— Я прикажу служанкам приготовить ванну. И обещаю, что Бекингем не будет надоедать вам. По крайней мере в течение часа вы будете предоставлены самой себе.
Барбара приняла ванну и переоделась. Невероятно, неужели она находится всего в двух шагах от короля Англии? Присланные принцессой служанки, восторгаясь красотой Барбары, помогли ей облачиться в бархатное платье. Барбара надушилась и присела к изящному, отделанному позолотой туалетному столику. Она выбрала красивый, оправленный в серебро гребень и чуть не расплакалась, обнаружив, во что превратились ее волосы. От морского воздуха ее чудные локоны стали жесткими и непослушными. А сейчас у нее не было времени, чтобы вымыть и высушить голову. Служанки вооружились гребнями и с двух сторон принялись расчесывать спутанную копну волос Барбары. Вскоре благодаря их усилиям ее роскошные рыжие волосы заблестели снова. О прическе думать не приходилось, и Барбара решила оставить волосы распущенными. В этот момент раздался стук в дверь и голос Бекингема произнес:
— Дорогая, отведенное вам время истекло.
Бекингем подвел ее к дверям королевского кабинета и собрался уходить. Барбара вдруг испугалась:
— Разве ты не пойдешь со мною?
— Не бойся, глупенькая. Уверен, что ты и король прекрасно поймете друг друга, без всякого моего вмешательства.
Он повернул золотую ручку, распахнул дверь и с легким поклоном отступил в сторону, пропуская Барбару. Взглянув на нее, он ободряюще улыбнулся. Не помня себя от волнения, Барбара вошла в кабинет.
Король стоял на противоположном конце зала и смотрел в окно. Зал был небольшим, как почти все остальные помещения замка, — всего каких-нибудь сорок футов в длину, но это расстояние показалось Барбаре невообразимо огромным. Король стоял к ней спиной и, очевидно, не услышал звука открывшейся двери.
Барбара медленно шла по залу; ноги не слушались ее, колени дрожали. Она остановилась, пытаясь успокоиться. Больше всего ей хотелось провалиться сквозь землю. Как же она будет говорить с королем, если ей и шагу не ступить от волнения?
Король обернулся, и испуганный вид девушки вызвал у него сочувствие. В этот момент Барбару спасло врожденное чувство юмора. Она представила себе, как нелепо выглядит, и чуть не рассмеялась. Король усмехнулся ей в ответ, его белоснежные зубы блеснули из-под темных усов.
К Барбаре вернулось присутствие духа, и она легкой походкой подошла к королю. Они внимательно разглядывали друг друга. Король оказался еще более смуглым, чем она представляла себе; это впечатление усиливалось благодаря почти шоколадному загару и угольно-черному цвету волос и усов. Строго говоря, он не был красавцем, но даже на расстоянии Барбара ощущала магнетическую силу обаяния, исходившую от него. Ей стали понятно, почему женщины находили его таким привлекательным. Взгляд его карих глаз был полон доброты, и у Барбары отлегло от сердца. Всю жизнь она преданно служила своему идеалу, и замечательно, что реальность не разочаровала ее. Ей понравился этот мужчина, он сам, а не его положение.
Барбара подошла ближе, и Карл, пораженный ее красотой, удвоил свое внимание. Он всегда был неравнодушен к женским чарам. В шестнадцать лет Карл впервые влюбился, его первой женщиной была простая валлийская девушка Люси Вальтер, которая подарила ему сына. С тех пор женщины стали играть важную роль в его жизни. Несмотря на то что Карл не был красавцем, ни одна женщина не могла устоять перед его обаянием. Даже когда он был еще юн и неопытен, самые признанные красавицы бросали свои сердца к его ногам. Оценивающе взглянув на Барбару, Карл подумал, что ему редко доводилось встречать таких красивых женщин.
Он протянул Барбаре руку, и она, взяв ее, склонилась в глубоком поклоне. Глаза ее были опущены, и она невольно заметила, как стройны его ноги, обтянутые голубыми чулками. А Карл тем временем наслаждался видом ее пышной груди, открывшейся его взору, когда она склонилась перед ним.
Поднявшись, Барбара пробормотала еле слышным голосом:
— Ваше Величество…
Наконец-то эти два слова произнесены вслух! Барбару охватила жгучая радость. Всю жизнь она была преданной роялисткой, но впервые говорила «Ваше Величество» и стояла перед истинным королем Англии. Она подняла сияющее лицо, и король улыбнулся, словно прочел ее мысли.
— Да, эти два слова сладки для моих ушей так же, как и для ваших губ.
Барбара улыбнулась в ответ, но не добавила ни слова.
Карл сказал:
— Итак, вы Барбара Палмер.
— Барбара Вилльерс, Ваше Величество, — вспыхнув, уточнила она. — Простите, сир. Я еще не привыкла к своему новому имени.
Она была замужем уже около двух лет. Если он знает об этом, то сочтет ее идиоткой.
Карл улыбнулся.
— Это имя Вилльерсов дорого для сердец всех Стюартов, а для меня в особенности. Я не удивлен, что вы с такой неохотой расстаетесь с ним. Печальна участь женщин — им приходится расставаться с привычным и порой очень знаменитым именем и принимать фамилию супруга.
Барбара внимательно взглянула на короля. Он понимал ее!
Карл предложил ей руку, и они прошли к низенькому столику, расположенному в оконной нише.
— Прошу вас, — сказал он, — я приказал принести фруктов и освежающих напитков для вас.
Как он добр! Барбара всегда считала, что короли никогда не задумываются об удобствах других. Она присела и расправила пышные юбки. Зеленый бархат, казалось, излучал матовый приглушенный свет. Карл, расположившись напротив нее, думал как она молода. Настолько молода, что не боится яркого солнечного света, льющегося из окна, а цвет ее лица выдержит самую строгую критику.
Он наполнил бокал золотистым вином и, улыбаясь, протянул его девушке. Она на удивление спокойно приняла бокал из его рук. Чувства неловкости словно не бывало. «Как легко и свободно я чувствую себя наедине с королем! Вот что значит благородная кровь», — с гордостью думала Барбара, не понимая, что в этом была заслуга Карла, этого добрейшего из королей, с которым любой человек чувствовал себя свободно.
— Расскажите мне об Англии, — сказал он, приглашая ее к разговору.
Барбара с радостью приняла это предложение. В письмах и депешах, которые он получал, приводились лишь голые факты. Сейчас Барбара оживила их рассказом о последних важнейших событиях. Она рассмешила его, изобразив одного-двух парламентариев, быстро переметнувшихся на сторону роялистов.
Король внимательно следил за живой, выразительной мимикой ее лица, затем вздохнул и сказал:
— Вы знаете, что мне пришлось провести в бегах или в изгнании большую часть жизни? Столько лет потеряно зря!
