же, если прислушаться, что-то от него исходило. Не звук, а скорее едва ощутимая вибрация.
— Что это? — спросил Иэн, с огромным интересом наблюдавший за происходящим. — Вы трое не волшебники, так почему вы можете… то, что можете, а мы с тобой, дядя Джейми, не можем? Ты ведь не можешь, дядя Джейми?
— Нет, и слава богу, — ответил ему дядя.
— Гены? — предположила Брианна. — По-другому и не объяснишь.
Джейми и Иэн с подозрением отнеслись к незнакомому термину.
— Гены? — переспросил Иэн, непонимающе сдвинув густые брови.
— Почему бы и нет? — ответила я Брианне. — Все остальное ведь передается по наследству — группа крови, цвет глаз…
— Глаза и кровь есть у всех, саксоночка, — возразил Джейми. — И каждый может видеть, независимо от цвета глаз. А это… — показал он на небольшую коллекцию камней.
Я с нетерпением вздохнула.
— Многое другое тоже заложено в генах… да практически все! Смотри, — повернулась я к Джейми и показала ему язык.
Он удивленно посмотрел на меня, и выражение его лица насмешило Брианну.
Не обращая внимания, я засунула язык обратно, а потом снова высунула, свернув трубочкой.
— А так? — спросила я, убрав язык. — Так ты можешь?
— Конечно, могу, — изумленно ответил Джейми, показал скрученный язык и поводил им из стороны в сторону. — И все так могут, правда? Иэн?
— Да, конечно. — Иэн услужливо продемонстрировал свое умение. — Все могут.
— Я не могу, — сказала Брианна.
— Как это не можешь? — ошарашенно уставился на нее Джейми.
Брианна высунула плоский язык и поводила им туда-сюда.
— Не могу.
— Можешь-можешь. — Джейми нахмурился. — Смотри-ка, девочка моя, это легко — все так могут! — Он снова показал язык, то скручивая трубочкой, то разворачивая, прямо как папа-муравьед, подгоняющий своих отпрысков к аппетитной массе насекомых, и вопросительно глянул на Роджера.
— Кто бы мог подумать, да? — усмехнулся Роджер и высунул плоский язык.
— Вот видишь? — ликовала я. — Кто-то умеет сворачивать язык трубочкой, а кто-то нет. Этому не научишься. Либо передастся по наследству, либо нет.
Джейми переводил взгляд с Бри на Роджера и обратно, а затем, нахмурившись, посмотрел на меня.
— Допустим, что ты права. Почему тогда Брианна не способна сворачивать язык, если мы с тобой оба способны? Ты уверяла меня, что она моя дочь.
— Твоя, можешь не сомневаться, — сказала я. — Это подтвердит любой, у кого есть глаза.
Джейми посмотрел на Брианну — стройную, высокую и с копной рыжих волос. Она улыбнулась ему, сощурив голубые глаза. Джейми улыбнулся ей в ответ и, сдаваясь, добродушно пожал плечами.
— Что ж, саксоночка, ты женщина благородная, и я верю тебе на слово. Но как тогда объяснить это? — Он снова свернул язык трубочкой — все еще считал, что каждый может так сделать, если только постарается.
— Ну, ты ведь знаешь, откуда берутся дети, — начала объяснять я. — Яйцеклетка и…
— Знаю, — нервно перебил Джейми. Кончики его ушей немного покраснели.
— В общем, ребенок берет что-то от мамы и что-то от папы. — Я чувствовала, что и у меня самой порозовели щеки, однако стойко продолжала: — Иногда более заметно влияние отца, иногда — матери, но оба… э-э… влияния присутствуют. Они называются генами — то, что дети получают от родителей и что влияет на их внешность и способности.
Джейми посмотрел на Джемми, который, опять напевая, пытался поставить один камень на другой. Солнце блестело в его медных волосах. Отворачиваясь, Джейми поймал взгляд Роджера и поспешил обернуться ко мне.
— Ну и?
— Так вот, гены влияют не только на цвет волос или глаз. — Я вошла в роль лектора. — Для каждой черты человек получает два гена: один от отца, другой от матери. Когда в яичниках и семенниках формируются… э-э… гаметы…
— Может, лучше расскажешь об этом потом, саксоночка? — перебил меня Джейми, искоса глянув на Брианну. Судя по всему, он считал, что такие слова, как «семенники», не для ушей его дочери. Его уши, кстати, уже пылали.
— Не волнуйся, пап. Я знаю, откуда берутся дети, — ухмыльнувшись, заверила его Бри.
— Ну что ж, — вернула я себе бразды правления беседой. — Для каждой черты человек получает два гена: один от отца, другой от матери, но, когда приходит время передавать их своим потомкам, передать можно только один из пары. Потому что другой ген ребенок получит от второго родителя, понимаете? — спросила я у Джейми и Роджера, и те, будто загипнотизированные, одновременно кивнули.
— Хорошо. Так вот, некоторые гены являются доминантными, а остальные — рецессивными. Если у человека доминантный ген, то он проявится и будет заметен. Если рецессивный, то его не видно, но он все равно может передаться потомкам.
Мои слушатели смотрели на меня с недоверием.
— Разве ты не проходил это в школе, Роджер? — удивилась Бри.
— Проходил, — пробормотал он, — просто, наверное, особо не слушал. Кто бы мог подумать, что это и правда пригодится…
— Вот видишь, — с иронией отметила я. — Что ж, выходит, у нас с Джейми доминантные гены, благодаря которым мы оба умеем скручивать язык. Но, — добавила я, подняв палец, — у каждого из нас есть и рецессивный ген, из-за которого язык не скручивается. Получается, каждый из нас передал Бри рецессивный ген, поэтому она и не может скручивать язык. То же самое с Роджером — ему передались два рецессивных гена, ведь если бы у него был хотя бы один доминантный, он мог бы скручивать язык в трубочку, а у него не выходит. Что и требовалось доказать, — откланялась я.
— Что такое се-мен-ни-ки? — раздался тонкий голосок. Джемми отвлекся от камней и с невероятным любопытством смотрел на меня.
— Э-э… — Я обвела комнату взглядом в поисках поддержки.
— Это таким умным словом называют твои яйца, дружок, — с серьезным видом сказал Роджер, стараясь не засмеяться.
Джемми это очень заинтересовало:
— Мои яйца? Где у меня яйца?
— Ну-у… — Роджер посмотрел на Джейми, а тот, хмыкнув, уставился в потолок.
— Ты же в килте, дядя Джейми, — ухмыльнулся Иэн.
Джейми не ожидал от племянника такого предательства, но не успел он сдвинуться с места, как Роджер наклонился и осторожно положил руку между ног Джемми.
— Вот здесь, малыш.
Джемми дотронулся до промежности и, озадаченно нахмурив рыжие бровки, посмотрел на папу:
— Не яйца. Краник!
Джейми глубоко вздохнул и встал. Он кивнул Роджеру, наклонился и взял Джемми за руку.
— Ладно, давай выйдем, и мы с папой тебе покажем.
Лицо Бри стало того же оттенка, что ее волосы, а плечи тряслись от смеха. Роджер, у которого тоже подозрительно порозовели щеки, открыл дверь и пропустил вперед Джейми и Джема.
Джейми без всяких задних мыслей повернулся к внуку, высунул язык и скрутил его трубочкой.
— А ты так умеешь, рыжик? — спросил он.
Брианна резко вдохнула, вскрикнув, будто напуганная утка, и замерла. Роджер тоже замер и не сводил
