— Гайд неплохой человек, но ничего не понимает в женщинах. По его мнению, женщины красивы, но бесполезны. А поскольку вы так прекрасны, он предположил, что вы глупы, что ваша красота прямо пропорциональна глупости.
Барбара взглянула на него сияющими сквозь слезы глазами. Значит, король находит ее прекрасной!
Она окинула изучающим взглядом остальных гостей. Анна Гайд, дочь пожилого джентльмена, была полноватой неуклюжей девицей. Простоватая, но добрая, она заметила бестактность отца, и в ее карих глазах отразилось искреннее участие. Переведя укоризненный взгляд на отца, она явно дала понять Барбаре, чтобы та не принимала его грубость близко к сердцу. А Барбара с удивлением отметила, что в собственном доме Гайд, видимо не лишен общения с умными женщинами.
Младший брат короля Яков, герцог Йоркский, похоже, был сражен красотой Барбары и всячески старался привлечь ее внимание. Барбаре нравились мужчины такого типа — волнистые белокурые волосы и голубые глаза, но, как ни странно, Яков казался ей менее привлекательным, чем его смуглолицый брат. Его изысканная внешность, отвечающая самым строгим требованиям, проигрывая в сравнении с мужественным обаянием Карла.
Барбара украдкой взглянула на короля и обнаружила, что он наблюдает за ней. Ленивая улыбка блуждала на его губах.
— Ну, и что же вы думаете о нас?
— Думаю, что хотела бы провести всю жизнь в таком обществе, — честно призналась Барбара. — Все сидящие за этим столом отмечены печатью величия, каждый оставит по себе память в этом мире.
— Раз уж наше общество так понравилось вам, то я не прочь задержать вас здесь. Мы можем вернуться в Англию вместе, — сказал король, обнажив в усмешке ряд белоснежных зубов.
Барбара вспыхнула от радости, но, поняв, что он поддразнивает ее, смутилась и принялась изучать цветы и бабочек на китайских гравюрах.
Карл нежно взял Барбару за подбородок и повернул к себе ее лицо.
— Право, я не шучу, — нежно сказал он, — я совершенно очарован вами, миссис Палмер.
Карл был предельно искренен. С грустью он признавался себе, что почти влюблен в эту очаровательную юную посланницу.
Барбара облегченно вздохнула и улыбнулась. В конце концов, король мужчина, а она знала, как надо вести себя с ними. Она неожиданно взглянула на Карла, взмахнув веером пушистых черных ресниц.
— Это большое искушение, Ваше Величество, — задумчиво сказала она, — но, мне кажется, в Англии я смогу быть более полезной вам.
Гайд и герцог Оранский поднялись из-за стола и прервали их милую беседу. Они уединились в кабинете для обсуждения важных вопросов. Атмосфера за столом заметно разрядилась. Принц Оранский был мрачноватым молодым человеком, а Гайд вообще не мог думать ни о чем, кроме государственных дел.
После их ухода за столом начались непринужденные разговоры, зазвучали смех и шутки, все пили бокал за бокалом новый напиток — французское шампанское.
Барбара быстро освоилась в королевском обществе. Раскрасневшись от вина и смеха, она чувствовала себя прекрасно. Отплытие было назначено на пятницу, и ей хотелось в оставшееся время развлечься.
Король почти постоянно был рядом с нею, и Барбара чувствовала себя с ним невероятно легко. Они мило беседовали, и она совершенно забывала о том, что разговаривает с королем Англии. Такие задушевные и непринужденные разговоры раньше она вела только с Бекингемом.
В один из вечеров они сидели за карточным столом, и Карл учил ее играть в карты.
— Вы влюблены в кого-нибудь, Барбара? — вдруг тихо спросил он.
Барбара сосредоточенно изучала карты, стараясь уловить все тонкости игры. Глаза ее были опущены, и она не могла видеть нежный и страстный взгляд короля, блуждающий по ее плечам и груди.
Она отсутствующе кивнула головой и тут же покраснела. Едва ли прилично рассказывать королю Англии о ее грешной любви к Филипу! Слегка прикусив нижнюю губу, она притворилась, что поглощена игрою, хотя мысли ее витали далеко. Может быть, королю стоит довериться? Ведь он так внимателен к ней, и они вполне понимают друг друга. Тем более что он отнюдь не напоминает седобородого пуританина вроде Кромвеля. В Англии ходило множество легенд о любвеобилии Карла, вряд ли он станет обвинять ее в безнравственности. Как было бы чудесно, если бы он благосклонно взглянул на ее отношения с Филипом!
Барбара набралась смелости, глубоко вздохнула и с улыбкой подняла глаза на короля.
— О да, Ваше Величество. Влюблена!
Сердце Карла сжалось. Неудивительно, что она не замечает его почти явного ухаживания.
— Ваш муж поистине счастливец.
Барбара была искренне поражена его предположением.
— Но я не люблю Роджера! Он не в состоянии… — Она прервала объяснения и внимательно посмотрела на короля. Теплый, доброжелательный взгляд его карих глаз успокоил ее, и она продолжила: — Я доверю вам свою тайну, Ваше Величество. Я люблю Филипа Станопа, лорда Честерфилда.
Карл прищурил глаза. Этим утром он как раз получил послание от Филипа. На мгновение у него возникло искушение ознакомить ее с последними новостями, но он быстро опомнился и отказался от этой глупой идеи. Древние греки убивали гонца, приносившего дурные вести, и их действия были не лишены основания. Карл знал, что человеку свойственно ненавидеть того, кто разрушает его мечты, даже если это сделано из добрых побуждений.
Решив умолчать о новостях, Карл улыбнулся ей и спокойно раздал карты.
— Что ж, значит, этот лорд Честерфилд счастливец. Мне остается только завидовать ему.
Они молча продолжили игру. Барбаре никак не удавалось найти предлог, чтобы вернуться к этой теме и спросить Карла, будет ли он на ее стороне по возвращении в Англию.
К Карлу быстро вернулось оживленное настроение, он был чудесным партнером, и Барбара наслаждалась игрой, хотя замечала, что изрядно проигрывает.
— Дома, в Англии, мы будем играть до тех пор, пока вы не станете искуснейшим игроком, — ободряюще пообещал Карл.
Сердце Барбары радостно забилось. Король то и дело возвращался к мыслям об Англии и всегда ясно давал понять, что рассчитывает на то, что Барбара неизменно будет рядом с ним.
Утром в день отъезда король назначил ей личную аудиенцию. Барбара была уверена в том, что он собирается дать ей какие-то деловые поручения, но, к своему изумлению, оказалась в его объятиях, которые он сопроводил словами:
— Я не мог отпустить вас, не сказав, что вы очаровали меня.
Его сильные руки нежно прижимали ее к себе, смуглое лицо склонилось, и их губы оказались почти рядом. Барбара смущенно замерла. От него исходили какие-то возбуждающие флюиды, ее страстная натура не могла не откликнуться на зов плоти, и Барбара инстинктивно крепче прижалась к нему. Он поцеловал ее долгим нежным поцелуем, и у Барбары возникло ощущение, будто в нее ударила молния, воспламенив кровь, текущую по жилам. Голова у нее закружилась, словно она выпила слишком много шампанского. Она приподнялась на носки, чтобы быть еще ближе к нему. Карл с наслаждением целовал ее губы, язык его нежно щекотал ее небо, проникая в самые отдаленные уголки рта, разжигая желание.
