Викарий пригласил всю компанию зайти к ним в гости. Берти предложил Софи руку под предлогом, что та выглядит очень бледной. За другую руку тут же ухватилась кокетливая Амелия.
За ланчем викарий долго беседовал с Берти. Оказалось, что молодой человек много знает о церкви, и этот факт весьма поразил обеих кузин.
— В этом виноват мой отец, — пытался оправдываться Берти. — Он всегда хотел, чтобы я стал священнослужителем, к чему меня также обязывало положение младшего сына.
— Я не одобряю подобного подхода, — с укоризной произнес викарий. — В церковь надо идти исключительно по велению души. Меня чрезвычайно огорчает, что церковь используют, чтобы хорошо устроиться в жизни.
— Я с вами согласен, — немедленно заявил Берти. — Я пытался убедить отца, что не создан для служения Богу. Но он не слушал. Он просто приказал обучать меня всему, что необходимо знать священнику. К счастью, у меня была любимая тетушка, которая оставила мне небольшое состояние… — он попытался пошутить. — Поэтому церковь лишилась своего лучшего сына.
Амелия громко хихикнула. Софи нежно улыбнулась и сказала:
— Вы несправедливы к себе, мистер Фокс, я в этом уверена.
К удивлению Дианты, Берти густо покраснел и поспешил сменить тему, а когда Амелия подшутила над ним, назвав «церковником», он с трудом изобразил на лице подобие улыбки.
Дни шли за днями, и Берти все больше привыкал к сельской жизни, что немало изумляло Дианту. У него появилась масса идей по проведению праздника, он мастерски развлекал местных ребятишек. Объяснением происходящему, по мнению Дианты, было его доброе сердце и увлечение Амелией.
— Он проводит слишком много времени в ее обществе, — однажды в отчаянии пожаловалась она Рексу.
— Он преступает приличия?
— Нет, Берти это несвойственно. Но так ли необходимо учить ее управлять экипажем?
— Насколько мне известно, сама Амелия придумала эту затею, — заметил Рекс.
— Но ему только этого и надо! Он бывает у викария каждый день. Я надеялась, что тетушка Фелиция примет меры, но она, кажется, им очарована.
Рекс усмехнулся.
— Даже сам викарий изменил мнение в лучшую сторону.
— Я знаю, — сказала Дианта. — Я слышала, как они с Софи советовали Берти провести Рождество в сельской тиши, позабыв о разгуле, которому предается большинство молодых людей.
В ответ Рекс рассмеялся.
— Это все очень хорошо, — Дианта выглядела удрученной. — Но если бы они знали, что он приехал сюда, спасаясь от последствий этого самого разгула!
— Было бы весьма любопытно присутствовать при этом, — сказал он. — Но ты права, нам лучше не вмешиваться в дела Берти. Они слишком сложны для таких неискушенных людей, как мы.
Рождество прошло спокойно, но как только закончились празднества, Дианта немедленно стала готовиться к новогоднему балу, который она пообещала устроить для местной публики. Составить список приглашенных она поручила Софи. Некоторые гости должны были приехать издалека, а потому их нужно было устроить где-нибудь на ночь.
— Я просто не знаю, что делать, — жаловалась молодая графиня, — если верить Софи, несколько десятков почтенных джентльменов и леди сочтут себя смертельно обиженными, если мы их не пригласим.
— Кажется, ты прекрасно со всем справляешься, — заметил супруг. — Я никогда еще не видел тебя такой оживленной.
И он был прав. Дианта по-настоящему наслаждалась своими многочисленными хлопотами. Она быстро научилась управлять огромной армией слуг.
— Я поняла, что просто создана для того, чтобы командовать, — призналась она Софи. — И благодарю Бога, что Рекс взял меня в жены, имея такой дом…
— …прежде, чем узнал о том, какой у тебя несносный характер, — иронизируя, закончил за нее муж. Вместе с друзьями он собирался на охоту и уже стоял в прихожей со своими собаками и ружьями. Обменявшись улыбками, молодые супруги попрощались.
Дианта приложила массу усилий, чтобы предстать перед гостями во всей красе.
— Именно такой тебя и ожидают увидеть, — сказал ей Рекс. — Противное послужило бы оскорблением местному обществу.
В тот вечер на запястьях, шее, в ушах и в волосах Дианты сверкали выкупленные фамильные бриллианты Чартриджей, заложенные старым графом так давно, что никто и не помнил, как они выглядели. В платье из золотого атласа с длинным кружевным шлейфом, доставленном накануне от портного, графиня выглядела по-королевски роскошно.
— Ты великолепна, — заключил супруг и поднес ее руку к губам. — Я выбрал идеальную графиню.
Вместе они спустились вниз. Берти как всегда выглядел чрезвычайно элегантно. Элинор надела бледно-зеленый наряд из воздушного тюля на атласном чехле того же цвета. Джордж в цивильной одежде чувствовал себя немного неловко, и Дианта со вздохом вспомнила, как он был великолепен в военном мундире. Но влюбленная Элинор не видела в нем никаких недостатков, впрочем, то же самое можно было сказать и о Джордже. Когда Элинор резко раскрыла свой позолоченный креповый веер, спрятав за ним свое лицо, Дианта готова была поклясться, что под его прикрытием супруги тайком поцеловались.
Пора было начинать. Лорд и леди Чартридж заняли свое место на верхней площадке лестницы, ведущей к дверям превосходного бального зала. На улице уже слышался шум подъезжавших карет. Передняя дверь распахнулась, и дворецкий объявил о прибытии первых гостей.
Следующие полчаса поток гостей не иссякал. Никому не хотелось пропустить первый большой бал в доме нового графа и его жены, и потому все приглашения были приняты.
Наконец, Дианта увидела и викария с семейством. Софи надела скромное лиловое платье из крепа, Амелия — белое, как и подобало юной девушке. Мисс Долиш, по обыкновению, дерзко стреляла глазами по сторонам.
— Мы не знали, привозить ли Амелию сюда, так как она еще не выходит в свет, — призналась Дианте Софи. — Но она так просила, что бедной тетушке пришлось уступить с тем условием, что она не станет танцевать вальс.
К тому времени Амелия уже весело щебетала в кругу молодых людей. Ее красота произвела настоящий фурор. Но Берти среди ее поклонников не было. Соперничать за внимание женщины с местными франтами он считал ниже своего достоинства. Он не сводил глаз с Амелии, но, будучи хорошо воспитанным джентльменом, первой пригласил на танец старшую из кузин — Софи. После Берти какое-то время в шутливом тоне беседовал с мисс Дансфорд и тетушкой Фелицией, и только потом учтиво обратился к Амелии. Девушка с важным видом вперила взгляд в свою карточку.
