Энтони и Энтониета, до смешного похожие, невысокие для своего возраста, были по-своему очень привлекательны, хотя и лишены спокойной нежности Энн и яркой прелести Майры. Отчаянно озорные, они обладали особым свойством: при всем обилии совершенных ими проказ в обществе они выглядели чрезмерно серьезными для своих лет, умели вести себя, и люди с трудом верили, что эти дети придумали и претворили в жизнь свои возмутительные проделки.
Обычно близнецы устраивали тайное совещание где-нибудь в укромном уголке, обдумывая очередную вылазку. А после того как акция завершалась, они ухитрялись выглядеть обезоруживающе невинными, и только тот, кто хорошо знал их, мог быть уверенным в том, что настоящие преступники — близнецы.
Многолетний опыт научил Энн достаточно точно определять, когда близнецы что-то натворили, поскольку именно в эти минуты они становились особенно серьезными, неестественно спокойными и вежливыми.
И хотя соседи имели все основания клеймить их как юных негодяев, о них обычно говорили с улыбкой и любовно: «Эти близнецы». Несмотря на то что их имена были длинными и легко поддающимися сокращению, к ним все обращались, называя их полным именем — Энтони и Энтониета. И это, возможно, объяснялось тем, что в них ощущались характер и оригинальность. В самом деле, близнецы были наделены естественным чувством собственного достоинства. Только оставшись один на один, они пользовались прозвищами, которое каждый из них дал другому, но никому их не раскрывали.
Была суббота и ни у Майры, ни у близнецов занятий в школе не было. Энн принялась готовить ленч и думала, куда могли подеваться эти двое и чем они сейчас заняты. Майра уткнулась в книгу и часто перелистывала страницы пальцем с прилипшей к нему влажной картофельной кожурой.
— Что тебе хотелось бы к ленчу, — спросила Энн, — вишни или малину? Есть и то, и другое.
Некоторое время прошло в молчании, потом Майра с блаженным вздохом подняла глаза:
— Что ты сказала?
— Извини, что прервала, — сказала Энн с сарказмом. — Что поделывает раджа?
— Становится все более зловещим.
— Я так и знала, что он захочет что-то получить за свои рубины, — засмеялась Энн. — Знаешь, я не люблю читать нравоучений, но я бы очень хотела, чтобы ты так же сосредоточенно занималась своей стенографией. Ты должна знать, Майра, скоро нам потребуется много денег. Мы задолжали ренту, и я не представляю, каким будет счет из лавки за этот месяц.
— Не переживай. Новый постоялец оплатит.
— Кто? О, ты имеешь в виду пациента? Кажется, он приятный человек.
— Ты видела его? — воскликнула Майра. — Расскажи о нем. Что он сказал? Кто он?
— Не знаю. И папа забыл у него спросить. Очень похоже на папу, да?
— Точно, — ответила Майра и задумалась. — Он, должно быть, богат, ты видела багаж, когда его вытаскивали из машины? Чемодан из свиной кожи стоит фунты и фунты. Да и машина из дорогих.
— Может, это вовсе не его машина.
— Конечно его, — возразила Майра. — С гербом на дверце.
— Откуда ты знаешь?
— Я пошла и посмотрела. Лебедь с какой-то веткой в клюве. О Энн, я уверена, он герцог.
Энн засмеялась:
— Что в этом хорошего для нас?
— Было бы потрясающе познакомиться с живым герцогом. Но, вполне возможно, он самый скучный тип. И я подозреваю, у него уже есть жена и шестеро детей. У них всегда жены и дети.
— Что значит всегда? — удивилась Энн.
— В настоящей жизни, — объяснила Майра. — Однажды в поезде я познакомилась с очаровательным мужчиной — это было, когда вы отправили меня в Истбурн после кори. Он был таким милым, даже угостил меня шоколадом.
— Ох, Майра! Я же наказывала тебе не вступать в разговоры с незнакомыми мужчинами в поездах!
— С этим все было в порядке. В этом же купе ехали несколько страшно респектабельных старушек с корзинами. Я была убеждена, что он кто-то безумно потрясающий и важный. А он высадился на следующей станции, и там его ждала огромная толстая женщина в мешковатом клетчатом костюме и трое грязных мальчишек, которые просто взревели: «Папочка!» — так что можно было безошибочно определить, что он — отец семейства!
— Бедная Майра! Это следовало воспринять как урок: не будь такой романтичной.
— Родник надежды не иссякнет вечно!.. — драматично воскликнула Майра.
— Ну хорошо. Я пойду спрошу нашего гостя, — улыбнулась Энн. — Я скажу: «Будьте добры, сэр, мы хотели бы знать ваше имя, адрес, есть ли у вас жена и сколько детей?» Я что-нибудь упустила?
— Разумеется! Ты забыла самое главное.
— И что же это?
— «Есть ли у вас деньги?» И если их у него нет, лучше бы он заплатил вперед.
— Звучит по-ирландски, — заметила Энн.
Однако она смеялась, выходя их кухни.
— Я принесла вам чай. — Майра поставила поднос у кровати и дружески улыбнулась.
Мужчина поднял глаза, и в его взгляде промелькнуло изумление.
— Я Майра, — объяснила девушка, — и я хочу с вами поговорить. Вы не возражаете?
— Нисколько.
— Поговорить о вас, — с вызовом сказала Майра и добавила, понизив голос: — Я все про вас узнала. Хотите, чтобы это осталось в тайне?
Мужчина в кровати смотрел на нее, и уголки его губ дрогнули.
— Что же вы узнали? — спросил он.
Майра подошла к спинке кровати и оперлась о медный поручень, бессознательно приняв полную грации и артистизма позу.
— Сегодня утром, когда Энн сказала, что ваше имя Джон Мелтон, я была озадачена. Я чувствовала, что вы не обычный человек.
— Но меня действительно зовут Джон Мелтон.
— Конечно, так оно и есть. Сэр Джон Мелтон, владелец Галивера — этого вы не сказали.
— Я точно ответил на вопрос, который задала ваша сестра, — сказал сэр Джон небрежно и добавил: — Как вам удалось добыть эту интересную информацию?
— Я нашла конверт в кармане вашего пальто на вешалке в холле, — объяснила Майра с нотками дерзости в голосе.
— Неужели так просто? Я ожидал, что вы по меньшей мере пошлете детектива по моим следам.
— Вот вы уже смеетесь надо мной. Честно, по-дружески: если вы не хотите, чтобы кто-нибудь знал об этом, я не выдам вашей тайны. На самом деле не выдам.
— У меня нет оснований скрываться, — сказал сэр Джон. — Ваша сестра спросила, как меня зовут, и я сказал.
— И вы не против, если все будут знать, кто вы такой?
— Нет, конечно нет.
— Вот это потрясающе! Подумайте, какие разговоры пойдут в деревне и какой успех для папы! Хотя, я уверена, вы сразу же захотите уехать к лондонским знаменитостям и лечиться у них.
— Почему вы так думаете?
