– Но следов борьбы нет, сирдар. И если бы Айша закричала, ее бы услышали, – заметил управляющий ханским двором.
– Ты прав, – нахмурился сирдар. – Сорайя наверняка проснулась бы на крик.
Так почему же Айша не позвала на помощь? Акбар-хан пригладил бороду. Сама она бы не сбежала. Это неоспоримо. Тут и думать нечего. И все же это произошло, и без особого протеста с ее стороны. Значит, похититель был ей знаком и Айша его не боялась… или боялась за него?
Сирдар едва заметно кивнул. Если Айша не хотела будить слуг, тревожась о судьбе похитителя, то это многое объясняет. Но в ту ночь толпа растерзала всех англичан в Кабуле, в живых остались только те, кто находился в крепости Бала-Хисар. И задолго до нападения на резиденцию дороги между Кабулом и военным городком были перекрыты. Во всяком случае, так ему докладывали.
Взгляд Акбар-хана прояснился. Если этот англичанин увез Айшу в военный городок, то она там в полной безопасности, как под крышей его собственного дома. Когда придет время и феринге обратятся в бегство, Айшу легко будет вернуть назад. И это время уже близко. Он сведет свои счеты с Рэлстоном. И час расплаты станет еще слаще. А теперь пора заняться слугами, которые пренебрегли своими обязанностями. Акбар-хан опять медленно обвел глазами комнату. Но взгляд его теперь был каменным.
Уотсон вышел из генеральского святилища с мрачными известиями.
– Кэмпбеллу пришлось вернуться в Бала-Хисар. От шаха только что прибыл гонец. Шелтон попытался прикрыть отступление, но они оставили свои пушки за стенами крепости.
Боб Мэркхем выругался:
– Оставить орудия этим варварам!
– В городе беспорядки, – продолжал Уотсон. – Люди обезумели: насилуют, грабят, убивают. Сейчас они уже принялись за своих, и это только разжигает страсти.
– Значит, Кабул полностью в руках афганцев, – вслух размышлял Кит. Он раскинулся в кресле, стоявшем возле окна, небрежно перекинув ногу через подлокотник. – И никто ничего не может сделать.
– А вы полагаете, что справились бы лучше, чем бригадир Шелтон и полковник Кэмпбелл, не так ли, лейтенант Рэлстон? – В дверях, выпятив грудь, стоял сэр Вильям.
Кит лениво поднялся:
– Отнюдь нет, сэр Вильям. Прошло то время, когда мы могли одолеть их перевесом в военной силе. Еще сегодняшним утром мы могли бы добиться какого-то успеха, но теперь мятежники заняли прочные позиции.
– Просто невероятно, лейтенант. Почему же вы до сих пор не получили заслуженного, с моей точки зрения, повышения за вашу блестящую способность к анализу и своевременные советы? – с ледяным сарказмом сказал господин поверенный в делах. – Генерал Эльфинстон чувствует себя очень плохо и оставшуюся часть дня проведет в постели. Здесь вам делать нечего. Предлагаю всем разойтись по домам, но будьте наготове: вас могут вызвать. – Сэр Вильям повернулся и с важным видом вышел из комнаты.
– Я не ослышался? – захлопал ресницами Боб. – Мы только что получили выходной?
– Похоже, что так, – отозвался Кит. – Мятежники развлекаются: насилуют, грабят, убивают. А мы, пожав плечами, ложимся спать.
– А в это время Колин Маккензи торчит там один… Проклятие, Кит! Мне нужно выпить. – Боб накинул на плечи плащ. – Пойду-ка я домой, попробую развеять печаль.
Кит последовал за своим другом на улицу, где стоял пронзительный ноябрьский холод.
Военный городок был в полном смятении: везде наглухо закрытые ставни, пустые улицы и палисадники. Ни детей, прогуливающихся с нянечками, ни слуг, которые обычно разносят по домам пригласительные записки и сообщения. Только дымок, вьющийся над трубами, напоминал о том, что здесь живут люди. Но и это не продлится долго, угрюмо подумал Кит. Разве что удастся пополнить запасы топлива, а это можно сделать только за пределами военного городка, в долине, где их будут поджидать толпы афганцев.
Кит подошел к своему дому и взялся за ручку двери. Она не поворачивалась. Кит вспомнил о распоряжениях, которые дал Харли, и громко постучал. В каком настроении сейчас Аннабель? По-прежнему сердится и готова к борьбе? Или немного примирилась с ситуацией за время его отсутствия? Кита охватило бурное волнение: по телу побежали мурашки, и, когда Харли открыл дверь, он дрогнувшим голосом спросил:
– Как мисс Спенсер?
– Купается, сэр, – бесстрастно сообщил денщик. – Мисс попросила приготовить все для этого минут двадцать назад.
Кит шагнул в прихожую и сбросил плащ.
– Она что-нибудь поела?
Харли подхватил плащ и повесил его на крючок.
– Плотно позавтракала, сэр.
Завтрак и ванна – хорошие предзнаменования, решил Кит.
– Есть какие-нибудь новости, сэр?
Рассказ о том, что произошло в Бала-Хисар и в Кабуле, отнял довольно много времени. Наконец Кит направился к спальне. Он постучал, но не стал дожидаться приглашения войти.
Аннабель лежала в ванне перед камином. Ее бронзовые волосы были собраны в пучок, кожа казалась молочно-белой в отблесках пламени.
– Разве у меня нет права на уединение? – В такой теплой, залитой светом комнате ее голос прозвучал как-то особенно резко.
Айша повернула голову, лежавшую на краю ванны; зеленые глаза, холодные и блестящие, как кусочки кварца, изучали Кита.
– Прости. Мне очень хотелось увидеть тебя, – сказал Кит, надеясь, что Айшу обезоружит его искренность. – Мне уйти?
Она едва заметно пожала молочно-белыми гладкими плечами, словно присутствие Кита не имело никакого значения. Потом подняла свою красивую ножку и начала намыливать ее с отсутствующим видом.
Кит невольно дернулся, его дыхание участилось.
– Можно мне помочь?
– Нет. – Столь резкий ответ, казалось, исключал все надежды на уступки.
Кит сел на кровать, откуда Айшу хорошо было видно.
– Я думал, может, тебе будет интересно узнать, что происходит в городе.
Айша вытянула другую ножку.
– И что же, войска Британской империи подавили бунт? Отомстили за смерть своих соплеменников?
Кит вздрогнул.
– Нет, ничего похожего.
Айша снова опустила ноги в воду, села, обняв колени, и с интересом взглянула на него:
– Но хоть что-то сделано?
Кит поведал ей о событиях дня. Айша недоверчиво покачала головой:
– Ни один афганец не поверит, что вы не можете отомстить за своих убитых. Они будут презирать вас еще больше.
Кит не знал, что возразить. К тому же тема не слишком его интересовала. По правде говоря, он начал этот разговор для того лишь, чтобы преодолеть холодное равнодушие обворожительной купальщицы. Она опять откинула головку на край ванны. Ее груди, полные и мягкие, увенчанные розовыми сосками, соблазнительно высовывались из воды. Последние несколько недель Кит часто рисовал их в своем воображении. Он подошел к ванне и упал на одно колено.
