на что она надеялась, то тогда все это и вручится.
И вот они с Машенькой поехали сначала в Дорогобуж, а потом уже с семьей Верочки должны были попасть в имение Барышниковых Алексино, которое находилось от Дорогобужа в 19 верстах, то есть по времени на дорогу должно было уйти без остановок не менее восьми часов.
Все выехали почти засветло, чтобы успеть пораньше, – Наталье, как любой женщине, хотелось у Верочки узнать все сплетни, но получилось намного «интереснее», если можно так сказать. Только они отъехали от Васино, как началась метель, да такая сильная, как та, что перенесла женщину сюда, в это время. Погода как бы намекала: «Торопись, голубушка, мало времени осталось! Поспешай!»
Хотели было вернуться домой, но Наталья посчитала это плохой приметой и поняла, что ближе и удобнее переждать непогоду на постоялом дворе, у Матвея, тем более она так и не выполнила своего обещания и не побывала у него. Хотя это и было несколько не по правилам того времени, она поступала как современная женщина, но как хозяйка постоялого двора посчитала, что может навещать его по своему желанию в любое время. Добрались быстро, и стали оглядывать владения «хозяина гостиницы».
У Матвея все было в порядке, людей никого не было, что было на руку – меньше сплетен, в доме все чисто и аккуратно. Катюша осталась в Васино, так как немного приболела, с ними была одна Дашутка. Она, хоть и стесняясь, прошлась по комнатам, хозяйским глазом все оглядела, на все обратила внимание, и видно было, что здесь ей понравилось. Надо сказать, что на постоялом дворе не только отдыхали и меняли лошадей, в них можно было совершать торгово-коммерческие операции. Так что мысль с лавочкой была в тему. Матвей сказал, что переданные ему Мишей книги и игры уже распроданы, и он ждет товар еще. А так как многие здесь задерживались на несколько дней, то и организация питания была тоже неплохой идеей.
Вдруг дверь открылась, запустив холодный воздух в помещение, и вместе с ним в дом зашел Воронихин. Он был один, видимо, кучер управлялся с лошадью. Вот это и встреча! Владимир Семенович тоже удивленно посмотрел на всех:
– Сударыня, вот уж не ожидал! Доброе утро! Я вот к Барышниковым на прием ехал, да метель заставила приют искать. А вы с чего это здесь?
– А с того, что этот постоялый двор моей крестнице принадлежит, я думаю, вы в курсе. Мы тоже на прием ехали, да так же и подзастряли в пути.
Воронихин повернулся к Машеньке:
– Добрый день, барышня! Вы не только хороши собой, но и недурная хозяйка. Вот будет кому-то прекрасная супруга! Да и вы, сударыня, еще вполне можете составить счастье мужчине! А я-то вот второй год вдовец, без пригляда женского страдаю! – эти слова уже относились к Наталье.
Женщина старалась держаться от него подальше и говорить сухо, так как, когда Владимир подошел поближе, почувствовала, что он пьян и очень плохо контролирует себя. Машу от греха подальше она отправила в соседнюю комнату, читать и пережидать метель. Воронихин заказал завтрак и выпивку и все порывался пригласить женщину посидеть рядом, пытался притянуть или полуобнять. Наталья отодвигалась все дальше, а потом сказала, что идет отдыхать, и предупредила потихоньку Матвея, чтобы он во все глаза следил за Воронихиным и звал Степана на помощь, если надо будет. Матвей прогудел в бороду:
– Ништо, барыня, не беспокойтесь, я сам за себя постоять могу, не впервой таких постояльцев укрощать!
– Ну смотри, будь осторожен!
А мужчина пьянел все больше и вел себя все развязнее.
– А как там, сударыня, мои овечки поживают? Зря вы от обмена их на ту девку отказались. Но мне и эта сойдет, тоже неплоха! Давайте я ее куплю у вас, содержанкой будет, в шелках ходить станет! – и он притянул к себе Дашутку.
Наталья рванула ее к себе, прижала поближе, а он только захохотал. Его поведение беспокоило их, чувствовалось, что он пошел вразнос. Если бы это происходило в будущем, она бы решила, что он под наркотиками. Но поскольку этого «счастья» еще нет, просто был сильно пьян и не владел собой. Но выгнать его на мороз она не могла, поэтому постаралась ответить как можно холоднее:
– Вы забываетесь, сударь! Держите себя в руках!
– А то что будет? Ваш вояка далеко, защитить вас некому! – ухмыльнулся пьяный.
Это вообще ни в какие рамки не лезет, мужчина за такое поведение давно бы на дуэль вызвал! Такую грубость по отношению к дамам редко кто позволял, удивительно, что его так закусило!
– Я и сама способна себя защитить! Держите себя в рамках, сударь! Иначе весь уезд узнает о вашей грубости! – Наталья тоже чувствовала, как постепенно закипает.
– Ладно, ладно, я пошутил! Но зря вы со своими крестьянами нянчитесь, холопы они и ими помрут! Я-то своих в кулаке держу, они и пикнуть не смеют, раз в неделю всех на конюшне порю, и правых, и виноватых, пусть боятся! Ух! – и он потряс своим огромным кулаком.
Как тут не вспомнить строки Некрасова:
Ни в ком противоречия,
Кого хочу – помилую,
Кого хочу – казню.
Закон – мое желание!
Кулак – моя полиция!
Удар искросыпительный,
Удар зубодробительный,
Удар скуловорррот!..
Видно, что он привык все проблемы решать силой и, не имея отпора от других, грубостью решил и Наталью подчинить. Но она-то не из таких!
– Это вас отнюдь не красит в моих глазах! – и, повернувшись, она с Дашуткой отправились в комнату к Маше.
На всякий случай она получше закрыла дверь и поставила рядом с ней стул – если Воронихин войдет, то он упадет, и шум насторожит. А под подушку положила маленький пистолетик с резиновыми пульками, который раздобыл для Миши Сергей, но забрала его она – хоть и нельзя было ими убить, но в лоб получить можно нехило. Она его взяла как раз на такой случай, как чувствовала.
Женщины решили немного почитать и отдохнуть, раз так все получилось, в надежде, что метель скоро утихнет. Но долго этого сделать не удавалось – Воронихин все шумел, требовал еще выпивки, но, наконец, и он успокоился. Но их покой нарушился грохотом стула – это Владимир вполз в комнату. Он еле стоял на ногах и вряд ли что-то соображал. Но тем не менее он попытался обнять и поцеловать Дашутку, которая вовсю отбивалась от него.
Матвей появился
