– Уверен в этом.
– И они не побояться преследований со стороны вашего короля?
– Кара Господа нашего может быть много страшнее мести земных владык, Ваше Высочество, – ответил Жирард.
– Что ж, я давно знал, что в ваших жилах течет кровь храбреца. Сегодня же убедился, что ваша душа исполнена любви к Богу и верности долгу. Тогда пусть сам Господь укажет нам путь!..
… В то время, когда Карл и Филипп обменивались с эмиром пленными и подписывали соглашение о мире, на основании которого подданные государей могли спокойно жить в землях обеих сторон и соблюдать веру предков, Жирард де Сен-Мор и принц Эдуард продолжили начатое Людовиком IX дело. Но злой рок, преследовавший крестовое войско с начала злополучного похода, неустанно следовал за храбрецами, подчиняя их своей воле. Этой участи не избежали ни те, кто отправился к гробу Господню, ни те, кто посчитал правильным вернуться на родину…
Нет тумана, из которого не было бы выхода.
Главное – держаться и идти вперед.
Узнав об исчезновении странника, Габриэлла очень рассердилась. Что, в конце концов, происходит в ее замке? Сначала таинственный незнакомец, как привидение, бродит по замку, теперь – загадочное исчезновение пилигрима. И это еще не считая мелких, но досадных неприятностей, постоянно происходивших в замке.
– Буффон, объясни мне, как мог исчезнуть человек из хорошо охраняемого замка? Он что, улетел? Растворился в воздухе?
– Я не знаю, госпожа, – потупив глаза, ответил шут. – Я расспросил всех, кто мог его видеть, но, к несчастью, так и не получил вразумительного ответа. Никто ничего не знает.
– Обыскать каждый уголок, каждую щель, каждый закуток замка, – приказала Габриэлла, сурово посмотрев на Буффона. – И еще… отправь несколько воинов на его поиски в окрестностях замка. Если ему каким-то непостижимым образом удалось выбраться из замка, то далеко он, пеший, уйти все равно не мог… Достань мне его хоть из-под земли!
– Слушаюсь, моя госпожа, – поклонился шут, ставший за эти месяцы правой рукой молодой хозяйки.
Оставшись одна, Габриэлла задумалась. Так, в глубокой задумчивости, она и сидела до тех пор, пока ход ее мыслей не был прерван стуком в дверь.
– Моя дорогая племянница! – произнес вошедший Раймунд де Карруаз. – Что-то случилось? В замке просто в воздухе носится какое-то лихорадочное возбуждение. Неужели какие-нибудь неприятности?
– И да, и нет, дядя, – хмуро посмотрев на него, ответила девушка. – Мы ищем вчерашнего пилигрима.
– Зачем? – удивленно приподнял брови герцог.
– После долгих ночных раздумий у меня появились вопросы к страннику, и я хотела бы получить ответ.
– Моя дорогая, – облегченно вздохнул Раймунд де Карруаз. – Вряд ли этот оборванец смог бы ответить на них.
– Почему вы так считаете? По словам самого странника, он был знаком с моим мужем, причем очень хорошо, раз Жирард доверил ему дорогую для себя вещь.
– Простите, милая племянница, если мои слова ранят вас… Но мне кажется, что граф таким образом хотел попрощаться с вами. По-видимому, он предвидел свою скорую кончину… Еще раз простите меня.
– Если бы это было так, то тогда… – Габриэлла осеклась.
– Что тогда? – недоуменно посмотрев на девушку, спросил герцог.
– Н-ничего, – замялась Габриэлла. Какая-то неведомая сила заставила ее замолчать, так ничего и не объяснив дяде. Немного помолчав, она продолжила: – Я просто подумала, что тогда бы мое сердце подсказало мне, что с Жирардом приключилась беда. Я почувствовала бы приближение несчастья.
– Моя дорогая девочка, – герцог в знак сочувствия погладил Габриэллу по руке, а затем поцеловал ее. – Я догадываюсь, как вы относитесь к мужу. Но предчувствия и предположения – вещи очень ненадежные. А вот медальон и письмо – это прямые доказательства случившейся трагедии. Хотя это и нелегко, но надо смириться со случившимся… Я понимаю, как вам тяжело, – добавил герцог, заметив на глазах у девушки слезы, – и готов поддержать вас, как сумею, и помочь, если от меня будет польза. Вы сильная и со всем справитесь… К тому же вы должны гордиться: ваш муж погиб за святое дело.
– Господин герцог, – с чувством отозвалась Габриэлла, приняв надменный вид, – а вам не кажется, что вы слишком рано похоронили Жирарда?
– Не сердитесь, госпожа Габриэлла, я только попытался сделать выводы, – попробовал оправдаться герцог.
– Позвольте мне самой их делать, – в голосе девушки зазвучали металлические нотки. – Пока нет прямых доказательств гибели моего мужа, он для меня жив.
– Но письмо и медальон разве не являются этими самыми доказательствами? – постарался вразумить упрямицу герцог.
– Если слова пилигрима и вещи, переданные им, были бы истинными, то в медальоне должно было бы лежать кое-что, что Жирард при мне положил туда и что должно было ко мне вернуться в случае его смерти.
– Что ж, тогда вы правы, – несколько раздосадованно промолвил Раймунд де Карруаз. – Очень жаль, что нам не дано одною силою мысли перемещаться в пространстве. Может быть, когда-нибудь в будущем нашим пра-пра-пра-правнукам удастся это сделать…
– Что? – перебила дядю Габриэлла, заинтересованно взглянув на него.
– Я сказал, что жалею о том, что человек не может перемещаться из одного места в другое так быстро, как ему хотелось бы. Если бы это стало возможным, то нам не пришлось бы гадать о случившемся.
– Мы не можем перенестись, – задумчиво растягивая слова, проговорила девушка, – но…
– Я не понимаю вас, – не улавливая хода ее мыслей, изрек помрачневший герцог.
– Но мы можем отправиться туда, – договорила Габриэлла, вопросительно взглянув на собеседника.
– Куда отправиться? – герцог все еще не понимал, на что намекает племянница.
– В Египет… Ведь если верить последним новостям с Востока, именно туда направился мой муж и принц Эдуард с войском.
– Вы вообще понимаете, о чем говорите? – вскричал Раймунд де Карруаз, начиная нервно шагать по комнате. – В Египет… Вы так спокойно об этом говорите, как будто речь идет о поездке в соседнее графство. Там война, моя милая, а кроме войны, еще магометане. А вы женщина.
– И что с того? – с вызовом произнесла Габриэлла.
– А то, что по их законам место женщины не на войне, а у семейного очага или в гареме. Вы, вероятно, хотите стать трехтысячной женой султана Бейбарса?
– Но, дядя, разве паломничество по святым местам совершают только мужчины? Многие знатные дамы в сопровождении воинов и свиты не раз проделывали этот путь.
– И где же взять этих воинов? – с насмешкой спросил герцог.
– Уверена, мои вассалы, поклявшиеся в верности, поддержат меня.
