Подобная клевета ошеломила молодого человека. Да, его мать была замкнутой, больше интересовалась церковью, чем собственным сыном. Но Джоселин никогда не спала ни с кем, кроме своего мужа. Его радость сменилась раздражением.
Мэв, стоявшая рядом, напряглась. Девушка молчала, однако ее лицо с широко открытыми глазами выражало страх.
Проклятие, он не хотел говорить ей – и никому другому – о своем прошлом. Всякий раз, когда его одолевали воспоминания, Кайрен прибегал к испытанному средству: фехтованию, элю или женскому телу – ко всему, что находилось под рукой. Этого было достаточно, чтобы забыть о прошлом. Но такую женщину, как Мэв, он никогда не забудет.
– Мэв О'Ши, – кивнул ей Десмонд, – как дела в Лэнгморе и у твоего брата?
Она вежливо наклонила голову.
– Хорошо, сэр. Благодарю вас.
– Мэв теперь не О'Ши, – сказал Кайрен. – Она моя жена.
– О, значит, О'Нил! Рад иметь своей родственницей девушку вроде тебя, – ухмыльнулся Десмонд.
Она вопросительно посмотрела на мужа, затем повернулась к гостю. У Кайрена было странное ощущение, будто все это ему только снится: отец, воскресший из мертвых, жена, ничего не знающая о его прошлом.
Но когда он наконец оправился от шока и вернулся к реальности, его заинтересовало другое. Если Десмонд О'Нил не умер в тот роковой для Бэлкорти день, где он был? Почему за двадцать один год ни разу не связался с ним, особенно после того, как мать оставила его на попечение чужих людей?
– Мэв теперь Бродерик, как и я, – сказал он.
– Эта дрянь лишила тебя даже законного имени? – нахмурился Десмонд.
Очередная клевета вызвала у Кайрена гнев.
– Она умерла, и никакие оскорбления в ее адрес ничего не изменят, – процедил он.
– Умерла? Это лучшая из новостей, какие я слышал за многие годы.
Чтобы не дать выход ярости, Кайрен стиснул зубы и сжал кулаки. Они с матерью не слишком любили друг друга, она никогда не хотела сына с ирландской кровью. Он старался перенять ее английские манеры, но попытки эти были безуспешны. Пусть мать и бросила его, но она по крайней мере заботилась о нем, нет-нет Да писала письма. А что сделал для него Десмонд О'Нил, помимо того, что признавал свое отцовство?
– Зачем вы приехали? – с подозрением спросил Кайрен. На лице Десмонда отразилось удивление.
– В гости. Ты вырос прекрасным сыном, каким может гордиться мужчина. Увидеть тебя графом Килдэром, вернувшимся в Ирландию и женатым на ирландке... это благо для моего старческого сердца.
Кайрен заметил проницательный взгляд, которым Десмонд окинул его и Мэв. Потом старик шагнул к графу и хлопнул его по плечу.
– Да, прекрасный сын. Граф с большой властью!
Кайрен слушал довольную болтовню отца, но инстинкт воина подсказывал ему: нужно быть начеку.
– Так зачем вы приехали? – повторил он.
Десмонд выглядел оскорбленным. Потом вдруг изобразил улыбку, но Кайрен уже не сомневался, что это не более чем хитрость.
– У тебя нет добрых слов для старого отца? Пригласи меня на кружку эля. Давай поговорим об Ирландии.
Чувствуя, что не узнает ничего путного, пока этот человек не окажется в замке, Кайрен жестом показал ему на главную башню. Мэв, идущая рядом, вцепилась ему в руку, и он ощутил, как напряжены ее пальцы.
– Будьте осторожны, – прошептала она. Он чуть заметно кивнул.
Значит, проницательная жена тоже не доверяет О'Нилу, и, судя по выражению ее лица, ей не нравилось, что Десмонд был отцом Кайрена.
Когда они вошли в главный зал, Кайрен слегка подтолкнул жену к лестнице.
– Подожди меня в моей... – он посмотрел на отца, – в нашей спальне.
Мэв перевела взгляд с мужа на Десмонда, потом снова посмотрела на Кайрена. Он увидел в ее глазах беспокойство и готовность защитить.
Неужели милая, слабая Мэв собирается вступиться за опытного воина?
Эта мысль доставила графу удовольствие, хотя и была абсурдной.
Наконец Мэв неохотно кивнула и стала подниматься по лестнице. Он смотрел, как она покачивает бедрами – нет, не как соблазнительница, для этого она слишком практична, а по-женски естественно и грациозно. Долго ли еще предстоит ему бороться, преодолевая сопротивление Мэв, в который уже раз спрашивал себя Кайрен.
– Она будет тебе хорошей женой, сын, – вторгся в его мысли Десмонд.
Тот лишь кивнул, и они сели за стол. По приказанию графа служанка принесла эль, а находившиеся в главном зале торопливо двинулись к выходу.
– Я приезжал в Лэнгмор пару раз, – сказал Десмонд, когда они остались одни. – Прекрасная башня. Крепкая и надежная, отличное убежище во время войны.
Кайрен опять, кивнул.
– Откуда вы узнали, что я в Ирландии? – поинтересовался он.
– Твой кузен Хью. Около пяти лет он вел переписку с графом Ротгейтом, сын.
Гилфорд. Сдержав проклятие, Кайрен подумал, что при возможности поговорит со стариком, который суется не в свое дело.
– И вы лишь теперь решили встретиться со мной. Зачем?
– Чтобы посмотреть, каким ты стал, – с удивлением ответил Десмонд, словно это было ясно и так.
Кайрен по-прежнему не верил ему.
– Здоровый инстинкт. Йоркшир всего в неделе пути отсюда. Вы могли бы удовлетворить свое любопытство намного раньше.
– Ирландец, скачущий по английской территории? Нет, парень, это все равно что воткнуть меч в собственное сердце. Глупо.
Возможно, ирландец имеет право на такое беспокойство, но только в том случае, когда у него есть основания бояться или когда он совершил нечто предосудительное.
– Но теперь, поскольку ты вернулся в Ирландию, мы должны многое обсудить, как отец с сыном.
Что они должны обсуждать с этим хитрым человеком, Кайрену в голову не приходило.
– Например? – спросил он.
– Прошлое.
– Что сделано, то сделано. Обсуждение ничего не изменит.
– Согласен. Тогда поговорим о будущем?
– О каком будущем?
– Для тебя настало время больших перемен. И для Ирландии тоже.
– Я могу позаботиться о собственных делах сам, – ответил Кайрен.
– А можешь ли ты позаботиться об Ирландии? Кайрен неохотно кивнул. На самом деле он не желал обязанностей, которые возложил на него король Генрих, но должен был их выполнить ради своей чести и ради Гилфорда.
– Следовательно, мы оба хотим для нее лучшего, так? Да. А что может быть хуже для страны, чем иноземцы со змеиными душами, которые правят ею?
Кайрен едва не вздрогнул от слов отца, а тот наклонился вперед и прошептал:
– Сын, я знаю, ты приехал сюда по принуждению этого ублюдка Тюдора, однако ты не можешь забыть свою кровь. Не можешь повернуться спиной к стране, которая произвела тебя на свет.
Итак, О'Нил явился для уговоров, чтобы, расписывая добродетели Ирландии, склонить его к мятежу. Ценой предательства друзей и государственной измены?
