Он понял, что Камилла забавляет его. Она умна и за словом в карман не лезет, умеет постоять за себя. Пожалуй, он нашел в ней нечто большее, чем забаву.
Брайан услышал, как открывается дверь, и быстро обернулся:
— Добрый вечер, мисс Монтгомери.
— Да? — ответила Камилла.
— Разве не так? — нахмурился он. Она всегда держалась прямо, и походка ее поэтому выглядела плавной. Этим вечером у нее была особенно королевская осанка и надменный взгляд.
— Определенно, сейчас вечер, — согласилась она.
— Что-то случилось? — осведомился он.
— Конечно. Мой опекун попал сюда, поэтому я и у вас, — уведомила она и указала на стол. — Боюсь, мне не о чем вам докладывать — сегодня в музее ничего особенного не произошло. Так что ваше угощение напрасно.
— Полагаю, вы ошибаетесь — дело не в этом, — заметил Брайан. — Скорее всего, в музее много чего за это время произошло, только вы не придали значения.
— У меня выдался скучный день, — проронила она.
— Так расскажите мне. Может, я и посочувствую.
Брайан выдвинул для нее стул. Она величаво обошла стол. Он нахмурился, озадаченный ее враждебностью. Камилла уселась на место, дразня его мимолетным прикосновением шелков и локонов. Он поразился своей внезапной взволнованности и быстро отступил от нее, радуясь, что она не оглядывается и не видит его лица, — пожалуй, даже маска не могла сейчас скрыть его чувства — простые, животные, инстинктивные. Чисто плотские.
Она была молода и красива. Любой мужчина прельстится. Но далеко не каждый почувствует при этом сердечный трепет.
Брайан стиснул зубы, недовольный собой. Успокоившись, прошел к своему месту и выдвинул стул.
— Неужели так досадили сестры? Трудно в такое поверить.
— Они обворожительны. Но я недовольна тем, что вы заказали у них платье для меня.
— Почему же?
— Не выношу благотворительности.
— Но это совсем не тот случай.
— Если бы мне не надо было идти на благотворительный вечер, платье не понадобилось бы.
— Но вы сопровождаете меня, так что платье обязательно. Идете вы потому, что я попросил вас. И нарядить вас — моя обязанность. Никакой благотворительности нет и в помине.
Брайан налил вина. Она подхватила бокал — слишком поспешно, отметил он. И тут же отхлебнула глоток. Для храбрости? Или Что-то действительно тревожит ее?
— Расскажите, как провели день.
— Ходила на работу. Шелби приехал в четыре. Отправилась на примерку.
Он повременил с ответом, набираясь терпения.
— Что произошло на работе?
— Работала.
— Мисс Монтгомери…
— Продолжала переводить. Боюсь, те иероглифы обещают некое проклятие тем, кто осквернит гробницу, и их потомкам — навечно.
Он холодно улыбнулся:
— Я осведомлен о вечности этого проклятия. Вы думали, такие известия расстроят меня? Мисс Монтгомери, я не верю в проклятия. Я верю в человеческую злонамеренность. Полагаю, я имел достаточно случаев убедиться в этом непреложном факте. Вы работали, переводили. Что еще?
Камилла повела плечами и снова отхлебнула вина.
— Я видела… газетную вырезку. Там фото ваших родителей и коллег, на раскопках.
— Вот как, — прошептал он. — И где же вы нашли ее?
Она медленно отчеканила:
— В ящике письменного стола сэра Джона.
— Вы осматривали его? Ваши трудовые будни, оказывается, для меня интересны.
— Сэр Джон — не убийца, — настаивала Камилла.
— Ах! Вы хотите сказать этим, что есть другой?
Ее ресницы опустились. Внезапно она подалась вперед:
— Предположим, Кто-то мог нарочно подсунуть змей туда, где были ваши родители. Но теперь не узнать! Так что вы напрасно себя мучаете.
Камилла сидела, обхватив бокал ладонью, и лицо ее выглядело усталым, словно она хотела, чтобы этот вечер поскорее закончился. Но внезапно она распрямилась — похоже, досадуя, что обнаружила перед ним свои истинные чувства.
— И как там мои знаменитые коллеги, копающие Древний Египет? — спросил он.
— Что вы имеете в виду?
— Сэр Джон был там. А другие?
Камилла вздохнула:
— Алекс работал. Я видела, как Обри проходил мимо. Но Хантера и лорда Уимбли сегодня не было, по крайней мере, я их не встречала.
— И что Алекс?
Камилла пристально посмотрела на графа из-за стола:
— А что с ним?
— Он сделал или сказал Что-то необычное? Вы поддерживали беседу?
Она нахмурилась:
— Мы же работаем в одном отделе и видимся ежедневно. И, смею заметить, мы вежливы и воспитаны, так что не уклоняемся от беседы.
— Он сказал Что-то особенное?
Она допила вино. Он снова наполнил ее бокал, не сводя с нее глаз в ожидании ответа.
— Ничего нового он мне не сообщил. Просто тревожится за меня.
— Потому что считает меня чудовищем?
Она подняла ладони, отказываясь признать, что Алекс мог сказать такое.
Брайан наклонил голову, чтобы скрыть невольную улыбку, и спросил:
— И что же вы ему ответили?
— Какое это имеет значение? Честно говоря, я все больше убеждаюсь в том, что все мужчины — чудовищные создания!
— Определенно, и я причислен к ним, — пробормотал он.
— Что ж, вы славно потрудились, чтобы сделать себя таким, верно? — настаивала она, снова протягивая руку к бокалу с вином. — Но не всегда для этого надо трудиться. Порой все происходит само собой. Мужчина с рождения наделен правом сильного, так что он волен играть с теми, кто ниже его!
— Да, конечно, я помню: мне следует открыть здесь приют для сирот, — сказал он вполголоса.
Камилла встала, швырнула салфетку на стол и направилась к двери.
Она уже собиралась выйти, но Брайан резко окликнул ее:
— Мисс Монтгомери!
Она замерла и медленно повернулась к нему:
— Простите меня, но я не голодна этим вечером. И раскаиваюсь, что разочаровала вас рассказом о сегодняшних событиях в музее.
Брайан встал и направился к ней.
— Вы не заставите меня продолжить этот ужин! — воскликнула она.
Он остановился перед ней. Каждый мускул его тела ныл от напряжения. Он с трудом подавлял свое желание схватить ее за плечи и притянуть к себе…
— Не рекомендую бродить по замку в одиночестве. — Слова прозвучали очень четко, хотя он не разжимал зубов.
Брайан распахнул дверь, его глаза сузились — он ждал, пока она выйдет. Они прошли до дверей ее спальни, и он напомнил:
— Не вздумайте — и никогда не пытайтесь — в одиночку бродить ночью по замку, понятно?
— О да! Я все поняла.
— В самом деле?
— Яснее некуда! — бросила она и захлопнула дверь перед его носом.
