Через час Джинни терла и полоскала в реке свою одежду, выкладывая ее потом на расстеленную на берегу чистую простыню. Гладить в дороге будет невозможно, и Джинни заранее огорчалась, представляя себе, какой вид примут ее одежки.
Услышав отдаленный выстрел, она вздрогнула, но сразу вспомнила, что это мужчины охотятся невдалеке. Слава Богу, за всю стоянку не было ни одного нападения на лагерь. Может быть, и в дороге будет спокойно.
Стив сидел, прислонившись к дереву, на своей стоянке в лагере. Он только что приехал из города и не заметил ничего подозрительного в поведении людей, сопровождавших его, — все они неотлучно следовали за ним. Значит, драгоценности уже были укрыты в чьем-то фургоне либо вблизи лагеря… Либо их привезет Чарльз Эвери, который возвращается в лагерь Последним, может быть, именно с целью доставить бриллианты на место прямо накануне отъезда. В городе Стив зашел к сестре Чарльза Эвери, якобы для того, чтобы сообщить ему время отъезда. Ему открыла дверь приветливая пожилая женщина, которая передала ему для Анны еду и большой теплый платок.
Жилище показалось Стиву чистым и уютным. Убранство дома свидетельствовало о достатке, но не о богатстве. А ведь Чарльз Эвери должен был располагать большими средствами, чтобы отправить Анну в частный пансион на Севере. Впрочем, это же был дом его сестры — собственный дом он продал, чтобы снарядиться в путешествие, и, очевидно, продал со всей мебелью, которая должна была быть богаче, чем скромная обстановка бордингхауса Марты Эвери. Да, если бы Стив мог побывать в проданном Чарльзом доме, он составил бы себе более полное представление об Эвери. И все-таки Чарльз кажется ему наиболее сомнительным лицом из пятерки подозреваемых.
Стив подошел к Анне, когда она развешивала выстиранную одежду. Она встретила его улыбкой:
— Прямо не верится, что мы завтра наконец отправляемся…
— А вы хотите поскорее прибыть на место?
— Да, очень, — задумчиво ответила Джинни поглядела поверх веревки, надеясь увидеть Чарльза Эвери, который уже должен был вернуться из города. — Сгораю от нетерпения.
— Лучше спокойно наслаждайтесь дорогой. По прибытии вас ждет очень тяжелый труд. Ваша тетя прислала вам кое-что — я положил в вашем фургоне.
Она опустила руки с зажатой в них мокрой сорочкой и живо повернулась к нему:
— Вы ее видели?
— Да, я зашел сказать вашему отцу, что мы завтра отправляемся. Его не было, и я попросил вашу тетю передать ему.
— Боже мой, неужели он узнал в городе, что дочь Чарльза Эвери умерла и что я — самозванка? Нет, если бы он узнал, то вел бы себя с ней по-иному.
— Благодарю вас, мистер Карр, вы очень любезны, — спокойно сказала Джинни, продолжая развешивать постиранные вещи.
Стив заметил, как она встревожилась, когда он сказал, что заходил в дом Эвери. Почему бы это? Может быть, она стеснялась скромной обстановки бордингхауса Марты, ведь в лагере все сочли ее за богатую барышню, и не хотела, чтобы узнали о действительном положении дел Эвери? Правда, Стив не был уверен, что Чарльз Эвери разорился во время войны…
— Что это, мистер Карр? — спросил один из сынишек Элли Девис, протягивая ему нож. Мальчик вытащил его из-за голенища сапога задумавшегося Стива.
Стив мгновенным движением выхватил нож у ребенка:
— Нельзя, это опасная штука! Никогда не трогай ни ножей, ни ружей, малыш.
— Не буду, мистер Карр!
Мальчик убежал играть с остальными детьми, а Джинни, поглядев на Стива, сжимающего в руке нож, заметила, что он порезал ладонь.
— У вас кровь идет. Дайте, я посмотрю, — сказала она.
— А, пустяки… — ответил Стив. — Не беспокойтесь.
— Я перевяжу, мне это совсем нетрудно.
— Я привык обходиться без чужой помощи.
— А почему не разрешить, чтобы вам помогли? Люди помогают друг другу и нуждаются в помощи и заботе. А вы тоже человек — вот, кровь течет. Не думайте, что можно всегда быть сильным и неуязвимым. Разве чужая помощь — это обидно или унизительно? Вовсе нет!
Она взяла его за запястье и заставила войти в фургон.
— Сядьте, и я перевяжу вам руку. Сейчас достану свою аптечку.
Стив сел на снятую дверную створку фургона, скрестив ноги, и смотрел, как она достает из ящичка бинт и наливает воды в тазик.
Она осторожно смыла кровь, выступившую из пореза, но кровь продолжала течь тонкой струйкой.
— Ничего, порез неглубокий, сейчас промою джином и завяжу. — Он не вздрогнул, когда она залила порез жгучей жидкостью. Она забинтовала ладонь, укрепила повязку и сказала: — Все. Завтра посмотрим, как заживет, и я сменю повязку.
— Спасибо, доктор Эвери! — сказал он с улыбкой.
Джинни тоже улыбнулась и заметила:
— Вот видите, для разнообразия можно и принять чужую помощь. Ведь вы же все время помогаете другим!
— Пожалуй, что так, — медленно сказал Стив. Она еще не отпустила его руки, и его раненая кисть лежала в ее нежной ладони, сложенной чашечкой. Это было так приятно… Он встал и показал Джинни на сверток: — Вот, я положил здесь посылку от вашей тети.
Оставшись одна, Джинни вылила порозовевшую воду из тазика и положила на место аптечку. Как странно, он послушался ее, несмотря на то, что она говорила тоном приказа. Позволил взять себя за руку. Она чувствовала, что с каждым часом, проведенным рядом с ним, все больше желает, чтобы он навсегда вошел в ее жизнь…
Серебряный серпик месяца слабо освещал лагерь, здесь и там светились и дымились костры. Легкий ветерок шевелил ветви деревьев и травинки на земле, еще не высохшей после двухдневного дождя. Квакали лягушки, тихо стрекотали цикады, изредка раздавался крик ночной птицы. Из освещенных фонарями фургонов и от костров доносились смех и голоса — все позволили себе немного расслабиться и передохнуть перед сборами в дорогу.
Джинни выскользнула из фургона и вступила в тень под деревьями. Мгновенно перед ней возник Стив.
— О, — сказала она удивленно, — вы здесь! Не беспокойтесь, босс, я не собиралась отходить от лагеря. Хочу только постоять здесь… Я люблю ночь, ее звуки и ее тишину.
— На Западе вы не будете в безопасности Даже вблизи от лагеря и часовых. Бандит может подкрасться совершенно бесшумно, похитить или убить вас. Вы и вскрикнуть не успеете.
— Тогда хорошо, что вы здесь. Расскажите мне… вы воевали с индейцами?
— И да, и нет.
— Как это?
— Я воевал с индейцами, и у меня были друзья среди индейцев.
— Друзья? — удивленно повторила она.
— Да, Анна. Хотя я нечасто завожу друзей.
— Вы все время меня удивляете и ставите в тупик, Стив Карр. Кто же они были?
