— А кто была третья? — прошептала она.
— Третья была ты, — без колебаний ответил он. Кэролайн улыбнулась:
— Значит, ты никогда не спал с красавицей Полин Синклер?
Он быстро лег на нее, погрузив пальцы в роскошные локоны.
— Кто тебе сказал, что она была красавицей? Кэролайн решила не уклоняться от правды:
— Недда.
Брент тихо засмеялся:
— Ты расспрашивала мою экономку о моих бывших связях?
Она зажмурилась и покачала головой:
— Конечно, нет. Я просто спросила, почему ты на ней не женился, если, по словам Недды, она была образцом светскости и красоты.
— Я не захотел на ней жениться после того, как застал ее в конюшне с другим мужчиной. — Он хохотнул. — Кажется, это второе после спальни место для занятий любовью.
Она потрясенно уставилась на него.
— Ты застал ее в конюшне с мужчиной?
— С раздвинутыми ногами и задранной юбкой. Сердце Кэролайн наполнилось сочувствием.
— А Недда сказа, что Полин не захотела выходить за тебя замуж из-за Розалин, — тихо произнесла она.
Он провел по ее щеке костяшками пальцев.
— Я не стал порочить ее перед людьми. Зачем было губить ей жизнь?
Кэролайн приложила руки к его щекам.
— Я восхищаюсь тобой, Брент, — прошептала она, — и горжусь тем, что я твоя жена.
Он долго смотрел на нее, потом нагнулся и поцеловал в губы.
— Я опять хочу тебя, Кэролайн, — произнес он хриплым от волнения голосом.
— Я тоже тебя хочу, — призналась она, прижавшись к нему всем телом. — Но у меня есть одно условие.
Брент поднял голову и посмотрел на нее.
— Я боюсь спрашивать какое.
Ее лицо вновь расплылось в улыбке.
— Откуда у тебя теплица? Он заметно расслабился.
— Она была маминой.
— Твоя мама занималась ботаникой? — удивилась Кэролайн.
— Пыталась. — Он накрыл ее грудь ладонью. — Но ей не хватало твоего таланта.
Ей было приятно это слышать.
— Я могу распоряжаться этой теплицей? — робко спросила она, не смея заглянуть в его глаза.
Вместо ответа он нагнул голову и обхватил губами ее сосок. Кэролайн обмякла и поплыла по волнам волшебных ощущений.
Слова оказались ненужными.
Брент проснулся среди ночи и резко сел на постели. Сердце его отчаянно колотилось, все тело было в поту, а мысли кружились. Он пытался усмирить внезапный страх.
Была глубокая ночь. Огонь в камине давно погас, и в комнате стало холодно. Он провел дрожащей рукой по лбу, вспоминая события прошлого вечера. Внезапно лунный свет проник в комнату.
Его жена лежала рядом и мирно спала. Чудесные волосы разметались волнами по подушке. Обнаженная грудь выглядывала из-под простыни, сосок затвердел от холода. Он бережно накрыл ее одеялом. Она заворочалась и быстро повернулась на живот, сунув руки под подушку.
С какой страстью она его любила, отдаваясь не только телом, но и душой! Чем больше он думал о Кэролайн, тем сильнее его угнетал страх за ее будущее.
Филипп знает, что Брент жив, и не остановится ни перед чем, чтобы до него добраться.
Теперь мишенью убийцы станет Кэролайн, прекрасная жена Брента. Филипп не задумываясь убьет ее. Брент знал: до тех пор пока он не увидит собственными глазами, что Филипп мертв, его ночные кошмары не прекратятся. Он обернулся к спящей жене. Ее изящная спина купалась в свете луны. Бренту захотелось обнять Кэролайн. Он опять лег в постель и прильнул к теплому телу.
Впервые в жизни его так сильно пугала неизвестность. Филипп, наверное, уже в Англии.
— Я спасу тебя, любовь моя, — прошептал он, зарывшись лицом в ее волосы, — спасу.
Он смотрел, как она подходила к дверям теплицы. Ее темные волосы развевались на ветру, а измазанных землей руках она держала что-то вроде виноградной лозы. Филипп притаился в кустах. Отсюда он незаметно следил за ней вот уже пять дней.
Эта англичанка некрасива, впрочем, он видел ее только издали. Боров-англичанин оказался тупым как пробка. Если бы он, Филипп, все не проверил сам, то мог бы убить не ту женщину.
Впрочем, у нее отличная фигурка. Филипп возбуждался каждый раз, когда на нее смотрел. Прежде чем перерезать горло этой английской шлюхе, он как следует с ней развлечется.
Наконец она открыла дверь и исчезла в теплице. Филипп получил все необходимые сведения. Он знал, в котором часу она сюда приходит и сколько времени проводит в теплице. Изредка она берет с собой больную дочку Кристин, полукровку.
Да, жена — самое уязвимое место Рейвена, независимо от того, любит он ее или нет. Надменные англичане привыкли кичиться своими наследниками и чистотой крови. Он лишит Англию одной племенной кобылы, а потом уничтожит врага, который решил потягаться с самим Филиппом Русселем.
Он медленно отступил назад и углубился в лес. День клонился к вечеру, в воздухе разливалась прохлада. Боров-англичанин, наверное, уже заметил его исчезновение.
Но ничего, скоро все кончится, и он устроит себе праздник — с красным бордо и какой-нибудь сговорчивой француженкой. Хватит выжидать, пора нанести решительный удар.
«…Я надеюсь, вы больше не будете откладывать свой отъезд из Англии. Вот уже больше года вы проводите самостоятельные эксперименты, и нам не терпится объединить наши результаты.
Кстати, мистер Грейсон, нам наконец удалось вырастить сиреневые розы. Но они нестабильны, и не всегда получаются пурпурные кончики. Мы будем рады, если вы начнете сотрудничать с нами на постоянной основе…»
Кэролайн положила письмо на свой письменный стол, возле стопки бумаг. Стефани принесла ей этот конверт сегодня днем вместе с другой корреспонденцией и невинным тоном сообщила, что собирается носить изумруды своей старшей сестры на различных светских сборищах. Она не стала продавать драгоценности, уверенная, что Кэролайн поймет всю тщетность своих планов, привяжется к мужу и не захочет уезжать из Англии.
Тяжело вздохнув, Кэролайн вернулась к своим растениям.
Надо бы написать профессору Джексону и объяснить ему ситуацию. Но она не могла спокойно об этом думать. Вот уже почти три недели она охотно и страстно отдавалась своему мужу, но в глубине ее души поселилось смятение. Ее ум и талант ботаника никогда не будут признаны. Она не воплотит в жизнь мечту стать одним из ведущих специалистов Европы по селекции растений — а все потому, что ее чувства одержали верх над разумом.
По иронии судьбы ее чудесный муж, сам того не желая, отнял у нее давнюю дорогую мечту. Сэр Альберт оказался прав, когда написал ей письмо с отказом: единственными свидетелями ее научных открытий останутся Брент и прочие домочадцы.
Черт возьми, мужчины опять победили! Придется с этим смириться.
