Однако обиды Бен не чувствовал. Бог свидетель, он сам не раз использовал других людей для достижения собственных целей. Так ему ли говорить об обидах!
Он еще вчера хотел извиниться перед Элизабет, но нигде не смог найти ее. Бен пытался узнать о том, куда она девалась, у Каллума Траппа, но тот лишь хмуро пробурчал в ответ: «Это ее дело». В голосе тренера слышался намек на то, что некоторым любопытным тоже следовало бы заниматься своим делом, и Бен отступился от Каллума.
— Папа, — дернула его за руку Сара Энн. — А где Элизабет? Я хотела попрощаться с нею и попросить, чтобы она присмотрела за Пепперминтом.
— Она обязательно позаботится о Пепперминте, — ответил Бен. — Не сомневайся.
— Я хочу, чтобы Пепперминт поехал с нами.
— Знаю, милая, но мы будем очень заняты, и он станет скучать в незнакомом месте.
По лестнице спустилась улыбающаяся Барбара. В фиолетовом дорожном платье, в маленькой шляпке, лихо заломленной на одно ухо. Она была оживлена, а глаза лучились в предвкушении путешествия.
Она протянула Бену затянутую в перчатку ручку, и он помог Барбаре подняться в карету. У нее была очень нежная ручка. Ручка, не знавшая мозолей от верховой езды. Бен поднял в карету Сару Энн, подал ей корзину с Аннабел. Девочка наотрез отказалась расстаться даже на время со своей кошкой. Наконец, Бен и сам занял место в карете — между дверцей и корзиной.
— Я уверена, что вам понравится Эдинбург, — сказала Барбара. — И надеюсь, что вы все-таки согласитесь остановиться в нашем доме.
Он покачал головой.
— Нет, лучше мы остановимся в гостинице.
— Но вам же потребуется чья-нибудь помощь — ведь должен же будет кто-нибудь присмотреть за Сарой Энн, пока вы будете заниматься делами. А у нас в доме очень умелые и добрые слуги.
Бен уже думал об этом. Действительно, он не сможет постоянно быть с Сарой Энн. Ему не хотелось брать с собой девочку на встречу с управляющим: разговор будет долгим, а она еще слишком мала для того, чтобы выдержать его.
Из корзины донеслось громкое мяуканье, и Сара Энн вытащила Аннабел и пристроила ее у себя на коленях. Кошка потянулась, высоко изгибая спину, повозилась немного, а затем успокоилась и улеглась, не сводя пристального взгляда с Барбары.
Барбара не обратила на Аннабел никакого внимания и продолжала вопросительно смотреть на Бена.
Ему ужасно не хотелось быть хоть чем-то обязанным семейству Гамильтон, но Барбара, пожалуй, была права. Он и в самом деле не сможет брать с собой Сару Энн повсюду.
— А где остановится Хью?
Бен знал, что тот тоже собирается в Эдинбург на встречу с управляющим. Правда, от места в карете Хью отказался и заявил, что отправится верхом.
— У друзей, — ответила Барбара.
— Тогда, возможно, я приму предложение остановиться в вашем доме.
Окончательное решение Бен отложил до Эдинбурга. Сначала он должен взглянуть на горничную и дворецкого, чтобы понять, сможет ли он доверить им Сару Энн.
Следующие несколько часов прошли под несмолкаемую болтовню Барбары, которая без устали рассказывала о своих эдинбургских знакомых, о балах и приемах, которые, вне всякого сомнения, должны понравиться Бену. Карету подбросило на ухабе, и Барбара оперлась рукой о колено Бена, а затем покраснела — так естественно, что тому даже стало неловко за свою подозрительность.
Своим вниманием Барбара не оставляла и Сару Энн, делая героические усилия, чтобы добиться расположения девочки.
— Тебе, должно быть, нравятся мятные конфеты, раз ты в честь них назвала своего пони.
Сара Энн согласно кивнула.
— Аннабел тоже их любит.
— Не сомневаюсь, — согласилась Барбара и покосилась на спящую кошку, стараясь, чтобы ее взгляд был менее презрительным, чем обычно. — Мятные конфеты все любят.
— Даже вы? — спросила Сара Энн с таким изумлением, что Барбара не могла сдержать улыбку. Божественную улыбку, отметил про себя Бен.
— Даже я, — она наклонилась и доверительно добавила:
— Я особенно любила их, когда была еще маленькой девочкой — как ты сейчас.
— Я — леди, — возразила Сара Энн, ошеломив этими словами Бена. Прежде она себя леди не называла. Может быть, она сделала это сейчас из упрямства? Но ее губы не сжаты, как это всегда бывает в таких случаях. Неужели Сара Энн на свой лад решила проверить Барбару? Нет, это невозможно. Девочка еще недостаточно хитра для этого. Пока.
— Ну да, ты действительно леди, — ответила Барбара и бросила на Бена растерянный взгляд. Он молча пожал плечами. Барбара прикусила губку и решила двинуться дальше:
— Что же, и леди любят мятные конфеты. Скоро мы приедем в Эдинбург и купим их целую гору — и для тебя, и для Аннабел. А потом наймем экипаж и отправимся на прогулку в парк. Что на это скажешь?
— А папа тоже поедет?
— Конечно.
— Хорошо, — согласилась Сара Энн, — Если Аннабел сможет, мы поедем.
Барбара озадаченно взглянула на Бена, словно ища у него поддержки. Ему показалось, что он успел уловить лукавого чертенка, промелькнувшего в глазах Сары Энн. Нет, нет, это ему, должно быть, показалось. Она еще и в самом деле не может быть такой хитрой.
— Мне очень хотелось бы, чтобы и леди Элизабет смогла поехать, — после секундной паузы добавила Сара Энн.
Барбара промолчала, не зная, что на это ответить.
Бену самому очень хотелось бы, чтобы Элизабет присоединилась к ним, но он ни за что не выдал бы этого желания ни словом, ни взглядом.
В последние два дня жизнь Бена стала пресной без энергичной задиристой Элизабет. Да, он продолжал убеждать себя в том, что она, как и Барбара, хотела завоевать его расположение. Но только она не была так искушена в искусстве обольщения, как ее золовка.
Когда Бен согласился на путешествие в Эдинбург в компании леди Барбары, он прекрасно понимал, что она охотно может оказаться в его постели. Приглашение слишком недвусмысленно читалось у нее в глазах. И эта мысль не могла не волновать Бена. Ведь как бы то ни было, а Барбара — роскошная женщина, красавица, каких Бен еще не видал, и что же странного в том, что его мужское естество так тянется к этой очаровательной куколке с многообещающей улыбкой.
Однако Бен не собирался принимать столь щедрый подарок. Его никто не сможет подкупить — ни красавица Барбара, ни загадочная мечтательница леди Элизабет.
Бен приветливо улыбнулся Барбаре, прикрыл глаза и стал молча слушать дальнейший разговор между женщиной, которая совершенно не разбиралась в детях, и маленькой девочкой, стремительно обучающейся искусству интриги.
* * *
Эдинбургский адвокат Джон Алистер понравился Бену. Алистеру было лет семьдесят, может быть, даже больше. Этот человек — высокий, стройный, походил, на стремительно летящую стрелу. И еще одно качество мистера Алистера было заметно с первого взгляда: он производил впечатление честного человека.
