Сделав глубокий вдох, он решился.
– Крессида, вы помните, что я уже просил вас выйти за меня замуж?
Помнит ли она? Каждый раз, когда она смотрит на Джека, воспоминания отзываются в сердце. И сейчас Крессиду пронзила боль. Она отвернулась и убрала свою руку. В горле стоял ком, и она могла лишь кивнуть.
– Вы не передумали? Вы выйдете за меня?
Крессида прикрыла глаза, чтобы он не увидел, как больно ему отказывать.
Ей вдруг сделалось стыдно. Его забота проявилась не только в том, что он пытался защитить ее, но – а это гораздо важнее – и в том, что он обеспечил ее приданым. Если бы только она могла вернуть ему деньги! Но это можно сделать только через брак. Мысли путались. Как найти выход из ловушки, которую подстроила ей судьба? Брак… возможен. Только так она отплатит ему за заботу. Если она выйдет замуж за Джека, то вернет деньги и обеспечит безопасность отца. Нет. Она не должна этого делать. Он ее не любит. Крессиду зазнобило. Почему она не может поступить, как все? Для людей его круга естественно, когда браки заключаются по очень прозаическим причинам: деньги, власть, положение в обществе и наследники. Если повезет, со временем может возникнуть привязанность. Но она хотела любви. От него во всяком случае. Крессида не обманывала себя. Если бы она не встретила Джека, то вполне довольствовалась бы привязанностью. Но ей нечего предложить Джеку, кроме запятнанного имени и еще его же собственных денег. Любовь ему, без всякого сомнения, не нужна, и какое имеет значение, что любовь нужна ей? Давая брачные обеты, она не солжет, а вот когда станет осуществлять их, то может, выдать себя.
– У меня ничего нет, Джек, – сказала Кресс. – Ни денег, ни связей. Только сомнительная репутация и… – Она стиснула пальцы, едва не вымолвив слово «любовь».
– Деньги у вас есть, – заметил он.
– Да. Ваши деньги. Если исходить из этого, то у меня нет другого выхода, кроме как принять ваше предложение. – Крессида уставилась на ковер, чтобы он не увидел слез, которые жгли глаза и могли вот-вот заструиться по щекам.
Джек был ошеломлен. Его план защитить Крессиду привел к обратным результатам и он загнал ее в ловушку.
– Значит честность – единственная причина для брака, Крессида?
– А что еще? – Ее голос был печален, а следующие слова вогнали его в краску. – Вы желали меня. И это все. Вы сами сказали, что для брака этого достаточно. Вы даже предложили мне стать вашей любовницей…
– Мне показалось будто вы со мной кокетничаете. Я хотел вас проучить.
– А потом вы сделали мне предложение по долгу чести, – словно не слыша его, продолжала девушка.
– Я хотел вас сберечь! – сердито бросил он. – И еще потому…
Она прервала его.
– Я… я знаю… вы чувствовали себя ответственным…
– Каким, к черту, ответственным? – сдавленным голосом произнес Джек и потянулся к ней. – Да я хотел вас и…
– Нет! – Крессида отодвинулась от него. Если Джек сейчас ее коснется, то она себя выдаст, так как сердце и все тело предательски ныли от желания уступить ему. – Меня хотел и Эндрю, но этого было недостаточно. И вам тоже этого оказалось мало. Для него все решили деньги, а для вас – честь.
Он замер с протянутой рукой.
– Моя дорогая, вы неправы. Вы для меня очень много значите. Я… я люблю вас, Крессида.
Джек так сдержанно это произнес, что ее пронзила боль. Такое впечатление, как будто он заставляет себя.
– Вы сказали, что хотите жениться на мне, потому что этого требует ваша честь, – напомнила она. – Что касается любви – вы ни разу не дали мне повода поверить в нее. Но моя честь требует принять ваше предложение. Только так я смогу вернуть вам деньги.
С глазами, полными слез, Крессида встала.
– Прошу извинить меня, Джек. Я должна написать лорду Фэрбриджу.
– Но вы ведь отказали ему?
От его резкого тона она вздрогнула.
– Да.
– В таком случае ни вы, ни я больше не обязаны ничего ему сообщать. Ответом будет объявление о нашей помолвке.
Она смогла только кивнуть. Горло саднило от невыплаканных слез. Надо поскорее уйти, пока они не полились ручьем.
Медленно передвигая ноги и опустив голову, Крессида прошла мимо Джека. Яркий персидский ковер кружился перед глазами. Джек мог остановить ее, обнять и сказать, какая же она дурочка и как он ее любит, и что их брак будет браком по любви. Если бы он ее поцеловал…
Крессида добралась наконец до двери, но Джек ее опередил. Сердце замерло, и мелькнула надежда. А вдруг…
Он распахнул перед ней дверь. Еще шаг – и она окажется в коридоре. Крессида сжала зубы, чтобы не разрыдаться.
~ Я отошлю объявление в газеты после бала у Мэг. А за ужином мы объявим о помолвке.
Это все, что Джек мог сказать. Но ему безумно хотелось заключить Кресс в объятия и поцеловать, а потом затащить обратно в комнату, запереть дверь и доказать, как сильно он ее любит. Но это, скорее всего, не поможет. Она подумает, что им овладела похоть, а он не унизит себя подобно Фэрбриджу и не сломит ее сопротивление силой.
Джек закрыл за Крессидой дверь. Ну почему он раньше не понял, что любит ее?
«Да потому, что она не похожа на ту девушку, которую ты хотел полюбить».
Он представил себе воображаемую невесту. Тихая, мягкая и покорная, она не перевернет его жизнь. Господи, но от такой идиллии можно умереть со скуки.
Почему он стоит, уставившись на дверь? Надо идти… Великий Боже! Что делать? Он и представить не мог, что Крессида согласится только для того, чтобы вернуть его деньги. Джек выругался. Очень ему нужны эти деньги. Вот ирония! Она выходит за него замуж, чтобы вернуть несчастные десять тысяч.
Джек вернулся к столу, сел и допил остывший кофе. Но они все же помолвлены. Если Кресс приняла его предложение из чувства долга, то маловероятно, что она возьмет свои слова обратно. Слабое утешение.
Открылась дверь – на него смотрела Мэг.
– Поздравляю, – насмешливо сказала она.
– Мэг, не издевайся, – простонал Джек. – Лучше скажи – что мне делать? Ты знаешь, почему она согласилась?
Мэг уселась в кресло Крессиды и кивнула.
Он машинально налил кофе и протянул чашку Мэг.
– Она сказала, что не любит тебя? – спросила Мэг.
– Ей нет нужды это говорить. Что, черт возьми, остается думать, когда девушка соглашается выйти за меня только потому, что считает своим долгом вернуть жалкие десять тысяч фунтов?
Мэг едва не уронила чашку и закашлялась от смеха.
– Жалкие? Десять тысяч фунтов – жалкая сумма?
Он покраснел.
– Джек, – продолжала Мэг уже серьезным голосом, – мне удалось выудить у Крессиды, что ты снова сделал ей предложение, а она его приняла из-за денег. Потом она расплакалась. Ты, наверное, сказал, что любишь ее, а она тебе не поверила?
