том, чтобы я оставила и повозку, и волов у себя и пользовалась ими, когда сочту нужным. Отчего-то ему пришло в голову, что для меня они — дом, как и для моей глупышки Эльвины.
Эльвина едва не вскрикнула от удивления. Только одному человеку она говорила о том, что значит для нее повозка с волами и кем была для нее Тильда.
— Филипп купил у тебя повозку и волов! Зачем он это сделал?
— Потому что он дал слово и старался держать его в той мере, в какой это было в его силах. Он согласился оставить меня в деревне, чтобы я продолжала искать тебя, вместо того чтобы поселить в военном лагере, как планировал с самого начала. Так или иначе Филипп следил за тем, чтобы у меня было все необходимое,
хотя ты и не согревала его постель, как ожидалось. Кажется, твоя девственность и вправду чего-то стоила. Эльвина презрительно усмехнулась.
— Я рада, что моя девственность так дорого стоила, но нечистая совесть, вероятно, удвоила цену. Он оставил меня в руках ведьмы. И за это нет ему оправдания.
Тильда вздохнула.
— Он не бросал тебя, глупышка! Вот что я пытаюсь тебе втолковать. Леди Равенна заявила, что ты никогда не существовала, что Филипп слишком много выпил и ты ему привиделась, но он весь замок перевернул вверх дном! Тебя ему не удалось отыскать, зато он нашел меня. Марта не ожидала, что Филипп знает о моем существовании, поэтому не спрятала меня от него. Я заверила Филиппа, что ты вполне настоящая, и с этого момента он словно обезумел. Филипп вздернул бы леди Равенну на дыбе, если бы мог. Жалею лишь о том, что не позволила ему этого сделать. Знай я тогда то, о чем знаю сейчас, я не проявила бы такой щепетильности.
