Такая мысль никогда не приходила в голову Джем. Утонченные наряды, лежавшие в сундучке принадлежали совсем другому времени; это были не просто вещи, а драгоценные воспоминания. Абигейл достала атласное платье цвета слоновой кости.
– Это будет превосходно.
Джем колебалась. Ее захлестнула неожиданная тоска. Она вспомнила, как когда-то она красовалась перед зеркалом, прикладывая к себе эти роскошные наряды. Но отражение в зеркале всегда ставило ее на место. Курица в павлиньих перьях.
Абигейл приложила к ней платье. – Почему бы тебе не примерить его? Если тебе не понравится, останешься в своем.
Лоррэн, копавшаяся в недрах сундучка, что-то неразборчиво пробормотала. Джем сомневалась, что в словах ее могло содержаться что-нибудь приятное. Беатриса и Мэри принялись злобно перешептываться, когда Лоррэн вывалила на кровать содержимое сундучка.
Сбросив свое шерстяное платье, Джем окунулась в холодные волны атласа. Она надела юбку и натянула корсаж, но тут же принялась стягивать с себя непривычное одеяние. Однако рука Абигейл остановила ее.
– Давай-ка сперва застегнем его и посмотрим, как ты будешь выглядеть. – Абигейл уже трудилась над длинным рядом многочисленных пуговиц. Наконец последняя пуговица была застегнута. Джем направилась было к высокому зеркалу на подвижной раме, но Абигейл снова остановила ее и подвела к туалетному столику, стоявшему в алькове.
– Лоррэн права. Надо что-то сделать с твоей прической.
И не успела Джем возразить, как Абигейл уже усадила ее за туалетный столик и схватила щетку для волос. Она распустила небрежный узел, в который были собраны волосы Джем. Несколько уверенных взмахов щеткой, и вот уже цвета меда волосы невесты рассыпались по плечам блестящими волнами.
– Как насчет этого? – Лоррэн разыскала кружевной бант и ленту и потрясала над головой своими трофеями.
– Превосходно, – ответила Абигейл, прежде чем Джем успела вставить хотя бы слово. – Кто-нибудь там, разыщите щипцы для завивки и прогрейте их хорошенько!
Лоррэн пожала плечами и продолжала перебирать наряды. Беатрис и Мэри отправились на розыски щипцов. Джем пыталась повернуться к зеркалу, однако Абигейл мягко, но настойчиво удерживала ее.
Вскоре по всей комнате разнесся дымок от разогревшихся щипцов. Джем извивалась и корчилась, но Абигейл терпеливо продолжала приводить ее в порядок. Наконец прическа была готова. Абигейл прикрепила бант к волосам невесты и вплела в золотистые кудри атласные и бархатные ленты.
Потом она отступила на шаг и критически осмотрела свою работу.
– Не хватает украшении, – пробормотала она.
– Сегодня она получит кольцо, – обронила Лоррэн.
Джем испуганно подскочила. Она же забыла о кольцах!
– Мы не успели купить кольца. Они прибудут со следующей партией товаров.
– Какой он горячий парень! Не мог даже подождать, пока найдутся кольца, – поддразнила невесту Лоррэн. Абигейл смерила Лоррэн уничтожающим взглядом, но та уже отвернулась от нее и прошептала Беатрисе:
– Как ты думаешь, откуда Джем его выкопала? Никогда прежде не слыхала его имени.
Джем, ловившая буквально каждое слово, хотела было съязвить, что выкопала его на соседнем кладбище, но такое замечание едва ли внушило бы женщинам симпатию к ней. Ей было так неприятно, что дурацкое мнение этих трещоток сейчас значит для нее так много. Но она ничего не могла поделать. Ведь их мужья могут так и не вычеркнуть ранчо Уитэйкеров из черного списка. Джем услышала ответное шипение Беатрисы:
– Не знаю. Я пришла на эту свадьбу только затем, чтобы собственными глазами увидеть, что она и впрямь подцепила какого-то мужика. Кто бы мог поверить!
Щеки Джем внезапно залились краской. Она хотела горделиво поднять голову, но особенно гордиться ей было сейчас нечем.
– Как насчет этого? – Лоррэн вытащила золотой медальон на изящной цепочке.
– Нет! – неожиданно выпалила Джем и сама испугалась своей вспышки. – Я хочу сказать, он принадлежал моей матери. Я не могу...
Мягкий голосок Абигейл, взявшей медальон из протянутой руки Лоррэн, перебил ее:
– Он может пока что послужить вместо колец. Два сердца сливаются в одно.
Боль в душе Джем стала еще острее. Когда-то Джем действительно верила в то, что это возможно, что однажды она найдет того единственного человека, о котором мечтала. Но это время прошло, и она поняла, что такого человека на свете нет. Есть только тот, кого она покупает за щедрый куш.
Но Абигейл уже надела тонкую цепочку ей на шею и щелкнула застежкой. Джем машинально потянулась к медальону.
– Твоя мать была бы так рада за тебя, – пробормотала Абигейл. Горячие слезы навернулись Джем на глаза. Ничто не могло тронуть ее сильнее, чем эти слова.
– Ну, пора тебе взглянуть на себя, – сказала Абигейл, поворачивая Джем к зеркалу, стоявшему в углу.
Джем замерла, по всему ее телу пробежала дрожь изумления. Незнакомка в зеркале тоже выглядела удивленной.
Лоррэн с трудом оторвалась от сундука, повернулась к Джем и чуть не задохнулась от восторга.
– Это и вправду ты, Джем?
– Не уверена. – Знакомыми были только глаза. Абигейл подкрасила ей губы и слегка нарумянила щеки. Лицо Джем обрамляли нежные завитые локоны, в отливающие золотом волосы были вплетены длинные ленты. А платье!.. Джем машинально подняла руку, чтобы прикрыть обнаженную часть тела: прежде она никогда не выставляла напоказ так много. Она открыла рот, чтобы возмутиться, когда из зеркала ей подмигнул золотой медальон.
Джем вспомнила портрет матери, на котором та была изображена именно в этом платье и с этим медальоном. Дочь не унаследовала чудесные черные волосы своей матери, кожу цвета слоновой кости и ярко-голубые глаза. Джем была точной копией своего отца. Но сейчас, стоя перед зеркалом, она заметила какое-то сходство с покойной матерью. Что-то в ней напоминало о том, что она все же была дочерью Камиллы Уитэйкер. И в этот момент она поняла, что не может снять медальон. А Макинтайр вовсе не нужно знать, что для нее значит это золотое сердечко. Джем даже сомневалась, что он вообще поинтересуется этим.
Повернувшись к Абигейл и Лоррэн, Джем снова собралась с духом.
– Кажется, я готова. Абигейл ласково улыбнулась ей.
– Да, думаю, так и есть.
Процессию возглавляли Лоррэн, Беатриса и Мэри, болтавшие без умолку. Абигейл держала свои мысли при себе. Когда они дошли до лестницы, Абигейл коснулась руки Джем.
– Для тебя начинается новая жизнь, Джем. Будь счастлива.
«Счастлива»! Это слово неотступно вертелось в мозгу у Джем, пока она спускалась по ступеням, замечая изумление на лицах некоторых гостей, в том числе и Пита. Но того единственного лица, которое уж обязательно должно было измениться при виде невесты, почему-то нигде не было.
