– Вы не ответили на вопрос, – заметила леди Данбридж.
Джарред загадочно улыбнулся уголками губ:
– Нет, не хотел бы.
– А почему? – Она отпила из чашки и откусила кусочек печенья.
– Думаю, вы знаете ответ на этот вопрос, – сказал он.
– Предположим, мне хочется услышать его от вас.
– Хорошо, леди Данбридж. Я не хочу видеть вашу племянницу замужем за лгуном, который гордится своим кошмарным гардеробом и тем, что добивается от девушки согласия на брак, выжив ее из родного дома.
– Если вы знаете о нем это, знайте еще и то, что Реджи Бланчард из тех людей, кто для забавы способен оторвать крылья у мотылька. Он погубит такую девушку, как Сара.
– Я старался как мог, мадам, – сказал Джарред. – Поговорил с ним о приходе в Хелфорд-Грин. Он не согласился продать его или сдать в аренду ни за какую цену. Он даже признался, что ему нравится владеть приходом, потому что из-за этого я не имею полного контроля над деревней. Я сделал все, что мог, чтобы убедить его передумать, даже сказал, что уже веду переговоры с церковью о покупке прихода. – Он смущенно потупился.
– И это правда?
– Пока нет. Но завтра же я испрошу аудиенции в Ламбетском дворце.
– Спасибо за ваши старания, – кивнула леди Данбридж. – Сомневаюсь, что визит к архиепископу Кентерберийскому принесет плоды, но ценю ваши намерения его убедить.
– Не нужно меня благодарить, леди Данбридж, – сказал он. – Я пообещал Саре поговорить с Данбриджем и сдержал слово. И если архиепископ откажется удовлетворить мою просьбу, то боюсь, что этим мои возможности исчерпываются.
– Нет, не совсем…
Джарред догадался, что она собирается сказать, и протянул руку, чтобы предостеречь ее.
– Брак абсолютно не входит в мои планы.
– Я и не прошу вас жениться на ней, – возразила леди Данбридж, решив разыграть наконец-то козырную карту. – Я только прошу вас устранить препятствия для брака Сары с кем-то еще.
– Что же я могу тут сделать?
Леди Данбридж снова тяжело вздохнула, словно удивляясь незнанию Джарредом неписаных светских законов.
– Нужно что-то делать с измышлениями Реджи. Кто же станет ухаживать за Сарой, если считается, что она уже помолвлена?
– Вы сознаете, что, если я стану оспаривать перед всем Лондоном слова лорда Данбриджа, это будет равносильно объявлению его лжецом?
– Он и есть лжец, – подтвердила леди.
– Это так, – согласился Джарред. – Но если я заявлю это во всеуслышание, он может вызвать меня на дуэль, чтобы защитить свою честь.
– Вы сможете победить его? – спросила леди Данбридж, поджав губы.
– Да.
– Тогда вам не о чем беспокоиться, – сказала она.
– Может быть, – ответил он. – И все же я предпочел бы не ввязываться в дуэль из-за вашей племянницы.
– Я понимаю, – согласилась леди Данбридж. – Мы бы тоже этого не хотели. Особенно если есть хотя бы малейший шанс, что он может победить вас. Ведь мы и так уже в трауре.
– И что же? – спросил Джарред, которому стало интересно, к чему клонит леди Данбридж.
– Как вы думаете, сколько визиток и приглашений мы получили за то время, пока мы в Лондоне?
– Должно быть, совсем немного.
– Вот именно. Разве что влиятельный и уважаемый всеми маркиз Шеппердстон даст понять обществу, что последней волей покойного преподобного Саймона Экерсли было пожелание, чтобы его дочь нашла себе подходящего супруга.
– И это действительно была его последняя воля?
– В некотором роде, – уклонилась леди Данбридж от прямого ответа.
– В каком же роде?
– Саймон выражал надежду видеть ее счастливой в браке…
– Это, в общем, почти то же самое.
– Тогда вы могли бы оповестить всех, что мы выполняем волю Саймона.
– Я постараюсь, чтобы об этом стало известно. – Он немного помедлил, затем потянулся через стол и накрыл ее руку в перчатке своей. – Не сомневайтесь, леди Данбридж, я привык держать слово. Я использую свое влияние, чтобы вас с Сарой приглашали туда, где будут молодые искатели невест.
– Благодарю, лорд Шеппердстон. – Леди Данбридж поднялась. – Я знала, что мы можем на вас рассчитывать.
– Рад служить, – пробормотал он, тоже вставая и низко склоняясь к ее руке.
– Ах да, еще одна мелочь, – небрежно проговорила леди Данбридж.
– Да?
– Нам с Сарой нужно приглашение на сегодняшний бал у леди Гаррисон…
– Мадам… – Он стиснул зубы.
– И провожатый. – Она ободряюще улыбнулась. – Если мы поедем одни, это только подкрепит ложь Реджи и побудит его навязать нам свое общество. Если же вы станете нашим провожатым, это как раз опровергнет его фантазии.
– Дело в том, что я…
– Спасибо, лорд Шеппердстон, я так и знала, что вы нас выручите.
Джарред так и не понял, как это произошло, но в том, что это произошло, сомневаться не приходилось. Леди Данбридж одержала над ним верх. Его ловко обыграла женщина, которую он вовсе не подозревал в способности это сделать.
Джарред вздохнул. Оставалось только восхищаться тем, как леди Данбридж справилась с ним – обращая каждый поворот разговора к своей выгоде, терпеливо маневрируя, она добилась от него желаемого. Эта женщина была великолепным стратегом. И ее труды увенчались успехом потому, что он слишком поздно разглядел опасность.
Джарред зажмурился и встряхнул головой. Она сделала почти невозможное и заслуживала всяческих похвал.
За какой-то час он из свободного человека превратился во что-то наподобие пропуска в избранный круг, в провожатого, призванного собирать приглашения, ограждать Сару с ее тетушкой от прохвостов наподобие Реджи Бланчарда и открывать перед ними двери светских гостиных – несмотря на то, что дамы из Хелфорд-Грин находились в глубоком трауре.
– И как только она это сумела? – Джарред взглянул в зеркало и встретился взглядом с дворецким, которому пересказал подробности своей встречи с леди Данбридж. – Не успел я заверить ее, что сделал все, что мог, чтобы им помочь, и вот уже у меня выудили согласие сопровождать ее с племянницей на сегодняшний бал.
– Женщины ловко проделывают такие штуки, сэр, – посочувствовал ему Хендерсон. – Я тоже не понимаю, как им это удается. Подозреваю, что тут им помогают их болтливые языки…
Джарред застонал. Упоминание о языках напомнило ему о поцелуе, во время которого он воровски проник в тайник Сариного рта.
– Они забалтывают нас до полусмерти, – продолжал Хендерсон развивать свою теорию. – У них всегда наготове столько слов, что мы просто устаем их слушать. А едва мы перестаем вслушиваться в каждое их слово, как они моментально пользуются этим и берут все в свои руки.
