Проснулась она только утром следующего дня — очень рано, когда только начало светать. Она не стала звать слугу, хотя огонь в камине погас и в комнате было холодно, а, завернувшись в одеяло, села, чтобы расписать свои планы.
Ее перо на мгновение повисло в воздухе, когда она задумалась над тем, как было бы замечательно, если бы Огастус умер. Мертвый он никогда не смог бы причинить вред другим.
Увы, из-за трусости или моральных принципов Белла не могла его убить. Было бы приятно узнать, что он сломал себе шею, но она не могла столкнуть его со скалы или даже нанять для этого кого-нибудь.
Дверь отворилась, и в комнату проскользнула неряшливо одетая девочка. Увидев, что Белла не спит, она вздрогнула.
— О, мисс, прошу прощения! Я пришла, чтобы развести огонь.
— Пожалуйста, — с улыбкой отозвалась Белла.
Девочка быстро пошла к камину.
— Для горячей воды и завтрака, наверное, еще слишком рано? — спросила Белла, когда огонь разгорелся.
— Я скажу им, мисс. — Девочка удивленно посмотрела на нее. — Уверена, скоро все будет готово, мисс. Не волнуйтесь, мисс.
Несчастное создание, которому, вероятно, было не многим больше десяти лет, явно не привыкло лицом к лицу встречаться с неспящими постояльцами и, пятясь, вышло из комнаты.
Посмотрев на чистый лист бумаги, Белла пришла в отчаяние от своих беспорядочных мыслей. В кружке леди Фаулер были люди абсолютно уверенные в себе; сама леди, сестры Драммонд и даже угрюмая Гортензия Спротт. Но по крайней мере в деле Билли Джейкса все должно быть просто.
Окунув перо, Белла написала: «Узнать, как далеко находится Литтен, и, если нужно, нанять экипаж». Вот так. Начало положено.
Следующим должно быть дело капитана Роуза.
Она снова окунула перо и написала: «Всколыхнуть сплетни о Р.».
Она будет узнавать о капитане Роузе, его характере, его поступках от слуг гостиницы.
Обмакнув перо, Белла добавила: «Наслаждаться спокойным одиночеством и временем на размышления».
Когда горничная — на этот раз девушка постарше — принесла горячую воду, Белла, заведя с ней разговор, поняла, что та любительница сплетничать. Белла узнала, что Луиза работает в «Компасе» пять лет и очень довольна своим местом.
Странно думать, что Луиза была здесь в 1760 году. Интересно, ходили ли среди прислуги какие-либо разговоры о происшествии в конюшне? Однако задавать такой вопрос небезопасно.
Много ли сейчас народа в Дувре?
Есть ли в «Компасе» благородные постояльцы?
Не замечены ли поблизости опасные контрабандисты или пираты?
Имя капитана Роуза не было упомянуто ни разу.
Прежде чем горничная ушла, Белла узнала у нее расстояние до Литтена и прогноз погоды: три мили, и день должен быть ясным, но прохладным.
Белла сказала, что после завтрака ей нужна одноместная коляска, и, когда спустилась по лестнице, экипаж уже ждал ее. Вооруженная точными указаниями, как добраться до дома сэра Манси Хекстона, где работал Билли Джейке, Белла отправилась в путь, надеясь, что не утратила умения управлять простой коляской.
Лошади были спокойными, их требовалось лишь немного направлять. Когда они иноходью побежали по проселочным дорогам, поездка стала еще одним приятным времяпрепровождением. Здесь все было так непохоже на суетный Лондон.
На свете существовали спокойные месте, где обычные люди жили обычной, пристойной жизнью.
Белле стало немного грустно, когда она прибыла к месту назначения.
Большой, но скромный дом, стоявший на краю деревни Литтен-Горлинг, был обращен фасадом к улице. Вдоль боковой улочки уходил высокий забор, и Белла, разыскивая конюшню, поехала в том направлении. Улочка, следуя за забором, свернула налево, и справа от Беллы оказался богатый фруктовый сад, а позади — убранные поля.
Увидев перед собой конюшню, она въехала в нее и спросила юношу, который подбежал, чтобы взять ее лошадь:
— Ты Билли Джейкс?
Он стал высоким и плотным, но это, несомненно, был он.
— Да, мадам, — кивнул он, неуверенно глядя на Беллу.
— Интересно, Билли, у тебя ли еще мои серебряные цепочка и крест? — спросила она, самостоятельно спустившись на землю. — Если нет, то не страшно, а если да, то я наконец выполню свое обещание и обменяю их на монеты.
— Значит, вы спаслись, мисс. Мадам. — Он смотрел на Беллу, и его щеки заливала краска. — Я всегда вспоминаю вас. Я тогда болтал чепуху о принцессе. Да, ваше серебро у меня. — Он заметно встревожился. — Вы действительно хотите забрать его? Я думал подарить его своей Энн. Мы помолвлены, — добавил он смущенно, но с такой влюбленной улыбкой, что Белла позавидовала его избраннице. — Я до сих пор этого не сделал, потому что ее отец хочет знать, откуда оно у меня.
— Ты предпочитаешь серебро, а не деньги?
— Я понимаю, это глупо, но вещи такие красивые, и я всегда думал о вас как о своей принцессе, А теперь Энн моя принцесса. Она достойна красивых вещей.
— Тогда она должна получить их. — Глаза Беллы наполнились слезами. — Что, если я поговорю с отцом Энн и скажу, что это награда за огромную услугу?
— Было бы замечательно, мадам! — Его улыбка стала еще шире. — И если он поверит, что это правда, больше никто никаких вопросов задавать не станет.
— Тогда скажи, где его найти.
— Его не надо искать, потому что он здесь. Это старший грум, мадам, мистер Биклеби.
Белла обернулась и увидела жилистого мужчину с тонким хвостом седых волос и абсолютно лысой макушкой.
— В чем дело, Билли? — заворчал он. — Почему ты задерживаешь леди болтовней?
— Мистер Биклеби, прошу вас, не сердитесь на Билли. Это я отвлекла его разговором, причем приехала специально, чтобы поговорить с ним.
— И что же он сделал? — Биклеби нахмурил колючие брови.
— Он герой, — твердо ответила Белла.
— Что?! — воскликнул Биклеби.
— Могу я поговорить с вами наедине, мистер Биклеби, пока Билли поит мою лошадь?
— Ну что ж, ладно. — Бросив на нее еще несколько подозрительных взглядов, Биклеби провел Беллу в маленькую комнату. — Что все это значит, мадам?
Белла рассказала ему очень короткую версию своей истории.
— Мне очень жаль, что я так задержалась с возвращением. Билли оказал мне огромную услугу, и я буду счастлива, если он оставит себе цепочку и крест как вознаграждение и подарит вашей дочери.
— А-а, ей это понравится, — закивал Биклеби. — И он ей нравится. Они оба молодые, у обоих есть голова на плечах, и Билли хороший; честный работник.
— Можете не скрывать эту историю, мистер Биклеби, но мне хотелось бы, чтобы мое имя в ней не упоминалось.
— Не тревожьтесь об этом, мадам. Никто не станет совать нос в это дело, если я скажу, что всем доволен.
