– О Боже! – вырвалось у Корделии. – И они увидели ваше покаянное письмо на столе?
– Слава Богу, нет! Его спрятал в ту проклятую табакерку, мой лакей Хелборн, которого впустили ко мне ввиду моей болезни. Иначе бы меня тотчас же отправили на виселицу. Он свернул письмо таким образом, что оно поместилось в табакерку, подаренную мне моим дедушкой. Я всегда носил ее в кармане. Когда стражники сказали что я свободен, лакей волоком вытащил меня на волю.
– Какой он, однако, молодец! – сказала Корделия.
– Старина Хелборн пытался связаться с моим братом и привести меня в чувство, но я спал как убитый. А когда проснулся, то на радостях тотчас же отправился в кабак, где вдребезги напился и потерял табакерку. Вернее будет сказать, мисс, я продул ее в карты мистеру Неттлсу. – Эвери горестно покачал головой.
Корделия всплеснула руками.
– Да, мисс Эпплгейт, я понимаю, что допустил непростительную ошибку. Но откуда же мне было знать, что в табакерке спрятано компрометирующее меня письмо? Теперь Рэнсом ежедневно выговаривает мне за эту глупость и не выпускает меня из дома, опасаясь, что меня случайно схватят стражники. Только после моих долгих уговоров он сегодня смягчился и позволил мне поехать на этот званый ужин. Надеюсь, что в доме маркиза меня не арестуют. – Эвери глупо улыбнулся.
Корделия смотрела на него с плохо скрываемым ужасом. Как он мог спокойно спать после всего случившегося с ним? Теперь ей стало ясно, почему Рэнсом не хотел раскрывать эту тайну. Понизив голос, она сказала:
– Ради Бога, Эвери, никому не рассказывайте эту жуткую историю!
– Но вам-то она уже известна, – сказал он, ухмыльнувшись.
– Я буду помалкивать. И вы тоже держите рот на замке! – прошептала Корделия.
– Разумеется! Давайте-ка послушаем, как вон та симпатичная девушка играет на фортепиано! С вами мне флиртовать запрещено, а у нее такие игривые глазки! – воскликнул Эвери.
Вместе с облегчившим душу молодым ловеласом Корделия подошла поближе к музыкальному инструменту, на котором играла миловидная юная особа, и стала слушать, как она поет балладу.
Но думала Корделия при этом о стоявшем рядом молодом повесе Рэнсоме. Почему он запретил Эвери ухаживать за ней? Потому что тот не привык задумываться об опасных последствиях своих поступков? Да, разумеется. А может быть, Рэнсом питает к ней нежные чувства? Она обернулась и увидела, что он пристально смотрит на нее. Уж не угадал ли он ее мысли на расстоянии? Корделия покраснела и притворилась, что внимательно слушает пение девушки, играющей на фортепиано.
Когда девушка закончила петь, Корделия оставила Эвери наедине с исполнительницей баллад и подошла к Рэнсому. Он с негодованием воскликнул:
– Слава Богу, вы наконец-то избавились от этого идиота! Он лишь чудом избежал виселицы, но угроза все еще висит над его пустой головой. Он продолжает вести себя безрассудно! Если его письмо окажется в руках властей, то его непременно повесят в назидание другим смутьянам и безобразникам.
Они подошли к огромному камину, и Рэнсом, положив на него одну руку, другой обнял свою милую собеседницу за талию. Занятая тревожными мыслями об Эвери, она не придала этому значения и серьезно сказала:
– Надо во что бы то ни стало раздобыть табакерку и уничтожить письмо. Я попрошу Друида помочь вам вскрыть замок в двери апартаментов управляющего театром. Но только, пожалуйста, позаботьтесь о том, чтобы фокусника не арестовали. Мне бы не хотелось, чтобы бедняга очутился за решеткой.
– И мне тоже, – сказал Рэнсом. – Он славный малый. Да и самому мне вовсе не хочется попадать в тюрьму. Говорят, что это очень скверное местечко, вредное как для телесного, так и для духовного здоровья. – Он сардонически ухмыльнулся и пристально посмотрел на Корделию.
Лишь теперь она обратила внимание на то, что они стоят непозволительно близко друг к другу, и покраснела. К счастью, никто из гостей не заметил, их фривольного поведения. Офелия, весело болтавшая о чем-то с Джайлзом Шеффилдом, поймала встревоженный взгляд сестры и ободряюще улыбнулась ей. Остальные гости продолжали разговаривать о чем-то своем. Молодые люди громко смеялись. Солидные дамы обсуждали последние веяния моды. Джентльмены спорили о политике и спорте. И конечно же, никто из присутствующих в этой роскошной гостиной не вынашивал плана тайного проникновения в чужое жилище.
За исключением Корделии и Рэнсома Шеффилда. Обговаривая с ним шепотом детали ограбления управляющего театром, Корделия втайне молилась, чтобы это преступление не стало предметом пересудов на следующем званом ужине в доме маркиза.
Вскоре гости начали прощаться с хозяевами и разъезжаться по домам. Ушли и кузены Шеффилд. Перед тем как подняться в спальню, Офелия пожала руку Марианны и пылко воскликнула:
– Огромное вам спасибо за чудесный вечер, Марианна! Мы рады, что у нас такие замечательные родственники.
– Позвольте и мне тоже от всей души поблагодарить вас, – сказала Корделия. – Вы были так добры!
– Не надо меня благодарить, мои дорогие! – мелодично произнесла маркиза. – Вечер удался во многом благодаря вам. Ведь это же вы пригласили таких замечательных гостей, как кузены Шеффилд! Они внесли в атмосферу этой вечеринки существенное оживление.
Офелия улыбнулась, Корделия же смущенно потупилась.
Маркиза была права, их добрые знакомые действительно внесли дополнительную живость в это мероприятие. Не говоря уже о том, что тайна табакерки, так долго мучившая ее, наконец-то раскрылась. Теперь, окончательно поняв сложившуюся ситуацию, она могла действовать спокойно, не терзаясь сомнениями.
На другой день, пришивая кружевную тесьму к полумаске Офелии, Корделия твердо заявила:
– Обещай мне, что откажешься участвовать в представлении, если мистер Неттлс запретит тебе играть в ней.
– Я уверена, что этого не случится, – сказала Офелия. – Маска стала неотъемлемой частью моей роли. В любом случае без нее роль утратит всякий смысл. Поэтому…
– Короче говоря, не открывай своего лица перед публикой ни при каких обстоятельствах, – сказала Корделия. – Готово! Держи! А я, пожалуй, немного отдохну, эта груда одежды подождет.
Она отставила в сторону корзину, наполненную требующими срочного ремонта костюмами, и пошла разыскивать Друида.
Фокусник оттачивал один из своих коронных трюков с двумя веревками и тремя золочеными кольцами, укрывшись от посторонних взглядов за кулисами. Поздоровавшись с ним, Корделия изложила ему свою просьбу и заверила его, что Рэнсом будет действовать очень осторожно.
– Как только он проникнет в апартаменты управляющего, ты сразу же возвратишься в служебное помещение и окажешься вне подозрения. Никто не стал бы толкать тебя на столь рискованное дело, если бы от его исхода не зависела жизнь родственника Шеффилда. Ради его спасения Рэнсом готов пойти на любой риск. Ты все понял?
