Сердце мое было совершенно спокойным. Да и какой смысл заглядываться на них — я не тешила себя мыслью о том, что смогу полюбить чужого и незнакомого мне мужчина и не видела ни в одном из них того благородства и того темперамента, какой хотела бы найти в будущем супруге.
Были среди них позеры, гордецы, трусы, застенчивые неудачники, бабники — я читала это все в их взглядах, жестах, походках, манере говорить и не испытывали ничего, кроме разочарования и скуки.
У Алисы же глаза горели, она уже мечтала о любви, надеялась, что судьба сведет ее с идеальным мужчиной и все время искала его глазами. Она доверчиво улыбалась, и сердце ее нередко тревожно билось от волнения и смущения.
Радовало меня только то, что она неизменно обращалась ко мне за советом, указывая на предмет своих волнений и спрашивая, что я о нем думаю. Я же снисходительно ей улыбалась и делилась своими догадками. Боялась, что обидится и не станет слушать, но она всегда слушала и всегда доверяла. В нашей семье только я ее защищала, прикрывала собой, если могла, брала на себя вину, присматривала за ней, жалела, выслушивала и фактически именно я, а не Милена, заменила ей мать.
***
Отправив графа Стриговского к своей дочери и проследив, чтобы та приняла приглашение, Николай задумался: «Конечно, для графа мы не настолько благородны и единственное, что может заставить его жениться на ней, это ее красота. Хотя он достаточно искушен в этом вопросе: как-никак дважды был женат, да и любовниц у него было немало, одна другой краше! Чем его может заинтересовать глупое, невинное и крайне невоспитанное дитя?»
Николай тяжело вздохнул, особо не рассчитывая на благосклонность графа, хотя горизонты могли бы открыться большие: Стриговский имеет хорошие связи, часто принимаем во дворе государя!
Князь Строгонов поискал взглядом место для отдыха и неожиданно увидел подозрительно знакомое лицо, сделал несколько шагов по направлению к новому гостю и так и замер — Крайнов, друг его молодости! Они с Владимиром ни одну войну вместе прошли, и имения у них были соседние, но друг вот уже двенадцать лет как покинул страну, оставив заведовать всем своего управляющего, да и письма от него приходили крайне редко.
— Владимир? — изображая непомерную радость, поприветствовал он приятеля.
— Николай! — ответил тот, пожимая руку.
— Что же ты, вернулся из заграницы, а друга и не навестил даже! — с укором произнес Строгонов.
— Прав ты, Николай, как есть прав, не смог отказать Синевскому, пришлось, не распаковывая пожитков, отправляться на бал! Мы с ним прошлым летом в Австрии столкнулись и сдружились, вот пообещал навестить при первой же возможности и не смог отказать! — с усмешкой сообщил Владимир.
Николай присел рядом и цепко изучил старого приятеля: тот был почти на десять лет старше его самого, голова совсем седая, как и длинные усы, лицо испещрено морщинами, но зато во всем, начиная от выражения глаз и заканчивая костюмом Крайнова, читалось его превосходство — тот явно разбогател за эти годы еще больше, да и вес приобрел немалый, раз сам Синевский потребовал его немедленного визита к себе.
— Как поживаешь, приятель? Как сын твой? Женился, порадовал старика внуками? — дружелюбно поинтересовался Николай, задержав дыхание в ожидании ответа.
— Костя-то? Нет, он у меня совсем разболтался, брат! Никак не может за ум взяться! Отдал его на службу, думал, там его дисциплине научат, а он, по-моему, еще развязней стал: две дуэли устроил в первый же год служения! Вот решил вернуть его домой, оставить тут в глуши: пусть сам займется усадьбой, наведет порядки в имении, дело наше продолжит, управленца проворовавшегося на место поставит! Парень-то ведь он образованный, все может, да желания нет! — со вздохом сообщил Крайнов.
Николай молчаливо поджал губы: он завидовал другу, который выбился в люди по-настоящему, и в то же время появилась хорошая возможность выгодно сплавить свою дочь.
— А как твои дочери — уже невесты небось, а? — добродушно поинтересовался друг.
