Зимняя свадьба - Джоан Смит

До этого Клара не знала его имени, всегда думая о нем, как о лорде Аллингкоте. Она вспомнила, что он представился ей, бросив: «Лорд¹³. — После чего добавил своим странно-повелевающим тоном: — Только не стоит меня так величать, мисс Кристофер, а то у меня возникает ощущение, будто я сбежал со страниц “Молитвослова”».

— Вы часто видитесь с семьей своей сестры? — поинтересовалась Клара.

— Обычно мы обмениваемся визитами раз в год. Осенью мы всем семейством едем в Бреймор, а весной Пэг привозит детей сюда.

«Опять неудачное время», — подумала Клара.

— Бенджи тоже приезжает, хотя обычно и двух недель не проводит. В прошлом июле заезжал сюда один, но, не пробыв и недели, сбежал в Брайтон. Удивительно непоседливая натура.

Клара сдержала вздох разочарования. Она была в Брайтоне в июне! Почему он не мог приехать туда на месяц раньше? Ее перо перешло к следующему имени в списке, и эту интересную тему пришлось оставить.

Вновь она всплыла уже через неделю, когда Пэг, леди Аллингкот, сестра леди Лакер, прислала свое согласие в ответ на свадебное приглашение. Она собиралась приехать с Маргерит, старшей дочерью, и сделать это двадцать шестого декабря. Для нескольких близких родственников было сделано исключение из правила трехдневного пребывания в Брейнли. Сестра могла оказаться полезной — с ней предполагалось обойти дом и, ежели понадобится, что-то подправить в самую последнюю минуту перед свадьбой.

Обе женщины опять оказались в библиотеке и вновь работали над списками. Они пытались привести в соответствие список комнат и список ожидаемых гостей, причем последний несколько превосходил первый.

— Я и не представляла, что у Оглторпа такая туча родственников, — сокрушалась леди Лакер. Клара, будучи одной из этих родственников, промолчала. — Хорошо хоть Пэг не привезет с собой весь свой выводок, — продолжала леди Лакер. — Дети адская обуза.

— Значит, только двое Аллингкотов, ваша сестра и Маргерит? — спросила Клара. Имя Бена ни разу не слетело с ее губ с момента его первого упоминания неделю назад, но частенько вертелось у нее в голове. — Тогда их можно поселить в одной комнате?

— Я всегда отдаю Пэг зеленые апартаменты, Мэгги разместится там в гардеробной. А вот положительного ответа от Бена я до сих пор не получила. Он вновь где-то с визитом. Пэг переслала ему туда приглашение. Ежели он его не получит, она передаст ему устно, когда Бен приедет домой на Рождество. Его пригласили в Шотландию, и он ищет предлог отказаться.

Под давлением стойкого ощущения, что глаза ее заблестели от удовольствия, Клара опустила голову.

— Послушайте, что она пишет: «Бен ищет предлог, дабы уклониться от встречи с шотландской голубкой». С бедняжкой леди Гвен. У нее еще и грудь птичья¹⁴. Самая настоящая маленькая голубка. Но, разумеется, богатая. Итак, ежели Бен приедет, он займет золотые апартаменты, а куда мы тогда поселим Максимилиана, дядю Оглторпа?

— Подальше от дам, мэм. Дядя Макс любит щипаться, — предупредила ее Клара.

— Неужели?! Он же мировой судья. Но раз уж он такой распутник, подселю ему кого-то. Вот хотя бы Бена, заодно они помогут друг другу отыскать среди гостий симпатичных девушек. Хотя им сильно повезет, ежели обнаружат хотя бы одну единственную. Просматривая список, я поразилась, что не встретила в нем ни единого очаровательного личика. Вполне возможно, вы, Клара, сочтете себя королевой бала.

— Ежели это комплимент, мэм, благодарю вас, — смеясь, ответила та.

— В вашей внешности, Клара, нет ничего плохого. Итак, любитель пощипаться Макс поселится вместе с Беном. Бен разместится в гардеробной на приносной кровати и, не сомневаюсь, непременно позубоскалит на этот счет. Он остер на язык, но очень любит Присси. Интересно, что он ей подарит? Пэг пишет, что не станет покупать подарок, пока не приедет сюда и не поймет, чего же хочет Присси. Объединятся они или подарят два подарка? Пожалуй, два, нечего и сомневаться. Они оба обожают Присси.

Разговор перешел на других гостей, и каких-то определенных слов, приедет ли Аллингкот, так и не было произнесено.

Последующие дни Клара была занята по горло, надзирая за установкой раскладушек и дополнительных кроватей для гостей, получая выглаженные салфетки, дабы скрыть поцарапанную поверхность туалетных столиков в редко используемых спальнях, и наблюдая за проветриванием постелей.

Все это напряженное время с Присси обращались, как с герцогиней. Она бесконечно ездила по магазинам или, разодетая в пух и прах, восседала в золотой гостиной, где предлагала гостям чай, либо до дыр залистывала модные журналы и каталоги мебели для дома.

Она и пальцем не шевельнула, дабы помочь матери с Кларой в подготовке своей же собственной свадьбы. Оказываясь перед досадной необходимостью всего лишь высказать мнение о чем-либо, она устало вздыхала. Клара изумлялась такой поразительной слепоте по отношению к дочери в характере леди Лакер, умевшей выжать максимум пользы из любого случайного гостя. Каждый житель на мили вокруг был пристроен ею к какому-либо делу, а Присси, причина всей этой кутерьмы, просто сидела, немедленно становясь чуть ли не больной, ежели ей требовалось произнести «пожалуйста» или «спасибо», часто пренебрегая даже этим.

Днем на думы о лорде Аллингкоте времени совсем не оставалось, зато Клара думала о нем ночью, в своей постели — теперь это была другая постель в другой комнате. Ее бывшую спальню отвели родителям Оглторпа. Ее занимал вопрос, приедет ли Аллингкот. Считать, что он был в нее влюблен, значило бы придать слишком большое значение краткосрочному флирту. Действительно, думать так было бы крайне самонадеянно. Казалось, она ему нравилась — у Беллингемов он не раз настойчиво искал ее компании.

Там, на большом домашнем приеме, где присутствовало несколько привлекательных наследниц больших состояний, самый выгодный жених, самый статный и, безусловно, самый притягательный джентльмен на этом приеме остановил свой выбор на ней, сделав своей спутницей на все три дня. Они гуляли, вели беседы, танцевали и флиртовали друг с другом. А потом, еще до постановки «Бури», он внезапно уехал. Заболел его отец и, как она слышала, уже через месяц скончался. С тех пор она с Аллингкотом не встречалась.

Его отлично вылепленная темноволосая голова глубоко врезалась ей в память. Она могла мысленно воспроизвести ее в любом ракурсе. Ей было известно, с достаточной долей вероятности, отчего у того поднимались брови над дымчато-серыми глазами, она в точности знала линии его носа, скул и волевого подбородка. Она вспоминала его небрежную походку и то, как он склонял голову к любому собеседнику, поскольку заметно превосходил всех в росте.

Она также знала,