Виктория Холт - Хозяйка Меллина

— Вы нам не родственники, — напомнила ему Элвиан.

— Да, но не странно ли это? Казалось бы, что две семьи, живущие бок о бок не одну сотню лет, давно могли бы породниться и слиться в одну. Наверняка в каждом поколении были очаровательные девушки в семье ТреМеллинов и достойные юноши в семье Нанселлоков, или наоборот. Как странно, что они не переженились. Наверно, высокомерные ТреМеллины всегда смотрели свысока на небогатых Нанселлоков и искали подходящие партии в других семьях, дальше от дома. Но теперь в Маунт Меллине есть прелестная Элвиан. Как ужасно, что в нашей семье нет мальчика твоего возраста, который мог бы со временем жениться на тебе, Элвиан. Придется мне тебя дождаться, ничего другого не остается.

Элвиан радостно засмеялась. Было очевидно, что она обожает его. Между тем, мне пришла в голову мысль, что в шутке Питера могла быть доля правды и что он, возможно, таким образом уже готовит почву для ухаживания за ней в будущем.

Элвиан завела разговор о конном празднике, и он ее внимательно слушал. Время от времени и я вставляла реплики, и так прошло время, пока мы ждали чай. Когда, наконец, его принесли, Питер попросил меня быть хозяйкой чайного стола, и я согласилась.

Пока я разливала чай, он наблюдал за мной с явным восхищением, и я почувствовала себя неловко.

— Как я рад, что мы встретились, — пробормотал он, когда Элвиан передавала ему его чашку. — Подумать только, ведь пятью минутами раньше или позже и наши пути бы не пересеклись. Как много в жизни зависит от случая.

— Ну, мы могли бы встретиться в другой раз.

— Мы могли бы не успеть.

— Что за мрачные слова! Вы говорите так, как будто ждете, что что-то случится.

Он очень серьезно посмотрел на меня и сказал:

— Мисс Ли, я уезжаю.

— Куда, дядя Питер? — спросила Элвиан.

— Далеко, девочка моя, на край света, в Австралию.

— Скоро? — спросила я.

— Возможно, сразу после Нового года. Я получил письмо от моего друга и сокурсника в Кембридже. Он уехал в Австралию и разбогател там. Золото! Только подумай, Элвиан, и вы тоже, мисс Ли, — чудесное золото, которое может сделать человека богатым. И все, что нужно, это просто добыть его из земли, где его много.

— Туда ведь многие едут, рассчитывая на удачу, — сказала я, — но разве все они ее находят?

— Речь разумной и практичной женщины. Нет, мисс Ли, удачу, конечно, находят не все. Но есть нечто, что называется надеждой, которая, как я думаю, вечно живет в человеческом сердце. Золото есть не у всех, но надеждой не обделен никто.

— Какой толк от надежды, если она не оправдывается?

— До того, как это станет очевидным, надежда может принести многие радости.

— Ну что ж, желаю вам, чтобы ваши надежды оправдались.

— Спасибо вам, мисс Ли.

— Но я не хочу, чтобы вы уезжали, дядя Питер.

— Спасибо и тебе, Элвиан. Но я вернусь богатым человеком. Только представь себе это. Я пристрою к Маунт Уиддену новое крыло, я сделаю этот дом таким же великолепным — нет, еще более великолепным! — как и Маунт Меллин. И все будут говорить, что Питер Нанселлок спас семью от разорения. А спасать ее необходимо, и как можно скорее.

Он стал рассказывать о своем друге, который поехал в Австралию без гроша в кармане и теперь был миллионером, о своих планах по переустройству дома, чем он займется по возвращении.

Последняя тема нас заняла настолько, что мы начали фантазировать вместе с ним, представляя, каким станет Маунт Уидден в результате всех усовершенствований.

Я наслаждалась обществом Питера. Он никогда не напоминал мне о моем положении, и при нем мне и самой было легко забыть о том, что я всего лишь гувернантка. Даже его бедность, вернее, то, что он считал бедностью, делала его как-то ближе и помогала мне чувствовать себя почти на равных с ним.

После чая он повел нас в конюшню, и они с Элвиан настояли на том, чтобы я села на Джесинс и показала на ней свое искусство. На нее переложили мое седло, и я проскакала на ней галопом и взяла несколько препятствий, наслаждаясь той чуткостью, с которой она воспринимала все мои команды. Это была удивительная лошадь, и я не могла не позавидовать Питеру, которому она принадлежала.

— Вы ей явно понравились, мисс Ли, — сказал Питер, когда я подъехала к конюшне. — Ни малейшего протеста против нового седока.

— Она красавица, — сказала я, ласково похлопав ее шею.

Потом мы сели на наших лошадей, и Питер, верхом на Джесинс, проводил нас до ворот Маунт Меллина.

Мы с Элвиан поднялись наверх, и Элвиан зашла со мной в мою комнату. Несколько минут она постояла молча, склонив голову на бок и глядя на меня, а потом сказала:

— Мне кажется, вы ему нравитесь, мисс.

— Он просто вежлив со мной, — ответила я.

— Нет, мне кажется, вы ему как-то по-особому нравитесь… Так же, как мисс Дженсен.

— А мисс Дженсен приходила в Маунт Меллин на чай?

— О да! Верховой ездой мы с ней не занимались, но часто ходили гулять в ту сторону. И однажды получилось так же, как сегодня. Он тогда только что купил Джесинс и показал нам ее. Ее тогда звали по-другому, и он сказал, что даст ей новое имя — Джесинс. Так звали мисс Дженсен.

Все мое радостное настроение тут же улетучилось.

— Должно быть, он был очень огорчен ее отъездом, — сказала я.

— Да, очень. Но он скоро про нее забыл. В конце концов… «Она была всего лишь гувернанткой», — мысленно закончила я недоговоренную Элвиан фразу.

К вечеру того же дня в мою дверь постучала Китти, чтобы сказать, что из Маунт Уиддена прислали для меня записку.

— И кое-что еще, мисс, — сообщила она с таким видом, что я поняла, она чем-то необыкновенно возбуждена.

— Ну и где же записка? — спросила я.

— В конюшне, мисс, — сказала она, ухмыляясь. — Пойдите посмотрите.

Я отправилась в конюшню, и Китти увязалась за мной.

Подойдя, я увидела Дика, слугу из Маунт Уиддена, который, к моему изумлению, держал под уздцы Джесинс. Он вручил мне записку.

Я заметила, что бывшие там Китти, Дейзи, их отец и конюх Билли смотрели на меня с интересом.

Я развернула записку и прочла следующее:

«Дорогая мисс Ли, вам не удалось скрыть от меня ваше восхищение Джесинс. Мне кажется, она отвечает вам тем же. Поэтому я дарю ее вам. Я не могу смириться с тем, что такая грациозная наездница, как вы, ездит на бедном старом Дионе. Так что прошу вас принять мой подарок».

Как я не старалась держать себя в руках, я почувствовала, что мое лицо и шею заливает краска. Тэпперти, заметивший мое смущение, не сумел подавить смешок.

Боже мой, как Питер мог это сделать! Может, он смеялся надо мной? Как я могу принять такой подарок, даже если бы я хотела? Лошадей надо кормить и содержать в конюшне. Он как будто забыл, что я живу не у себя в доме.