Дождь разрушил планы Джарвиса: никто не мог выйти в сад, а между тем гостей собралось столько, что даже в большом доме было душно. Влажность настолько увеличилась, что цветы в вазах стали увядать. Казалось, и люди хотят лишь того, чтобы утомительный день поскорее закончился. Нет, не о таком торжестве мечтал Джарвис.
Холли в палевом кружевном платье выполняла обязанности хозяйки и изо всех сил старалась проявить радушие, но сегодня это было ей особенно трудно. Куда бы ни заходила девушка, она видела одно и то же: мужчины обсуждали «это животное», полковника Колтера, а женщины утверждали, будто он всегда казался им грубым и неотесанным, поэтому и удивляться нечему. Бедная малышка Лайза Лу! Что ей пришлось пережить! Холли не сомневалась, что сплетни дойдут до ее матери и та потребует объяснений.
За час до начала церемонии к Холли быстро подошел взволнованный Джарвис и сказал, что Клаудия потеряла сознание.
– Это из–за духоты, – предположил он, поднимаясь с девушкой по лестнице.
Бледная Клаудия лежала в постели, а возле нее стояли два доктора, по счастливой случайности приглашенные на свадьбу.
– Я прекрасно себя чувствую, – говорила Клаудия. – Все дело в духоте. Вот немного отдохну, выпью что–нибудь холодное, и все пройдет.
– По–моему, ты неважно выглядишь, – заметил Джарвис и обратился к докторам: – Как вы думаете, может, отложить свадьбу?
– Нет! – Из глаз Клаудии хлынули слезы. – Не отменяй свадьбу!
Доктор Борлингтон обменялся взглядом с более молодым коллегой. Конечно, эта женщина слишком бледна, слаба, но ведь и погода не из лучших! К тому же для нее это особый день, что, безусловно, повлияло на ее душевное состояние.
– Если мистер Борлингтон не возражает, – проговорил доктор Грант, – лучше выполнить желание миссис Максвелл.
– Спасибо! – Клаудия с облегчением вздохнула. – Сейчас я оденусь, и мы спустимся. Я прекрасно себя чувствую. Холли, ты поможешь мне одеться?
Холли помогла матери надеть красивое голубое с кружевами платье и, глядя на нее, подумала, что Клаудия, возможно, кажется бледной из–за слабого освещения в комнате.
Клаудия Максвелл и Джарвис Бонхэм, стоя рядом с Холли и Роджером, обменялись кольцами, а двести гостей с восхищением смотрели на них.
Когда Джарвис поцеловал невесту, кто–то громко воскликнул:
– Взгляните! Небо благословляет этот брак!
Все обернулись к окнам. И в самом деле, солнце пробилось сквозь серые тучи, и засияла радуга. Дождь почти прекратился, и все радостно устремились из душного дома на свежий воздух.
Джарвис обнял Клаудию.
– Это знак свыше, дорогая. Небо благословляет нас!
Клаудия просияла от счастья.
– Да, дорогой, это так!
Холли оставила их, вернулась в свою спальню, надеясь побыть одна, но услышала шум в ванной и вспомнила, что в ее комнате разрешили отдыхать приглашенным на торжество дамам.
Девушка села на кровать и, когда дверь открылась, увидела перед собой Лайзу Лу, очень нарядную, с жемчужным ожерельем на шее. Красивое лицо гостьи выражало откровенную неприязнь.
– Что ты так уставилась на меня? Недовольна, что я пришла сюда? Моя семья получила приглашение, с какой же стати мне было оставаться дома? И с чего это все так глазеют на меня? Мне нечего стыдиться. – Застигнутая врасплох Холли молчала. – Ну, скажи что–нибудь! – с вызовом потребовала Лайза. – Полагаю, только тебя и огорчила эта новость. Ты ведь преследовала его и теперь наверняка злишься, что он пытался силой взять у меня то, что ты готова была дать ему добровольно!
– Он взял тебя силой? Скотт принудил тебя? Но зачем ему это? Вы же и раньше тайно встречались. К чему же применять силу? Не сомневаюсь, что у вас был повод для ссоры. Какую цель ты преследовала, крича, что тебя изнасиловали? – Холли направилась к Лайзе, совершенно ошеломленной ее проницательностью. – А может, ты забеременела, Лайза, и решила таким способом избежать скандала?
В памяти Холли всплыла та ночь, когда она лежала в объятиях Скотта и он покрывал ее поцелуями. Ее глаза сверлили Лайзу, вероятно, испытавшую с полковником такое же наслаждение. Ревность захлестнула Холли.
– Так почему же ты оклеветала его?
– Ты ничего не знаешь, поэтому лучше попридержи язык. Мой отец в ярости, и если ты начнешь болтать обо мне такое, пеняй на себя!
– Мне жаль тебя, Лайза, и я напрасно усомнилась в Скотте. Его ошибка лишь в том, что он связался с тобой. И, пожалуй, мне стоит сказать ему об этом сейчас же.
Лайза разразилась фальшивым смехом:
– Так это ты та шлюха, которую он ждал в ту ночь?
– Что?
– Ничего, Холли. Игра окончена. Теперь мы можем договориться, ибо нет причин для взаимной ненависти. Ты победила, но только признайся, что той ночью в отеле он ждал тебя. Поэтому Скотт и отверг меня.
Холли ошалела от изумления.
– О, Холли, – льстивым голосом говорила Лайза. – Ты же понимаешь мои чувства. Потерпевшей поражение женщине всегда хочется знать, кто ее соперница. Впрочем, не так уж трудно догадаться. В ту ночь сгорела твоя хижина, поэтому ты и не смогла встретиться с ним, верно?
Холли твердо решила не интересоваться тем, кого ждал Скотт той ночью. Этот человек вообще не должен занимать ее мысли.
– Зачем ты это сделала, Лайза? Ведь из–за твоей клеветы пострадает невинный человек.
– Какая разница? – Лайза пожала плечами. – Он получил по заслугам, а я должна заботиться о своей репутации.
Холли подошла к гардеробу и взяла костюм для верховой езды.
– Я сейчас же отправлюсь в Виксбург и разыщу Скотта. Он должен все знать.
– Ты опоздала. Он сбежал еще ночью.
– Лжешь! – воскликнула Холли.
– Что ж, скачи в город и убедись в этом сама. – Лайза вышла из комнаты.
Холли растерялась. Внутренний голос подсказывал ей, что соперница сказала правду. Но почему Скотт сбежал? Это не похоже на него!
Стук в дверь прервал ее размышления.
– Холли, что случилось? Вы так долго не отвечали! – воскликнул Роджер.
– Ничего. Мне просто хочется побыть одной.
Он засмеялся:
– Вам кажется, вас покинули, да? То же самое испытываю и я. Да, родители бросили нас на произвол судьбы. Что ж, нам остается лишь пожелать им счастья и найти утешение друг в друге. Идемте. Они уже собираются уезжать. – Роджер прижал руку Холли к губам, – Кстати, простите меня за вчерашнее поведение в конюшне. Увидев вас с этим… этим негодяем… – он опустил глаза, – я зашел слишком далеко. Простите!
– Вы считали, что защищаете меня, понимаю, но в этом не было необходимости. Мне не угрожала опасность.
