В последний раз Симона видела мистера Харриса прошлым вечером, когда тот вручил ей тяжелый шелковый кошелек. Монеты предназначались для уступок по пути, для ее личного использования, для экстренных случаев, сказал он. Секретарь словно вручал драгоценное золото майора прокаженному — судя по тому, как он почти швырнул ей кошелек, даже не позволив их рукам соприкоснуться. Должно быть, он подумал, что эти деньги — плата за услуги, которые будут предоставлены, заработанные ее грехом.
Пусть он думает, что хочет, сказала себе Симона. Она заработает деньги, пользуясь своими навыками и мозгами, а не своим телом. Она поможет майору со всеми секретами, которые он себе вообразил, и попытается добавить к обещанной сотне фунтов, участвуя в состязании куртизанок. Девушка знала, что не сможет выиграть приз в тысячу фунтов, но она сделает все, что сможет, в предварительных раундах.
Молодая горничная болтала о новом гардеробе Симоны и восторгалась проносящейся мимо сельской местностью, пока Симона изучала свои заметки. Только этим утром она узнала из записки майора, что две из ожидающихся женщин будут француженками, но она не должна разговаривать с ними на родном языке. Мими Грансо была известна под именем Мэйзи Грант, родилась в Севен-Дайалс вместо берегов Сены, так что она не была склонна разговаривать en français[15]. Подружка Джозефа Голлупа также оказалась француженкой. Он был богатым судовладельцем; его жена была в положении. Так же, как гласили слухи, и любовница лорда Комдена. Она не будет соперницей в скачках или танцах, но принималось много ставок на то, женится ли на ней холостяк барон или нет. Так все и продолжалось. Симона беспокоилась о соревновании, а Сара щебетала обо всем и ни о чем. Мили пролетали под копытами лошадей.
Слишком быстро для взвинченных нервов Симоны они добрались до гостиницы, где должны были встретиться с майором Харрисоном. Она и Сара вышли, чтобы освежиться, в то время как Харольд направил экипаж на задний двор, чтобы отдохнуть и напоить лошадей.
Сара прищелкнула языком, увидев, как на подоле мисс Ройяль осталась грязь со двора гостиницы, и почистила ее юбки настолько хорошо, насколько смогла, пока они ждали в заранее заказанной отдельной гостиной.
— Нам обеим нужно произвести хорошее первое впечатление, вот что сказала мама.
Нам нужно увидеть, сделал ли майор Харрисон что-нибудь со своей внешностью, как обещал, сказала себе Симона. Если он не подстриг свою бороду или не нашел более модную одежду, то все усилия Сары пропадут впустую. Мисс Нома Ройяль будет выглядеть как его нянька или внучка. Но нет, ее сапфировое дорожное платье было слишком элегантным для первой роли и имело слишком низкий вырез для второй. Они будут выглядеть в точности тем, что они есть — май и декабрь, связанные по некоторой причине. По денежной причине, конечно.
Многие женщины, с которыми она встретится, будут моложе, чем она. Девушка сомневалась, что там найдутся мужчины старше майора. Какое первое впечатление они произведут? Старое, глупое чучело и его жадная любовница.
Что же она делает?
То же самое, что и все остальные женщины легкого поведения. Только за бо льшие деньги, подумала Симона, и чуть менее постыдную работу.
Возможно, она сумеет пешком вернуться в Лондон.
Джем постучал в дверь отдельной гостиной до того, как она смогла сбежать. Если они покончили с сидром и лепешками, заявил он девушкам, то можно ехать. Симона заставила себя подняться на ноги, поблагодарить хозяина гостиницы и медленно направиться туда, где ждал майор Харрисон. Девушка приподняла подбородок и вышла за дверь. Она собирается заработать состояние, для себя и Огюста, именно так.
Экипаж стоял перед гостиницей, но майора не было. Еще одна карета находилась поблизости, с сундуками, привязанными сзади. Сара направилась к этой карете, к которой был привязан знакомый гнедой мерин вместе с огромным, беспокойным жеребцом.
— Отсюда хозяин поедет вместе с вами. Джем приглядит за лошадьми, тогда как я отправлюсь вперед с его камердинером и начну распаковывать вещи.
У майора Харрисона есть камердинер? А эта огромная зверюга — верховая лошадь бывшего офицера?
— Мне было бы спокойнее, если бы ты осталась со мной, — такие слова прозвучали из уст Симоны. — На тот случай, если волосы выбьются из-под шпилек или что-то в этом роде.
— О, я уверена, хозяин Харри сможет устранить любое повреждение, — с широкой усмешкой ответила Сара. Джем засмеялся, взбираясь на гнедую лошадь и подхватывая поводья жеребца. — И вам нужно время, чтобы познакомиться.
Симона уже знала майора и его странные повадки. Она предположила, что он хочет дать ей самые последние наставления, или еще больше инструкций в искусстве флирта перед зрителями, которые у них скоро появятся. Его поцелуи оказались и вполовину не такими плохими, как она предполагала, а его объятия были приятными. Она справится, пока он не станет просить от нее большего. И она будет улыбаться, как будто наслаждается каждой минутой этого представления.
Вторая карета отъехала, а Симона все еще сидела в одиночестве, нервничая все больше и больше и ощущая смутную тошноту. О, разве это не произведет отличного первого впечатления на собравшихся денди и их проституток?
Она высунулась из окна, чтобы глотнуть свежего воздуха и позвать Харольда, спросив у него, знает ли он, когда они смогут ехать. Тот даже не потрудился обернуться. Так или иначе, но кучер казался больше. Все ее неприятности раздувались в размерах.
Затем странный мужчина открыл дверь ее кареты. Это был не хозяин гостиницы, принесший горячий кирпич, ни майор, ни кто-то из тех, кого девушка встречала прежде. Она запомнила бы этого парня, который во многом выглядел так же, как и мужчина ее мечты — мечты любой девушки — а вовсе не как лакей или посыльный. Его черные, как смоль, волосы падали короткими волнами, на квадратном подбородке имелась ямочка, широкие плечи обтягивал плащ с пелериной, костюм дополняли облегающие бриджи из оленьей кожи и высокие сапоги. Боже упаси, это разбойник! Тогда почему Харольд не подхлестнул лошадей? Или владелец гостиницы не выбежал со своим мушкетоном?
Симона прижала к груди свой ридикюль и драгоценный запас монет внутри него.
— Я сожалею, сэр. Должно быть, вы ошиблись экипажем. Тот, в котором багаж и ценные вещи, только что уехал.
Он усмехнулся ей белозубой улыбкой с ямочками.
— О, нет, милая. Я именно там, где хочу быть. — Тип забрался в экипаж и захлопнул за собой дверь.
Повеса. Все хуже и хуже. Майор должен скоро прийти, и небеса, что он подумает? Что она изменила ему еще до того, как они прибыли на место, или что ее добродетель нуждается в защите? И та, и другая идея были ужасны.
