Сделав несколько шагов в сторону, Вивьен увидела на полке несколько разбитых птичьих яиц в гнездах.
— А это? Кто это собирал?
— Я.
Лаконичный ответ Майкла не вызвал дальнейших вопросов. Но Вивьен все же задала один.
— И камни тоже? — Она показала на аккуратно расставленные на полке камни с надписями.
Майкл кивнул.
— Надо бы их выбросить вместе с другим мусором.
— Нет! Эми наверняка захотела бы посмотреть, чем ты интересовался в детстве.
— Сомневаюсь. Ей больше нравятся куклы и разные девчачьи игрушки.
— Все дети любят слушать истории о детстве их родителей.
Обо всем, что они любили. Все эти вещи, — Вивьен дотронулась до желтого птичьего перышка, — показывают, что ты любишь землю и природу. По крайней мере когда-то любил.
Майкл надменно вскинул вверх бровь:
— А ты многое можешь узнать по старым мальчишечьим вещам?
— Возможно, да. А возможно, и нет. — Увидев гримасу на его лице, Вивьен решила высказать вслух мысль, которая только что пришла ей в голову. — Знаете, что странно, милорд?
Оба ваших брата до сих пор преданны своим детским увлечениям. В то время как вы впустую тратите время в Лондоне.
Майкл посмотрел на нее прищуренными глазами. И вновь его лицо приобрело снисходительное выражение. Он нежно взял ее за руку.
— Как раз наоборот. Я занимаюсь именно тем, что интересует меня больше всего. Соблазняю женщин.
Он сладко улыбнулся, из-за чего у Вивьен заныло внизу живота. Выдернув руку, она быстро отступила назад.
— Я, конечно, не могу осуждать вас, аристократов, за стремление обладать огромными владениями. Но я знаю наверняка, что если ты любишь эти земли, то навсегда должен вернуться сюда. И Эми тоже.
— Это не тебе решать. — Улыбка исчезла с лица Майкла.
Он подошел к Вивьен, заставляя ее или отступить, или принять его объятия. — Но довольно расспросов. Давай лучше поговорим о нас.
Вивьен отступила.
— Тут не о чем говорить.
— Наверняка тебе интересно, почему я впустил воровку в мой дом. И очень симпатичную воровку.
— Я ничего не украла! — выкрикнула она, хотя знала, что он не поверит ни одному ее слову.
— Это еще нужно доказать. Но в скором времени, возможно, мы лучше узнаем друг друга.
Подобно крадущемуся волку, он приближался к Вивьен, заставляя ее отступать и пугая таким быстрым превращением из доброго человека в искушающего соблазнителя. Натолкнувшись на стену между небольшим столом и дубовым шкафом, она выставила вперед кулаки.
— Предупреждаю, не смей прикасаться ко мне.
— Как пожелаешь. — Глаза Майкла показались сонными и равнодушными. Он оперся ладонями о стену с двух сторон, его широкая грудь была в нескольких дюймах от нее. — Я не хотел испугать тебя, Вивьен. Я просто хотел немного поговорить с тобой.
Вивьен совсем не доверяла этому сладкому голосу. Сердце ее забилось, страх и желание боролись в душе. В смятении она пыталась хоть как-то отвлечь его.
— Тогда я скажу тебе, зачем я пришла сюда, — проговорила она. — Я хотела найти что-нибудь, касающееся Харриет.
Майкл нахмурился:
— Мисс Олторп?
— Моей…матери. — Ее голос дрогнул. — Ты знал ее, Майкл.
Может быть, расскажешь, что ты помнишь о ней?
Глаза Майкла приобрели холодное и скептическое выражение, но он все же ответил:
— Она была высокая и худая как жердь. Она не выносила шуток, ругательных записок, передаваемых под столом. Когда мы слишком шумели, она отправляла нас к отцу, и тот хорошенько нас наказывал.
— И что же он делал?
— Давал хорошую трепку и частенько предлагал стакан джина.
— Джин? Ребенку?
Майкл посмотрел на нее с циничным равнодушием.
— Мисс Олторп об этом и не догадывалась. Однако я был слишком юн, чтобы ценить джин по достоинству, и всегда отказывался. Впрочем, как и мои братья.
В недоумении Вивьен покачала головой:
— И все же отец не должен провоцировать своего сына! Вам следовало бы обо всем рассказать матери, чтобы она это прекратила.
— Я и говорил, — пожав плечами, сказал Майкл, — но она считала, что жена должна подчиняться мужу, и никогда не подвергала сомнению поступки отца. Она лишь укрывалась в церкви и молилась за нас.
Какая странная грустная семейная история. Бедняжки дети не могут найти защиты и понимания у своих родителей.
Вивьен тут же вспомнила своих добросердечных приемных отца и мать, которые всегда давали ей понять, что она любима. Она прекрасно проводила время с ними, их совместные часы были полны смеха, тепла и радости.
— Тогда вам нужно было сказать об этом Харриет Олторп или бабушке. Они вас защитили бы.
Тень нетерпения показалась на лице Майкла.
— Это было давно, и все уже забыто.
Он слегка опустил голову, наблюдая за ней с ленивым интересом, как кошка играет с мышкой. Вивьен вполне осознавала, как близко находятся его руки, еще дюйм, и их поза превратится в объятия. Его мужской запах окутывал ее, так же как и тепло, идущее от его тела.
— Насчет Харриет Олторп, — продолжила она тему чересчур живым голосом, — интересно…
— Довольно о ней. — Майкл свысока посмотрел на ее губы. — Меня больше интересуешь ты, Вивьен. И влечение между нами.
— Это все лишь в твоем воображении.
Майкл ухмыльнулся:
— Один поцелуй, и я докажу обратное. Однако я не хочу давать тебе еще одну возможность укусить меня.
К своему стыду, Вивьен прекрасно понимала, что ей нравятся его умелые поцелуи.
— Отойди. Ты меня не поймаешь в ловушку.
— И не собираюсь. Наоборот, дашь ли ты мне шанс искупить мои грехи?
— Если тебе нужно искупление, то иди в свою аристократическую церковь.
Он вновь засмеялся, небрежно, будто случайно, коснувшись рукой ее брови. Необыкновенно нежное прикосновение.
— Ты слишком прелестна, чтобы говорить такие гадости.
Скажи мне, Вивьен, почему ты так не любишь мужчин?
«Я презираю только тебя». Она проглотила язвительный ответ, вспомнив, какой хитрый план она придумала, чтобы влюбить его в себя и потом, когда вернется в табор, издеваться над ним. С усилием Вивьен попыталась изобразить нечто похожее на улыбку.
— Возможно, скоро я встречу человека, который знает, чего на самом деле хочет женщина.
Жаждущий взгляд Майкла ласкал все ее тело сверху вниз.
— И это значит…
— Милорд, — проговорила она хриплым голосом, — вы не можете ожидать от меня доверия к человеку, которому еще предстоит доказать, что он достоин этого.
— Но как же, Бога ради, мужчина может добиться твоего расположения?
— Ухаживаниями, разумеется.
Брови Майкла опустились, он пристально, как ястреб, посмотрел на Вивьен.
— Ты имеешь в виду задаривать тебя подарками или, еще лучше, драгоценностями?
