Дженни наблюдала, как Гилли и Гок вернулись на сцену, чтобы исполнить номер, в котором Гилли притворяется тенью Гока. Что бы ни делал высокий, маленький все за ним повторял, и это было так уморительно, что вскоре зрители буквально рыдали от хохота. До-этого Дженни вблизи не видела этого номера, но теперь поняла, что Хью был прав: эти двое любят импровизировать, и будут делать то, что хотят, и говорить что им заблагорассудится.
Наблюдая за шутами, Дженни чувствовала, что Хью стоит у нее за спиной. Остальные артисты, поджидавшие своей очереди выступать, тоже были неподалеку, но Хью стоял совсем рядом.
Наконец акробаты и жонглеры сменили шутов, и в воздухе, перелетая от одного жонглера к другому, замелькали раскрашенные дубинки и мячи.
— Вы так и не ответили на мой вопрос, — сказала Дженни вполголоса, когда убедилась, что никто не может их слышать. — Вы лично знакомы с шерифом Дамфриса?
Хью ждал, что Дженни снова обратится к нему с этим вопросом, но теперь Весельчак отошел от них и он не видел причины не отвечать на него.
— Да, я знаю шерифа Дамфриса, — сказал он тихо. — И поэтому позаботился о том, чтобы вчера вечером он мог мельком видеть лишь половину моего лица. Впрочем, не стану скрывать: я бы не возражал напудриться перед сегодняшним представлением, как это делают шуты.
Она усмехнулась.
Неожиданно для себя Хью подумал, что Дженни не помешало бы почаще смеяться, но он тут же отогнал от себя эти мысли. Лучше ему размышлять о том, как бы уговорить ее уехать домой.
До сих пор им обоим невероятно везло. Бродячие артисты приняли ее как простолюдинку, милашку Дженни. Но ведь нет сомнений в том, что в Дамфрис приедет кто-то из Исдейла. Так что ее непременно увидят и узнают, это лишь вопрос времени.
Впрочем, то же самое можно сказать и про него: кто-нибудь в Дамфрисе обязательно узнает его. И эта чертова пьеса, которую задумал поставить Весельчак, тому поспособствует.
Задумавшись об этом, Хью тут же задал себе другой вопрос: не приходило ли Весельчаку в голову, что он вовсе не простой трубадур? За последние полтора дня Хью не раз замечал, как смолкают при его приближении разговоры, поэтому он и начал подозревать, что бродячие артисты скрывают куда больше, чем они с Дженни.
Вторник прошел точно так же, как и понедельник, несмотря на то что во вторник артисты показали куда больше интересных номеров. Акробаты выполняли головокружительные трюки, музыканты исполнили больше песен, а Весельчак поразил зрителей жонглированием горящими факелами и кинжалами.
Когда фанфары известили о начале пьесы «Жена трубадура», Весельчак в юмористической форме представил актеров и рассказал о предстоящем спектакле.
Первый акт зрители встретили смехом и аплодисментами; когда он закончился, Весельчак объявил, что продолжение можно будет увидеть на следующий день.
— Завтра наши артисты повторят первый акт, чтобы те, кто не пришел на представление сегодня, смогли увидеть его завтра! — прокричал он. — Так что пригласите с собой друзей и соседей!
Тем временем шуты пустили по рядам шляпы и корзины с длинными ручками, чтобы зрители могли бросать туда деньги.
Пока менестрели собирали свои вещи, Дженни завязала шнурки плаща и положила лютню в чехол. Она то и дело поглядывала на Гилли и Гока, которые все еще продолжали дурачиться на сцене и собрали еще немало монет, которые бросала им расходящаяся публика.
Когда чья-то рука прикоснулась к ее плечу, она едва не подскочила от неожиданности.
— Ты не должна так далеко отходить от меня, — услышала она голос Хью. Он посмотрел ей прямо в глаза и, кажется, впервые забыл понизить голос. — В такой толпе может случиться все, что угодно.
— Я задумалась, — призналась Дженни, сердясь на саму себя. — Сомневаюсь в том, что кто-то здесь попытается приставать ко мне, вокруг же полно артистов из нашей компании.
— Не говори ерунды, — оборвал ее Хью. — Сильный мужчина может с легкостью зажать тебе рот рукой и толкнуть тебя либо в кусты, либо на соседнюю улицу, и никто при этом ничего не заметит, потому что вокруг толчея. Господина любой артист может сделать это, изобразив похищение как часть действия.
— А теперь вы говорите ерунду, — перебила его Дженни. — Мне нужно только закри…
Дженни не договорила: рука Хью зажала ей рот так крепко, что она не то что говорить — пискнуть не могла. Другой рукой он схватил ее за талию и вытащил из толпы, подальше от менестрелей. Она пиналась и пыталась вырваться, но все, кто видел это, лишь смеялись и улюлюкали.
Дженни была шокирована происшедшим, а Хыо, кивая и усмехаясь, отнес девушку в лес и подтолкнул в какое-то место, где, как казалось, царила полная тьма.
Луны на небе не было, и даже если он шел по тропинке, Дженни не разглядела бы ее. Правда, создавалось впечатление, что он знает, куда идти. Он был очень силен, и она даже начала подумывать, что он может унести ее прямо в Аннан-Хаус.
Хью понимал, что должен быть особенно осторожным, когда поставит ее на землю, ведь Дженни могла вытащить из ножен свой кинжал.
— Не вздумай кричать, когда я отпущу тебя, — предупредил он. — Я не сомневаюсь в том, что ты разозлилась и что у тебя есть что сказать. Но у меня не было злого умысла — я лишь хотел доказать тебе, что знаю, что говорю. К тому же об опасностях любого рода мне известно куда больше, чем тебе. Так я могу быть уверенным, что ты будешь вести себя тихо, когда я тебя отпущу?
Хью отлично видел в темноте, а лицо Дженни, как обычно, было очень выразительным. Когда она кивнула, он осторожно поставил ее на землю. Дженни тут же замахнулась, чтобы дать ему пощечину. Хью ожидал этого, поэтому с легкостью перехватил ее руку.
Она попыталась высвободиться, но он не позволил ей.
— Тебе бы лучше взять себя в руки, детка, — сказал Хью. — Ты сначала должна подумать, а уж потом делать что-либо. Отец вырастил меня джентльменом, да и рыцарство предполагает обязанности примерно того же рода. Но, собираясь ударить кого-то, подумай о том, не получишь ли сдачи. И вот что я тебе скажу, — добавил он, все еще крепко сжимая ее запястье. — Если ты попытаешься вынуть свой кинжал, я не подумаю о твоем происхождении — положу тебя на колено и как следует отшлепаю, не обращая внимания на твой визг.
— Ты не сделаешь этого! — возмутилась Дженни.
— Думаю, ты отлично знаешь, что еще как сделаю, — парировал он.
Дженни нахмурилась, а затем выразительно посмотрела на его руку у себя на запястье.
Хыо немного ослабил хватку, но не выпустил ее.
Дженни продолжала сердито смотреть на Хью, но это не производило на него никакого впечатления. Он продолжал держать ее за запястье и улыбался. Сквозь кроны деревьев на землю проникал свет звездного покрывала, и казалось, что белые зубы Хью светятся. Господи, долго сердиться на такого мужчину невозможно!
