– Почти каждого дворянина-иностранца, побывавшего при французском дворе, считали любовником королевы, – пожал плечами Гаррик.
– Но я не могу представить себе, чтобы кто-нибудь полюбил Эвердона!
– Ты знаешь его жену?
– Сюзанну? Она француженка, ее отец был банкиром. Барон женился на ней из-за ее денег, после того как растратил свои. – Дженни коснулась одной из сережек. – Я приглашу их, если ты хочешь. Чтобы сделать тебе приятное.
Гаррик решил еще раз попытать удачу:
– Возможно, тебе следует послать приглашение твоей новой соседке. Я только что встретил ее на улице – черные волосы, белая кожа, довольно застенчивая. Кто она?
– Дочь иностранного дворянина, – ответила Дженни рассеянно, любуясь своим отражением.
«Воспитывалась в пансионате, – предположил Гаррик, – это объясняет ее ужас перед поцелуями». Он сожалел, что вынужден поддерживать выгодные для него отношения с Дженни, потому что ему хотелось бы познакомить эту прекрасную молодую леди с радостями любви.
– Они приехали с какого-то острова, – зевнув, добавила она.
– С Сицилии?
Дженни покачала головой:
– Не похоже. Последние две недели к ней ходят торговцы шелком и модистки. Ее отец, кем бы он ни был, должно быть, ужасно богат.
– Тогда мы точно захотим, чтобы они появились на нашей маленькой вечеринке. Титулованные, великосветские жители континента добавят нашему обществу определенный шарм, ты согласна?
– О да. – Это эгоистическое замечание ее убедило. – Завтра я отправлю им приглашение.
Усаживаясь в носилки, Гаррик сиял от удовольствия. А проезжая мимо дома соседки Дженни, он вглядывался в ее окна.
От сильного стука в дверь Лавиния даже подпрыгнула. Горячий чай выплеснулся из чашки, оставив желтое пятно на белом платье.
– Открывайте! – потребовал хриплый мужской голос.
– Именем закона! – крикнул другой.
Она промокнула юбку салфеткой и взглянула на отца. Его безумный взгляд и белое как смерть лицо напугали ее больше, чем настойчивый стук в дверь.
– Я скажу Полли, чтобы она отослала их прочь, – произнесла Лавиния поднимаясь.
Но было уже поздно. В коридоре слышались тяжелые шаги.
– Вот его светлость, – испуганным, дрожащим голосом пролепетала служанка.
– Девочка, какая же ты дурочка, – ухмыльнулся первый незваный гость. В руках он держал пергамент, украшенный красной восковой печатью с болтающейся ленточкой.
Другой человек, державший крепкую дубинку, задержался в дверях.
– Ты поступила на службу к самому хитрому мошеннику.
Полли, открыв рот, поспешила прочь из гостиной.
– Ты – Джон Кэшин, который называет себя графом Баллакрейном? – спросил первый человек, сверившись с документом.
– Я.
– Мы арестуем тебя за невозвращенный долг Фредерику Онслоу, торговцу шелком из города Вестминстера. Пойдешь ли ты с нами добровольно?
– Мой отец не нарушал закона, – заявила Лавиния.
– Вот как? Что ж, скоро в Королевском суде ему будет предъявлено обвинение в банкротстве.
– Помолчи, милочка, – сказал мужчина с дубинкой. – Мы – бейлифы и должны выполнять свой долг.
– Ты не должен говорить с леди подобным образом, – запротестовал граф.
– У нее столько же титулов, сколько у Неда или у меня, – отрезал бейлиф. – Не знаю, откуда ты родом, но здесь, в Лондоне, мы не любим тех, кто выдает себя за дворян. Пошли.
– Отец, ты не должен идти с ними! – с жаром воскликнула Лавиния. – Мистер Онслоу просто пытается тебя запугать, чтобы ты заплатил ему.
Чиновник по имени Нед иронически фыркнул:
– Если он зашел так далеко, значит, он вернет свои деньги – или отомстит. Кэшин, за тебя назначат залог, а если ты его не уплатишь, то тебя посадят в тюрьму и будут судить.
– Пошли за тем поверенным, – умоляла она. – Вот его визитка. – Она схватила визитку со стола, которую оставил мистер Уэбб.
– Ты должна пойти к нему сама и объяснить, что случилось, – ответил граф. – У него мозги хорошо работают, и полагаю, он уладит это дело так быстро, что я успею вернуться к обеду.
– Ну, Кэшин, до чего ты хладнокровный парень! – восхитился Нед. – Бывал уже в таких переделках раньше, да?
Отец Лавинии не удостоил этот вопрос ответом. Он спокойно передал ей кошку и последовал за чиновниками из комнаты. Она направилась за ними по коридору, провожая до двери, и с грустью наблюдала за тем, как отца усадили в наемный экипаж и увезли.
Он скоро вернется, утешала она себя. А уж она позаботится, чтобы его ждал горячий обед.
Лавиния прошла полпути вниз по черной лестнице, когда услышала всхлипывание Полли:
– На самом деле я никогда не верила в то, что он граф, нет, только не я! Я слышала, что аристократы всегда пристают к служанкам, но он никогда не обращал на меня внимания и говорил только «Добрый день, Полли» или «Можешь убрать бутылку». А дочь...
– Тише, – зашипел повар. – Она идет.
Лавиния расправила плечи и вошла на кухню, храбро встретив любопытные взгляды слуг.
– Я должна ненадолго уйти из дома и не знаю, когда вернусь. Сегодня вечером мы будем обедать позже обычного.
– Да, миледи, – ответил повар с сарказмом. – Но мы тут подумали, Полли и я, что должны предупредить вас о нашем уходе. Тут все пошло кувырком из-за прихода этих бейлифов.
– Произошла досадная ошибка, – сказала Лавиния, скрывая свой страх.
Остановившись на лестнице, она изучила визитку поверенного. Его звали Дэниел, и его контора находилась на Стенхоп-стрит. Опытный юрист, именно он должен защищать интересы ее отца.
Уходя, она заглянула в гостиную и с грустью посмотрела на облако кремовых кружев и шелка, вздымающееся из коробки, – все эти ткани были куплены у мистера Онслоу. Роскошное платье больше не представало перед ее внутренним взором; оно вызывало в ней лишь негодование и стыд. Если бы не ее охота за состоянием, теперь она не была бы такой одинокой и беззащитной в этом огромном, опасном городе.
Печальный звон колокола и игры ее неугомонной спутницы отвлекли внимание Лавинии. Она подняла глаза от книги и увидела, что пестрая мэнкская кошка бьет лапой по золотой кисточке занавески.
Она бросилась к окну и взяла преступницу на руки.
– Моя дорогая кошечка, – укоризненно произнесла она. – Нельзя. Если миссис Брюс нас прогонит, нам некуда будет идти.
У ее отца не было средств, чтобы внести залог, и его перевели из Вестминстер-Холла в тюрьму Королевского суда в Саутуорке. Он останется там, пока его дело не будет заслушано в суде или пока он не найдет способ заплатить мстительному кредитору. К счастью для Лавинии, их соседка была не такой грубой и жестокой, как бейлифы и судейские чиновники. И она с радостью приняла предложение миссис Брюс стать на время ее компаньонкой.
