Ознакомительная версия.
– С величайшим удовольствием! Но смею спросить, не планируется ли сие совместить со свадебным путешествием? – полюбопытствовал Павел.
– Вполне возможно! Не сегодня-завтра приезжает Полина, и я предполагаю сделать ей предложение...
– С чего вдруг такая спешка, mon ami? Или все сомнения преодолены, и Полине дозволено перейти из разряда вечных невест на положение супруги?
– Я не понимаю твоего сарказма, Павел. Чем она тебе не нравится?
– При чем тут я, Кирюша? Тебе с ней жить! Но скажи откровенно, думаешь ли ты о ней день и ночь, мечтаешь ли, затаив дыхание, о той прекрасной минуте, когда вы останетесь одни?..
– Прекрати! – Адашев сердито свел брови. – Терпеть не могу подобные романтические бредни! Для меня важнее всего на свете спокойствие в собственном доме и семье, а Полина вполне с этим справится. На мой взгляд, в ней есть все, что поможет ей стать хорошей матерью и женой. Она искренне желает мальчишкам добра, ладит с ними, мне этого достаточно...
– А ты уверен, что настолько хорошо ее знаешь?
– Я привык доверять своим впечатлениям и еще ни разу не ошибся.
– По-моему, ты самоуверен сверх меры! Мой совет, отложи свое решение хотя бы до Рождества. Ничего не случится, если баронесса подождет еще немного!
– Ты что-то знаешь о ней, но не решаешься рассказать мне? – Адашев натянул поводья, и Тамерлан остановился на краю высокого обрыва. – О ней ходит много слухов, но сплетни – удел каждой хорошенькой и к тому же одинокой женщины. Я им не верю, Павлуша!
Верменич слегка пожал плечами:
– Я ни в чем не собираюсь тебя убеждать. И роль престарелой сплетницы не мое амплуа, Кирилл. Хочу напомнить о том разочаровании, которое тебе принес первый брак, а в нем не хватало такой ничтожной малости, как любовь!
– А много ли радости от великих Любовей, которыми переполнена твоя жизнь, Павел? Или ты более меня счастлив? – Князь изо всех сил огрел Тамерлана плеткой, и конь, опешивший от подобной несправедливости, недовольно заржал и принялся по узкому уступу спускаться с обрыва на берег озера. Оказавшись на ровном месте, Адашев спешился и прокричал застывшему наверху приятелю: – Желание продолжить свой род свойственно любому живому существу. Но только человек сподобился распускать слюни по якобы неземным чувствам. Ко всему надо подходить гораздо проще и естественнее!..
В следующее мгновение Павел оказался рядом с ним, Адашев впервые увидел своего друга разъяренным.
– Ты жалкий и низкий циник, Кирилл! – Верменич, соскочив с дончака, ухватил приятеля за отвороты казакина. – Не смей подобным образом говорить о самом светлом из всех человеческих чувств, тем более если сам его так и не испытал! Теперь я вижу, что ты действительно глупец и ничего не смыслишь в женщинах, раз готов первой же подвернувшейся под руку красотке сделать предложение...
– Что ты сказал? – Адашев в свою очередь притянул Павла к себе.
– То, что слышал! Верменич вскочил на Шалого. – Очень мне хочется посмотреть на тебя, когда ты по-настоящему влюбишься, а это произойдет потому что я знаю тебя лучше, чем ты самого себя. Брак с баронессой окажется, уверяю, тяжелее тех колодок, в которых турки пленных обряжают, чтобы те не сбежали...
– Постой, брат! – Князь ухватился за седло Павла. – Я совсем не хочу ссориться и согласен повременить с предложением...
– Это будет самым разумным на сей момент! И прислушайся к моему совету, Кирилл! Наведи справки о самой баронессе и ее кузене Кирдягине.
– Ты, вероятно, прав, Павел. – Адашев посмотрел на друга. – Но я уверен, что твои подозрения напрасны.
– Братец ты мой, жен нам, конечно, подбирают на небесах, но чем черт не шутит, когда Бог спит! И твоя Полина вполне может оказаться совсем не тем милым ангелочком, каким хочет предстать в твоих глазах...
– Согласись, что в некоторых вопросах ты из меня веревки вьешь, Павлуша?
– Вот как раз в этих вопросах, а не в баталиях с учителями и собственными детьми ты и должен проявить необходимую твердость. Кстати, как там поживает мой набор курительных трубок?
– Ты слишком самоуверен, и, если я прислушиваюсь к некоторым твоим советам, это не значит, что я всегда ошибаюсь в своих предположениях! – недовольно заметил князь, направив Тамерлана вдоль берега. – Две недели слишком короткий срок, чтобы делать какие-то выводы.
– Помнится, кто-то утверждал, что гувернантка сбежит на следующее утро?
– Ну и утверждал, что из этого? – Адашев расстегнул казакин. – У меня от споров с тобой из ушей уже пар идет, а из ноздрей дым валит.
– Не уходишь ли ты от разговора о дальнейшей судьбе моих трубок?
– Слушай, что ты от меня хочешь? Я сегодня первый раз за полмесяца отправился прогуляться со своим лучшим другом, а он делает все, чтобы разозлить меня. Что, у нас не о чем больше поговорить, как об этой рыжей гувернантке? – недовольно пробурчал князь, но заметил, что Павел, приподнявшись в стременах, куда-то смотрит. Подъехав к нему, Адашев заметил черные фигурки, копошившиеся на льду в полуверсте от них.
Всадники пришпорили лошадей и вскоре оказались вблизи вывороченного огромного дерева, чьи корни подточило весеннее половодье. Спешившись, они оставили лошадей, а сами подошли к самой кромке льда.
Две женщины в окружении десятка ребятишек, среди которых князь узнал и своих отпрысков, усердно расчищали лед от снега. Вся компания была настолько увлечена, что не заметила двух наблюдателей, которые, переглянувшись отступили в сень поваленного дерева.
– Сдается мне, они готовятся кататься коньках, – прошептал Верменич.
– Похоже! – так же шепотом согласился Адашев. – Хотя мои никогда на коньках не стояли... – Он проводил взглядом две маленькие фигурки, бойко заскользившие по льду за женщинами. Деревенские мальчишки в сопровождении двух лохматых псов носились по льду вслед за барчуками, падали, поднимались, прыгали, образовав кучу-малу. Князю вдруг показалось, что это они с Пашкой вновь стали десятилетними мальчиками и, вырвавшись из-под контроля няньки и учителей, мчатся как угорелые коньках и единственная их забота не расквасить нос и вернуться домой в относительно целой одежде, чтобы избежать нудных нотаций какой-нибудь очередной мадемуазель...
– Да-а! – протянул Павел, весело ткнув Кирилла в бок. – Девица-то, оказывается, знает, от чего мальчишки с ума сходят!
Князь еще некоторое время наблюдал за сыновьями. Старший Андрей лихо скользил в любом направлении и пытался даже пробежался наперегонки с гувернанткой, но был оставлен далеко позади и, махнув рукой, принялся догонять деревенских приятелей, пока не свалился на лед, после чего устроился на бревне, передав коньки одному из пареньков.
Ознакомительная версия.
