Хелли фыркнула. Уголком глаза она увидела, как Джейк при этом звуке ухмыльнулся себе под нос.
— …Этот человек неоднократно вламывался в дом и нападал на своего зятя. И… бедный мистер Парриш! Он еще так слаб от печального инцидента, который с ним произошел, когда он боролся за сохранение единства страны.
Джейк и офицер Ригли в изумлении уставились на Хелли: полицейский — разинув рот, а Джейк — выгнув бровь от удивления.
С выбившимися из тугих кос пучками волос и грязными туфлями, видневшимися из-под полы обрызганного кровью халата, она была похожа на разъяренного оборванца. Когда выстрелили в Джейка, Хелли была в таком неистовстве, что и не подумала переодеться.
Дьюи Ригни пришел в себя. Он тактично отвернулся от неприлично одетой Хелли и обратился к Джейку:
— Это… хм… правда, мистер Парриш?
Джейк боролся с зевком.
— Конечно, правда.
Хелли видела, что у Джейка слипаются глаза. Он мотнул головой и снова открыл их. «Боже! Что Хо Ян дал ему?» Полицейский прочистил горло.
— Хм… да. Конечно. — Он что-то записал в блокнот, послюнявил карандаш и вернулся к допрашиваемому; — А теперь, сэр, не могли бы вы рассказать, что случилось?
— Он вывез дочку на прогулку, где и нашел свою жену уже мертвой. Понимаете, офицер Ригни, бедный ребенок провел беспокойную ночь, и мистер Парриш подумал, что свежий воздух будет девочке очень полезен. Джейк Парриш оказался любящим отцом.
Услышав, что Джейк хмыкнул, Хелли бросила на него предупреждающий взгляд.
— А вы что скажете, мистер Парриш? — Ригни строго глянул на Хелли, призывая к молчанию. Но это не сработало.
— Ему нечего сказать. Он в состоянии шока, бедняга. Вы тоже на его месте вели бы себя так же. Представьте, в вас стреляет маньяк, а потом вы выдерживаете операцию без обезболивания.
При этих словах Ригни заметно побледнел.
— Хм… я не понял… — Несомненно.
Хелли прищурилась.
— Скажите, офицер Ригни, у вас есть дети?
— Пятеро.
— Тогда вам как отцу понятно, насколько тяжело, когда болеет ребенок. Мистер Парриш всю ночь укачивал дочку, никому не позволяя сменить себя. А теперь бедная крошка осталась без матери.
«Какая драматичная лгунишка!» — думал Джейк зевая. Ведь она практически довела очерствевшего полицейского до слез. Следует напомнить своей леди Миссионерке, что ложь — это грех. Он снова зевнул и почувствовал, что глаза у него закрываются. Черт подери! Все как раз становится занимательным, а он не может даже бороться со сном.
— Это правда, мистер Парриш?
Полицейский смотрел на Джейка Парриша с уважением.
— Конечно.
— Хорошо.
Ригни еще что-то нацарапал в своем блокноте и нахмурился.
— Хм… извините, сэр. Но каким образом мистер Тайлер оказался с вами в момент, когда вы нашли свою жену? Когда он нас вызвал, то упоминал, что может свидетельствовать о вашей… хм… невиновности.
— Мистер Тайлер? — Хелли осуждающе посмотрела на Джейка. Значит, Сет был с ним, и именно он послал за полицией. Вот почему он чуть не до дыр протоптал внизу ковер в холле. О черт! Почему Джейк не сказал ей о роли Сета Тайлера во всем этом деле?
Джейк уставился на Ригни затуманенным взглядом зеленых глаз, и у Хелли перехватило дыхание. Бог знает, что он может сказать в таком состоянии.
— Сет Тайлер любит детей, — ответил он наконец, закрывая глаза и устало потирая их. — Понимаете, мистер Тайлер — мой деловой партнер, к мы обычно встречаемся рано утром, чтобы спланировать день. Не исключается, что Сет сопровождает меня и дочурку на прогулку. Малышка, кажется, очарована им, как и все леди; хотя ей всего два месяца.
— Хорошо. Очень хорошо!
Полицейский захлопнул свой блокнот и засунул его обратно в карман.
— Не вижу оснований продолжать… хм… допрос. Вашего и мистера Тайлера слова для меня вполне достаточно. — Он поднялся. — Хм… насчет Сайруса Кинга. Вы будете настаивать на возбуждении дела?
Джейк тяжело вздохнул:
— Нет. Просто подержите его денек у себя, это даст ему время собраться с мыслями.
— Как пожелаете, — Офицер на прощание вежливо пожал Джейку руку. — Желаю вам хорошо отдохнуть, сэр. Извините, что пришлось допросить вас. Это… хм… обычная процедура, понимаете.
— Разумеется, Благодарю, офицер Ригни. Вы будете держать меня в курсе относительно этого дела?
— Само собой разумеется. — И, кивнув Хелли, он вышел. Хелли уставилась на сонного Джейка:
— У вас было алиби?
— Да. Мы с Сетом устроили состязания в гребле, и не меньше, как против судьи Дорнера и шефа полиции Делвина. К черту алиби, вы не согласны? — Джейк ухмыльнулся, как полоумный идиот. — Мы выиграли гонки.
— Почему вы не сказали мне?
— Но вы же не спрашивали. И, кроме того, я вряд ли был в состоянии это сделать, пока вы копались в моей ране.
Хелли раздраженно фыркнула. Положительно фырканье входит у нее в привычку.
— Вы могли остановить меня прежде, чем я завязла в своей лжи.
— Верно, — подтвердил он и зевнул. — Но я не хотел, чтобы вы останавливались.
— Радуетесь, что заставили леди Миссионерку лгать? — Она мягко оторвала его руку от раны и сжала в своей. — Я знаю, что она болит, но вы будете чувствовать себя еще хуже, если не перестанете ее трогать.
— Хорошо, не буду. Но и не извинюсь, что заставил вас лгать. Я всегда боролся за других и пытался помочь тем, кто нуждался в моей помощи. И вот первый раз, когда кто-то решил сделать это ради меня. И, могу добавить, с блеском!
— Джейк…
В ответ раздался тихий храп. Хелли заботливо укрыла его одеялом и отвела волосы от лица. С минуту она рассматривала Джейка, запоминая каждую черточку его прекрасного облика. Во сне он выглядел почти ребячливо: длинные иссиня-черные ресницы и полуоткрытый рот.
Хелли наклонилась и поцеловала его.
— Я люблю тебя, Джейк Парриш, — лихорадочно прошептала она. — Я тебя люблю.
И когда Хелли наконец на цыпочках вышла из комнаты, Джейк Парриш тихо улыбнулся.
Джейк проснулся от испуга. В камине громко треснуло полено. «Стрельба». С минуту он соображал, что случилось, пытаясь стряхнуть с себя остатки сна.
«Пушки. Пожар. Ужас. Боль. Господи!» Он задыхается в пороховом дыму от тысяч ружей. Его оглушают крики умирающих. Все напоминает сцену из дантова ада. Горящие ветви дерева рухнули на сухую траву возле них. Пламя пожирало раненых солдат, и запах паленого мяса бил Джейку в нос. Он задыхался, его тошнило.
«Надо бежать… выбраться отсюда». Джейк попытался шагнуть вперед, но ноги будто вросли в землю, отяжелели, как чугунные, да и руки безжизненно болтались по бокам. Повсюду царила смерть, а он не мог убежать.
