— Ты первый мужчина, который назвал меня красивой, — хрипло произнесла она.
Брент усмехнулся:
— Я знал, что хоть в чем-нибудь буду первым.
Она улыбнулась и нерешительно потянулась к пуговицам на его рубашке.
Он тут же накрыл ее руку своей.
— Я сам.
Кэролайн опустила руку. Он скинул рубашку и швырнул ее на диван.
Они стояли всего в шаге друг от друга — он, раздетый до пояса, и она, совершенно нагая и беззащитная.
Он коснулся пальцами ее сосков. С губ ее слетел легкий вздох, колени сразу ослабели. Его лицо вдруг стало серьезным. Он принялся ласкать ее грудь. У Кэролайн перехватило дыхание. Она содрогалась от этих новых ощущений и пылала всем телом.
Она инстинктивно протянула к нему руку. Брент отпустил ее и, нагнувшись, снял сапоги, потом расстегнул брюки и сбросил с себя остатки одежды. Теперь он стоял перед ней такой же нагой, как и она.
Кэролайн закрыла глаза: она не могла заставить себя посмотреть вниз. Ей вдруг стало страшно и захотелось убежать из его спальни.
Словно почувствовав ее неуверенность, он обнял ее за шею, а свободной рукой обхватил за талию.
Поцелуй длился целую вечность. Он гладил ее волосы, но по-прежнему держался на расстоянии, не допуская близких объятий.
Ее ощущения были сродни внезапной вспышке молнии. Она прильнула к нему, невольно почувствовав каждый мускул его напряженного тела.
Брент подхватил ее на руки и бережно отнес на кровать. Она охотно растянулась на постели, думая, что он ляжет рядом, но он отступил назад и встал, разглядывая ее обнаженное тело.
— Брент…
— Ш-ш… Я мечтал об этом несколько месяцев, Кэролайн. Дай мне на тебя посмотреть.
Она тоже осмелилась посмотреть на него. Стоявший перед ней мужчина был красив как бог. Страх в ее душе сменился отчаянным желанием.
Брент смотрел на ее тело, купавшееся в свете огня. Сколько раз за много недель он пытался представить себе это мгновение! Она была само совершенство — роскошная, соблазнительная и возбужденная…
Он лег к ней на кровать и принялся поглаживать се ноги.
— Знаешь, о чем я сейчас думаю, Кэролайн? — хрипло спросил он.
Она закусила губу и попыталась улыбнуться.
— Ты жалеешь, что не женился на женщине с более длинными ногами?
Брент тихо засмеялся и нагнулся, чтобы поцеловать ее в щеку.
— Нет, — пробормотал он и провел губами по ее шее. — Я думаю, что многим людям недоступно то, о чем они мечтают. — Он провел языком по ее подбородку, чувствуя, как она реагирует на это прикосновение, потом медленно поднял глаза и понизил голос до хриплого шепота: — Но мои мечты о тебе, Кэролайн, ничто в сравнении с реальностью. Ты невероятно красива!
Глаза Кэролайн налились слезами. Он обхватил ее лицо ладонями и жадно припал губами к ее губам, стирая слезы пальцами.
Она забросила руки ему на шею и притянула его к себе. Брент принялся ласкать ее груди. Кэролайн дышала часто, прерывисто, глаза ее были закрыты.
— Я так давно мечтал к тебе прикоснуться! — страстно прошептал он.
Кэролайн была переполнена желанием.
— Ты создана для любви, Кэролайн, — сказал он чуть позже, исследуя ее тело.
— Я создана для того, чтобы любить тебя. Эти слова затронули потаенные струны его души. Она задвигалась, интуитивно желая большего. Он осторожно попытался в нее войти, но с первого раза не получилось.
— Брент…
Он медленно приподнял голову и удивленно взглянул на Кэролайн.
— Пожалуйста, не останавливайся, — прошептала она умоляюще, — даже если мне будет немного больно, я потерплю.
— О, Кэролайн… — ошеломленно произнес он, — ты никогда не занималась этим, да? Она промолчала.
— О Боже, — потрясение пробормотал Брент.
Она приложила палец к его губам, и он принялся целовать этот маленький пальчик, одновременно лаская руками ее грудь.
— Обними меня, — тихо попросил он, нависнув над Кэролайн.
Она повиновалась.
Их страстные ласки длились еще очень долго. Наконец Кэролайн испытала настоящий экстаз. Потом настал черед Брента.
Когда буря утихла он передвинулся на край кровати и сел.
— Почему ты уходишь? — робко спросила она. Он удивленно взглянул на нее и улыбнулся.
— Я не ухожу, Кэролайн. Сейчас подложу поленьев в камин и зажгу свечи, чтобы полюбоваться на свою молодую жену, а потом помою тебя там, где тебе было больно.
— Я могу помыться сама, — тихо сказала она и попыталась подняться с постели.
— Лежи, — заявил он, вставая. — Ты не должна меня бояться.
Она слегка расслабилась, глядя, как он ходит по комнате. Он подбросил в огонь дрова и зажег свечи возле кровати, потом налил воду из кувшина в тазик и, взяв полотенце, вернулся к ней.
Кэролайн любовалась его обнаженным телом.
— О чем ты думаешь? — тихо спросил он, откинув одеяло и сев рядом.
Она задрожала от внезапного холода, но села в кровати и откинулась на подушку, упершись спиной в изголовье.
— Я думала, зачем Господь послал мне тебя.
Он поставил тазик на столик рядом с кроватью и намочил полотенце.
— Может быть, для того, чтобы сделать тебя счастливой?
Брент гордо усмехнулся и, нагнувшись, осторожно раздвинул ее ноги.
Она нехотя подчинилась и посмотрела вниз.
— У меня течет кровь.
Он подержал полотенце в руке, потом начал бережно ее обтирать.
— Это обычное дело для девственниц, Кэролайн. Почему ты не сказала мне раньше?
— Не хотела, — быстро ответила она. Он заглянул ей в глаза.
— Я бы никогда не подумал, что ты нечиста, если бы не твои слова, моя милая женушка…
— Ты тоже обманул меня насчет ребенка, — перебила Кэролайн, — так что мы стоим друг друга.
Он не нашелся, что на это сказать.
— Почему ты не хотела выходить за меня замуж? Этот вопрос застал ее врасплох, и она ответила полушуткой:
— Я боялась. Даже такой привлекательный мужчина, как ты, не сумел соблазнить испуганную девственницу.
Он опять поднял глаза, обдумывая сказанное.
— Если на свете есть Бог, Кэролайн, то он послал мне тебя, чтобы наполнить мою жизнь страстью… и жуткими физическими страданиями от ожидания любовной близости.
Она фыркнула:
— Надеюсь, ожидание себя оправдало?
Брент опустил голову и поцеловал ее ногу, потом постепенно начал подбираться губами к только что обмытому месту. Она легонько постучала его по макушке.
— Не надо целовать меня там.
Он посмотрел ей в глаза, сладострастно усмехнувшись.
— Тебе понравится, Кэролайн. Давай попробуем, а потом ты будешь так часто просить об этом, что у меня устанут губы и язык.
Она удивленно смотрела на него. Щеки ее заливал густой румянец.
— Теперь я знаю, — смело сказала она.