— Невесты, старшей уже восемнадцать лет, пора мужа искать, чтоб не засиделась в девках-то! Да вот подходящей кандидатуры никак сыскать не могу, — печально вздохнул Строгонов, разводя руками.
— Хм, а познакомь-ка меня со своей красавицей, а вдруг она Константину приглянется? — задумчиво произнес Владимир.
— А и правда, почему бы и нет! Она у меня девка воспитанная, хозяйственная, норовистая — подстать твоему бравому парню будет, да и участки наши объединим, двойная выгода получится! — изображая на лице радость, сообщил он.
Николай поискал взглядом дочь и, приметив ту у другом конце зала, торопливо направился за ней.
***
«Папа идет за мной!» — увидела, как он прорезает толпу отдыхающих, прожигая меня пылающим взглядом, и приготовилась к худшему. После этого уродливого пятидесятилетнего графа Стриговского я не рассчитывала на что-то лучшее! Хорошо еще, что тот и сам не особо мной заинтересовался, ему тоже происхождение да связи нужны, а у нас не такой уж и знатный род: бесславный считай, молодой совсем.
— Риана, следуй за мной! И веди себя смирно, не то пожалеешь, что родилась на свет! — прошипел он мне на ухо и потянул за собой, изображая из себя улыбчивого и заботливого папочку, даже женушку свою ненаглядную оставил одну.
Владимира Петровича я узнала не сразу, смущенно застыла на месте, не веря, что отец собрался меня сватать ЕМУ!
«Крайнову же уже никак за шестьдесят стукнуло, вон уж и на голове одни седины!» — я испуганно на него таращилась, нервно сжимая пышную ткань, даже поклониться чуть не забыло, а в горле так пересохло, что я и слова вымолвить не могла, когда он руку мне целовал.
— Хороша девица, — одобрительно произнес Крайнов, а у меня сердце упало, и руки затряслись от ужаса.
— Ты поди и не помнишь моего Костю, да? — неожиданно спросил он, а я лихорадочно стала вспоминать.
«Костя, Костя, Костя… это же его сын! Сколько ему сейчас? Тогда ему лет пятнадцать было, а мне только восемь исполнилось, значит, сейчас ему двадцать пять должно быть…» — торопливо высчитывала я, вспоминая темноволосого мальчишку, которого и видела всего пару раз, да и то он на меня не смотрел, мелкая для него была!
— Смутно припоминаю, ваше благородие! — краснея, ответила ему и опустила взгляд.
Этот человек всегда вызывал у меня уважение: у него был редкий добросердечный взгляд, мягкий голос и после того, как я догадалась, что он не собирается брать меня в жены, я немного даже пристыдилась таким мыслям. Когда-то в детстве, когда он с гостинцами для нас с Алисой приезжал в наше имение, я мечтала, чтобы он был моим отцом.
— Я, Николай, решил, что в этом деле неволить сына не стану: пусть молодые познакомятся, приглядятся друг к другу, а там уж как Костя решит, так и будет! Но я буду счастлив, если нам с тобой удастся породниться! — он ласково улыбнулся мне, а я немного покраснела от смущения.
Отцу этот ответ очень не понравился: он даже взгляд отвел, чтобы не показать своего разочарования и успеть придать лицу беззаботный вид.
— Конечно, конечно! Пусть молодые сами решают! — согласился он, одаривая меня предупреждающим взглядом.
Я мысленно ему аплодировала. Как быстро он смог изобразить это радушие и нежную и трепетную любовь к своей дочери. Зато я была почти уверена, что этим вечером мне не придется больше танцевать ни с одним другим кандидатом: все же отец явно решил связать меня с сыном Крайнова. Признаться, сердце у меня впервые забилось чаще! Я вдруг обрела надежду встретить свое счастье, ведь сын такого хорошего и честного человека не может быть плохим!?
Что-то отдаленно похожее на мечту загорелось в моих глазах: наши имения находятся не так далеко, и я бы смогла навещать Алиску, а возможно, смогла бы уговорить будущего мужа помочь найти ей достойного супруга и повлиять на моего отца! Мысленно, я уже нарисовала себе образ рыцаря, который окажется по-настоящему благородным!
Потом стало даже как-то страшно от собственной наивности: «Когда это я в последний раз была такой доверчивой?!»
