class="p1">Верить в то, что на вилле, помимо убийцы, завелся еще и вор, Диане не хотелось. Она была уверена, что скоро украшения «найдутся». Но Бассе, которая сипло дышала и стонала от боли, это не поможет.
Диана долго не могла уснуть и все-таки стала молиться, прося у Аполлона прощения за то, что позволила себе роптать на волю богов. За то, что искала утешения не у него, а у Кая. За то, что позволила своей вере на миг пошатнуться.
* * *
– Что ты натворил?
Негодованию Алиса, стоявшего в дверях убогой комнатушки, которую Кай делил с Гнурром, не было предела. Начальник стражи был красный от злости и сердито щурил глаза, глядя на гладиатора, готовившегося ко сну.
– Я что-то натворил?
Кай поднялся с лежанки и встал перед Алисом, пытаясь сообразить, в чем его обвиняют. Алиса аж передернуло от его спокойного тона и невозмутимого лица.
– Госпожа Талия велела высечь тебя. Тайно, чтобы не узнала госпожа Диана.
Лицо Гнурра вытянулось в изумлении. Он растерянно смотрел на мужчин, не понимая, что случилось. И ему казалось, что Алис тоже не знал, что произошло между старшей госпожой и охранником Дианы.
– Госпоже Талии стоило бы увидеть, на что похожа спина после встречи с плетью, – хохотнул Кай. – Тогда она бы понимала, что скрыть такое затруднительно.
– Затруднительно сохранить голову на этой обезумевшей вилле, – прошипел Алис, хватая Кая за плечо. – Шагай за мной. И нечего тут веселиться!
Они тихо прошли по коридорам на задний двор, а потом Алис повел Кая на конюшню. Тот покорно следовал за начальником, зная, что наказание неизбежно, и не собирался от него уклоняться. Конечно, Талия решила наказать его за то, что не повиновался ее приказу и проявил неуважение. Что ж, пусть так. Главное, что Диана спит и не узнает об этом.
Видеть ее слезы было невыносимо – это рвало его на куски и ранило сильнее любых побоев. А к плетям он уже успел привыкнуть в школе Вектора. Местный мастер не скупился на удары, желая как можно скорее превратить военнопленных в покорных рабов. Кай учился быстрее других, и все же бич мастера не раз обрушивался на него.
Едва они оказались на конюшне, как Кай скинул с себя тунику, оставшись в одной повязке. Хотелось поскорее закончить.
– Я смотрю, у тебя это не впервой, – хмыкнул Алис. – Осел. Слушался бы госпожу Талию, не было бы проблем ни у тебя, ни у меня. Меня жена небось заждалась, приду – уже уснет. И ужин остынет.
– Сочувствую, Алис, – хмыкнул Кай. – И госпожа у меня одна – Диана.
– Осел, – повторил Алис и сунул Каю в зубы деревянную чурку. Он взял толстые веревки и привязал руки гладиатора к вбитым в стены крюкам, чтобы тот не сбежал, когда начнется наказание. – Не дергайся, я постараюсь не разорвать тебе кожу. Пять плетей, Марк Галл.
Кай дышал глубоко и спокойно, зная, что боль будет оглушительной. Что захочется увернуться, но лучше всего было спокойно вытерпеть положенное количество ударов, тем более Алис собирался бить аккуратно. Хотя с Бассой он обещал то же самое, а ее спина напоминала рубленое мясо. И все же Каю хотелось ему верить. Теперь только от Алиса зависело, насколько хорошо он сможет защищать Диану ближайшие несколько дней, пока раны не заживут.
– Раз, – плеть просвистела в воздухе и врезалась между лопатками Кая.
Он закусил деревяшку с такой силой, что челюсть свело, но не двинулся с места. Кожа горела, а Алис уже объявил следующий удар. Короткий свист, и плеть впилась в спину Кая чуть правее. Алис держал слово и не бил в одно и то же место. Щадил, но удары не смягчал. И все-таки кожа Кая не рвалась от его плети.
– Неплохо, – прохрипел Кай, выплюнув чурку.
Он тяжело дышал, повиснув на веревках, которые впивались в запястья. Спина горела, словно на ней разожгли костер, но крови, которая обычно после таких наказаний щедро лилась до самых колен, не было.
– Как и обещал, – оскалил зубы Алис, отвязывая его руки. – Сделай так, чтобы твоя госпожа об этом не узнала.
Кай кивнул, глядя на растертые веревкой запястья. Скрыть это от проницательного взгляда Дианы будет нелегко.
– Завтра утром дам тебе наручи, – решил Алис, проследив за направлением его взгляда. – Зайди ко мне перед тем, как заступить на дежурство.
* * *
Уснуть не удавалось до самого рассвета. Гнурр никак не мог угомониться, пытаясь выведать подробности ссоры Кая с Талией, но Кай отвечал односложно, ничего не раскрывая. Гладиатор еще несколько дней назад решил для себя, что Гнурр ему не союзник. Он явно скрывал какие-то секреты Энеиды, и раз не желал делиться ими ни под каким предлогом, то и Кай хранил молчание.
Поняв, что сплетен не будет, Гнурр быстро уснул, а Кай лежал на животе, стараясь думать не о полыхающей от боли спине, а обо всем, что произошло за последние дни. Стража Цезариев явно наплевала на все договоренности и не искала нападавшего на Диану, Талия казалась подозрительной, но чутье подсказывало, что не она заговорщица. Энеида имела любовника. Он, скорее всего, пробирается к ней через маленький балкон по веревке, а значит, в сговоре со стражниками, которые дежурят на улице.
А еще любовник был у Бассы, и Кай все еще понятия не имел, кто он.
Глава 12
Раненая гордость
Диана жалела, что не взяла с собой веер – на форуме Мизен с самого утра стояла жара. Они с Каем оставили повозку в паре улиц от центра города и шли сквозь толпу людей, мечтая хоть на миг оказаться в тени. До маленького театра Мизен было рукой подать, но казалось, что они целую вечность идут под палящим солнцем. Краем глаза Диана заметила, что на лбу гладиатора выступила испарина.
– Мы почти пришли. – Диана не знала, кого пыталась утешить: себя или Кая, тащившего тяжелую корзину гостинцев для Полуния.
– Надеюсь, не зря. – Кай помнил, как Талия возмущалась за завтраком, что Полуний – зарвавшийся негодяй и проходимец.
– Я тоже, – вздохнула Диана.
Стоило им ступить на площадку театра, как в них едва не врезалась пара актеров, тащивших тяжелый сундук. За ним пробежали мужчины в масках, а где-то в стороне кто-то пел песню. Кай от удивления не знал, куда смотреть, – повсюду бегали слуги, актеры, кто в костюмах, кто в масках, кто-то кричал, кто-то играл на лире. Гладиатор не представлял, где среди этого хаоса искать хозяина
