Им повезло: их поцелуй заметили только Гарри и Гарет. Гарри испугался, когда увидел, как его друг наклоняется, чтобы поцеловать какого-то парня. Его тоже увлек танец, но не до такой степени, и он уже собирался оттащить Джеймса, когда увидел, что Гарет, наклонившись, шепчет что-то на ухо пареньку. И когда тот отступил, Гарри узнал в нем мисс Ричмонд. «Ну, конечно, — подумал он, — она не могла удержаться, чтобы не прийти сюда». Но хорошо, что Гарет прервал их поцелуй, пока никто не заметил. Хотя, кто знает, может быть, никто и не придал бы этому значения в царящей здесь атмосфере теплоты и открытости.
Когда часы пробили полночь, центр праздника неожиданно переместился на площадь перед «Золотым Львом», где собрался хор местных жителей.
— Ночная песня, — прокричал кто-то, распахивая дверь трактира, чтобы слушать певцов.
Эй, вставайте, мистер Скотт, хор по городу идет!
Пройдем мы по дорожкам и вытопчем ваш сад
И от пенья нашего стекла задрожат
После этого вступления горожане продолжили пение:
Встаньте, мистер Джонсон, в доме своем,
Ведь завтра приходит к нам лето
Налейте нам эля, и дружно споем
В майское утро это
Исполнив несколько куплетов, обращенных к трактирщику и его жене, певцы двинулись дальше по городу.
Пение продолжалось несколько часов. Когда ранним утром остальные члены семьи Ричмондов вышли на городскую площадь, Линнет и мужчины уже обошли весь городок. Хотя они совсем не спали, но были очень бодры и приветствовали родных грубоватыми веселыми возгласами, как местные жители. Кейт с удивлением смотрела на сестру. Она никогда не видела Линнет такой оживленной. Ее глаза сияли, и ее, по-видимому, совсем не стеснял мужской костюм. Кейт невольно позавидовала ей.
Леди Элизабет недоуменно посмотрела на Джеймса и Гарри.
— Как вы здесь оказались, милорды? Гарри рассмеялся.
— Наверное, так же, как и вы. Мы совершили ужасное путешествие под проливным дождем, но. я считаю, что оно стоило всех неудобств.
Джеймс счел нужным дать дополнительные объяснения.
— Мы были так заинтересованы рассказами мистера Ричмонда, что решили не упустить возможностги…
— …следовать з, а моей дочерью, — с иронией закончила леди Элизабет.
— Да, признаюсь, , я приехал, чтобы видеться с мисс Линнет, и я нашел ее, и мы провели чудесный ве;чер…
— О, мама, это» была удивительная ночь…
— Я вижу, Линнеи, а ведь ритуал еще не начался.
— Не понимаю, как Чучело коня может быть лучше TOiro, что мы уже видели, — сказал Гарет.
Мистер Ричмонд огляделся и сделал рукой жест, как бы обводящий все вокруг. Сияло солнце. В его лучах капли дождя на первоцветах, колокольчиках и примулах, украшавших майское дерево, сверкали, как бриллианты. Флаги полоскались на свежем ветру, а серебристо-серые листья платанов, выстроившихся перед домами, создавали впечатление, будто находишься в лесу. Приближался кульминационный момент праздника. Все услышали громкий крик, похожий на «гип-гип, ура!».
Конь, конь, крошка-конь!
Конь, конь, крошка-конь!
И появился конь.
Кейт никогда не видела ничего подобного. Она наблюдала на праздниках майские деревья, шуточные народные танцы и костры в Иванов день. Но все это были — чисто английские увеселения. А это фантастическое создание выглядело так, будто оно было совсем из других краев. Кусок черной ткани, пропитанной смолой, драпировал огромный каркас, на котором крепилась до смешного маленькая голова коня. А наверху, из центра каркаса, высовывался «всадник». На нем была большая черная маска, разрисованная белой и красной красками.
Молодой человек, одетый в стиле исполнителей народных танцев о Робине Гуде, держа в руке какую-то деревяшку, вывел коня на площадь. И там они начали танцевать.
Те, кто был вечером в трактире, узнавали некоторые движения, в особенности дразнящие подрагивания тела молодого человека с деревяшкой. Конь танцевал, каркас его покачивался, а толпа пела:
Вместе, вместе мы станем танцевать,
Ведь завтра приходит к нам лето
Куда б ни ушли мы, сойдемся опять
В майское утро это.
Барабаны били не переставая. Для Гарри впервые барабанная дробь не ассоциировалась ни с армией, ни с убийством, ни со смертью. Барабаны били в честь жизни, а не смерти. Как объяснил один из барабанщиков накануне вечером, они пробуждали землю.
Исполнители куплетов снова пропели «Встаньте…» трактирщику и его жене. И медленно пошли по городу, останавливаясь у каждого окна, чтобы обратиться с приветствием к старикам и старушкам.
— Иначе старые люди почувствуют себя забытыми, — объяснил Гарри стоящий рядом мужчина.
После трех-четырех куплетов каждый раз происходило нечто странное. Барабаны замолкали, конь опускался на землю, а песни звучали тише, и в них слышалась печаль.
Гарри совсем не понимал слов, которые звучали в сопровождении этой медлен-ной мелодии. Но мотив… мотив трогал его своей грустью. Казалось, он был еще грустнее оттого, что слова были непонятны.
«Дразнящий» — парень с деревяшкой в руках — подсунул ее под коня; потом ее вытолкнули оттуда, он схватил ее и огрел коня так, что тот подпрыгнул, как будто воскреснув после непродолжительной смерти. Гарри захотелось подпрыгнуть вместе с конем, а когда исполнители снова запели куплет, после которого конь «уми-рал», он почувствовал, как его охватила тоска по всем погибшим товарищам.
О, где же наши парни, пропавшие во мгле,
Ведь завтра приходит к нам лето.
И что же с ними сталось на чужой земле,
В майское утро это?
«От многих из них остались только белеющие груды костей под солнцем Португалии и Испании», — подумал Гарри, когда конь снова опустился на землю. Он ощутил, как бегут по щекам слезы, и непонятно было, плачет ли он от горя или от радости, так перемешались эти чувства. Было столько радости в пении, танцах, в весенней зелени вокруг. Это был прежде всего ритуал единства и сплоченности. Не имели значение ни положение в обществе, ни возраст, ни богатство, ни дружба или вражда между людьми. И все-таки каждый раз, когда исполнялся припев, у Гарри сжималось сердце: ведь не только радость, но и горе и страдания неизбежны в жизни. Напротив Гарри стояли три местные девушки, а рядом с ними он увидел раскрасневшуюся от волнения Кейт Ричмонд.
— Где же те девицы, которым петь пора, — пропели горожане, обращаясь к хихикающим и закрывающим лица девушкам.
— Собирать цветы ушли они в луга… Наступила короткая пауза, потом «дразнящий» схватил ближайшую девушку, взвизгнувшую от удовольствия, и втолкнул ее под попону коня.
