– Они собираются провезти их по тропе гуртовщиков на эту сторону лощины?
– Да, через проход между долиной и Кинноллом. Падриг и Эндрю видели нынче утром, как англичане продвигались вдоль реки между холмами.
Коннор перекатился на спину и взглянул на небо, прикрыв рукой лицо от дождя. Голова все еще болела после вчерашних возлияний, а теперь к этому добавилась странная щемящая боль в груди – острое чувство тревоги.
– А что еще они видели? – Коннор избегал бывать на землях Киннолла, но иногда по ночам вместе со своими людьми наведывался на пастбища, принадлежавшие теперь сэру Генри, чтобы украсть пару голов скота.
– Солдаты используют серый плитняк для строительства береговых опор. Недалеко от замка, под старым деревянным мостом, который издавна служил Кинноллам.
– Но этот узкий мостик не выдержит ни войска, ни пушки, – глухо проворчал Коннор. – Вероятно, они строят новый мост.
– То-то и оно. Мы тоже так решили. Мелкими камнями они выкладывают длинные прямые участки дороги, а сверху покрывают их булыжником и гравием. Крупный бутовый камень идет на строительство моста.
– Если англичане сумеют построить мост через реку рядом с замком Киннолл, они подтянут сюда войска, разместят здесь целый гарнизон. Возможно, даже в самом замке. Проклятие!
– Вот дьявольщина… Теперь Киннолл-Хаус принадлежит Кэмпбеллу. Понятно, тебе не хочется видеть красные мундиры на своей земле, да еще и в своем доме. Но что мы можем поделать?
– Кое-что мы все-таки можем, – пробормотал Коннор. – Точно пока не знаю, но, Бог даст, что-то и выйдет. – Он перекатился на живот и вскочил на ноги. Нейл тоже поднялся с земли, и друзья зашагали по поросшему вереском косогору вниз.
– Мы можем взорвать этот мост к чертовой матери, – предложил Нейл.
– Да, – медленно протянул Коннор. – Если бы у нас был черный порох и готовый план. – Он угрюмо нахмурился. – Но для такого дела нам понадобится пушечный порох, а не ружейный. Он крупнее, и сила взрыва намного больше.
– Я бы не стал беспокоиться об этом, Киннолл. Мы украдем порох, с помощью которого Уэйд и его солдаты прокладывают себе путь через холмы Шотландии. – Нейл многозначительно хмыкнул. – Они возят его в бочонках на маленьких тележках. Падриг видел. Его там целые горы.
– Что ж, хорошо. Посмотрим. Спрячь-ка пистолет, приятель, – добавил Коннор, заметив блеск оружия у Нейла.
Мюррей поспешно поправил складки своего пледа..
– Ты же знаешь, они разыскивают девушку и с подозрением присматриваются к каждому горцу, которого видят в долине.
– Значит, нас они не увидят, – заметил Коннор и ускорил шаг.
Наступил вечер, но Коннор Макферсон так и не вернулся к ужину. Софи пришлось есть похлебку, приготовленную миссис Мюррей, в компании Родерика. Пленница неустанно думала о том, как незаметно сбежать из замка. После еды Софи принялась мыть посуду, а Родерик широко зевнул и отправился во двор, чтобы заглянуть в коровник. Сгустились сумерки, и Софи решила, что пора действовать. Родерик пошел проведать животных, а Коннор еще не вернулся домой.
«Не домой, – поправила себя Софи, – а всего лишь в замок Глендун».
Она стояла в дверях кухни, наблюдая, как Родерик пересекает двор и направляется к хозяйственным постройкам. Терьеры следовали за ним по пятам, а спаниель и волкодав уютно устроились на теплом полу кухни, у самого очага.
Юный стражник скрылся из виду. До Софи тут же донеслось низкое коровье мычание и тихое блеяние козы. Девушка бесшумно выскользнула из башни. Узкая тропинка вела в заросший бурьяном заброшенный огород, огибала замок и упиралась в главные ворота.
Открыть их сейчас – значило бы привлечь к себе внимание. Софи помнила, с каким ужасающим скрипом отворялись створки, когда Коннор впервые привел ее в Глендун. Наскоро осмотревшись, она заметила провал в крепостной стене, посередине между воротами и ближайшей хозяйственной постройкой. Под этим провалом скрывалось каменное основание маленького строения. Приглядевшись внимательнее, Софи узнала старую средневековую пекарню. Изнутри в ее стенах зияли отверстия печей. Настороженно озираясь, девушка поспешила туда. Родерик пока не появлялся, и пленница была уверена, что он ее не заметил. Терьеры отправились в коровник, а две другие собаки мирно спали у огня. Для побега все складывалось просто идеально.
Подхватив юбки, Софи принялась осторожно перебираться через груду камней, ступая по выщербленным обломкам давным-давно обрушившейся стены. В сгущающихся сумерках яркий атлас ее платья сверкал и искрился, словно горящий факел. Наверху пролом был обит дранкой, но Софи легко удалось сдвинуть ее и проскользнуть в дыру.
Невидимая за зданием пекарни, девушка достигла вершины каменного завала и стала вглядываться в темные силуэты холмов по другую сторону стены. Спуститься здесь не составляло особого труда. Каменная осыпь образовала пологий склон.
«Неудивительно, что отверстие пришлось забить досками», – подумала Софи.
По счастью, она сумела расшатать деревянные щиты там, где они были прибиты к стене железными гвоздями. Сражаясь с досками, пленница сломала два ногтя и засадила огромную занозу, которую пришлось вытаскивать, но за свободу ей было не жаль заплатить любую цену.
Софи пришлось несколько долгих минут осторожно карабкаться по камням, прежде чем она оказалась на земле. На этот раз она отделалась лишь порванным платьем. Софи отряхнулась от пыли, внимательно огляделась и прислушалась, но ее исчезновение, похоже, осталось незамеченным. В замке царили тишина и спокойствие.
Приподняв юбки, она побежала через луг к ручью. Софи прекрасно помнила, где можно перейти на другую сторону расщелины. Дальше она рассчитывала преодолеть холмы и найти дорогу к старой часовне Святого Филлана. Это еще каких-нибудь несколько миль. «Достаточно найти то место, а там воспоминания детства помогут выбрать правильный путь и приведут домой», – успокаивала она себя.
В отличие от предыдущей ночи Софи чувствовала себя бодрой и отдохнувшей. Шла она гораздо быстрее, стараясь держаться ближе к деревьям и прятаться в их тени.
На гребне высокого холма она остановилась. Внизу расстилалась долина во всем своем великолепии. Софи окинула восхищенным взглядом темные гряды холмов, сверкающую серебряную ленту реки и вересковую пустошь, усеянную белыми точками пасущихся овец. Над вершинами холмов темное сумеречное небо прочерчивали алые и золотые полосы перистых облаков, словно мазки краски, нанесенные умелой кистью художника.
Любимая Шотландия, Глен-Карран. Как же тосковала она все эти годы по родным местам! Но медлить было нельзя. Преодолев еще один холм, Софи увидела в отдалении старую часовню. Девушка замедлила шаг, вспомнив, как в прошлую ночь венчалась среди руин.
