Они лихорадочно одевались, слыша голос и звук шагов приближавшегося китайца. Дру облачился первым и пошел навстречу. Вонг поклонился, внимательно вглядываясь в его лицо.
– Что? Что случилось? – вскричал Дру сдавленным от волнения голосом.
– Командира форта хочет видеть вас, – доложил Вонг. – Я сказала, мы едем в Вирджиния-сити, а она сказала, что могут быть неприятности от сиу у Берых Хормов.
– Белых Холмов, – машинально поправил Дру и сам удивился. Он стал подражать Тори?
– Ну да, ну да, – закивал головой китаец. – Я и говорю: «Берых Хормов». Командира предрожира другой путь.
«Черт возьми, – подумал Дру с отвращением, – этого еще не хватало». Теперь им придется пересесть на лошадей и скакать верхом по склонам горы Бигхорн в Абсароко Рейндж, да еще по ночам, чтобы избежать лишних встреч.
Ругаясь на чем свет стоит, Дру вместе с Вонгом пошел к коменданту форта, предоставив Тори возвращаться к фургону без провожатых, словно забыв о ее существовании. На сердце у нее стало тяжело. Она пыталась представить, что будет, если ее захватят индейцы? Конечно, нет худа без добра – это решит все ее теперешние проблемы, но, пожалуй, породит много новых. Так бывает всегда. И кроме того, где бы она ни была, это не приблизит ее к сердцу Дру.
Неразделенная любовь – это ад. Зачем она, как дурочка, бегает за этим, черт его побери, истуканом? И куда теперь ей деться? Кто поможет ей? Она полностью зависит от него. Господи, дотерпеть бы до Монтаны и сбежать от него к отцу.
Добравшись до фургона, с головой, полной мрачных мыслей, Тори облачилась в ночную сорочку и легла спать. Сон пришел мгновенно вместе с теплыми, розовыми сновидениями.
Вернувшись от командира, Дру посмотрел на спящую жену и нежно улыбнулся. Чертовка! Она может довести его до белого каления, хотя, может и…
Дру тяжело задумался. Что теперь будет? Он любил постоянство, ясность. А что теперь? Теперь он понял, что жена у него – это загадка. Сначала она довела его до колик, а потом до блаженства. И главное – разожгла в нем страсть, какой он еще не знал. Он хочет ее каждую секунду, не может подумать как следует ни о чем другом. А она? Будет ли соглашаться, или снова начнет кобениться? Им нужно срочно договориться, иначе он сойдет с ума или она согнет его в бараний рог. Утомленный непривычными размышлениями, Дру неожиданно для себя прилег рядом с Тори. Это вышло так естественно – обнять ее спящую. Но проснувшаяся Тори оттолкнула руку и заявила, что нечего ее тревожить, что вокруг достаточно места и для него, а это – ее постель, пусть не претендует.
И мгновенно они оказались там, откуда начали. Ему снова надо было пускать в ход все свое высокое искусство, чтобы сломать упорство маленькой негодницы. Дру чесал в затылке. Эта женщина сведет его с ума!
Том Бейтс вздохнул с облегчением, когда обнаружил подпись Дру Салливана в книге отеля в Каунсил-Блаф. Нашел в конце концов! Хозяин отеля в ответ на расспросы расплылся в широкой улыбке.
– Отличный парень, этот Дру Салливан, – заявил он. – Они с невестой провели здесь ночь, потом прыгнули в свой фургон и уехали.
– Невестой? – поперхнулся Уильям Фогг.
– Ага, – кивнул головой сидевший за столом служащий. – И какая красавица. Я помню, все хвалил мистеру Салливану его подругу.
Поблагодарив господ за информацию, Том и Уильям выскочили наружу.
– Как же мы скажем Фрезье, что его невеста вышла замуж за похитителя? Ты возьмешься? – задумчиво протянул Том.
Уильям пожал плечами:
– Слава богу, мы можем безо всяких разговоров просто послать ему телеграмму. Мне тоже страшно подумать, что он сделает, когда узнает. Но, судя по его эмоциям при нашей встрече, он лопнет от злости.
С тяжелой душой детективы шли на почту и отправляли телеграмму, перед тем как продолжить путь на северо-запад. Они не знали, что Хуберта и Кассиди нет в Чикаго и поэтому Хуберт не узнает плохой новости, занятый хлопотами по делу Калеба Флемминга.
Молча попыхивая сигарой, Тайрон Уэбстер со злостью плюхнулся в кресло, стоявшее в его кабинете в задней комнате салуна «Квин Хай». Раздражение сквозило в каждом его движении. Его борьба с упрямым Калебом Флеммингом, хозяином лучшей гостиницы, требовала большого напряжения.
– Я не думаю, что Флемминг примет ваше предложение о выкупе, – сказал Дюк Кендрик своему работодателю.
– Естественно, – нервно отозвался тот. – И поэтому, я думаю, теперь самое время пустить в ход наше сильнодействующее средство, тем более, что Дру Салливана нет в городе.
Взгляд Тайрона упал на двух парней, Сэма Разера и Кларка Рассела, весьма недалеких, но очень дисциплинированных. Дюк Кендрик был самый опытный из троицы, работавшей на Тайрона, и наиболее ответственные поручения хозяин всегда давал самому меткому работнику.
– Сэм! – сказал Тайрон. – Выследи Калеба Флемминга…
– Да, босс, – выплюнув изо рта табак, отозвался Сэм. – Я знаю, что делать. Не сумлевайтесь, босс, можете и не говорить всего… – Он вскочил со стула. – Я ему прочищу мозги. Будет знать, как отказываться от ваших предложений.
Когда дверь за Сэмом захлопнулась, шеф повернулся к Расселу:
– Возьми нескольких парней с моего ранчо и нанеси визит коровкам Салливана.
– Всего-то? – сплюнул Рассел. – Ясное дело, босс. Просто у Салливанов слишком много копытных развелось. Они уже не могут смотреть за рогатыми как следует. Надо помочь. Мы поможем.
Не успел Рассел взяться за дверную ручку, как Тайрон бросил ему вслед:
– А если кто-то из младших Салливанов будет рыпаться, пристрелите их. Тогда Дру быстрее надумает продать мне ранчо.
Дьявольская улыбка искривила рот Кларка. Он кивнул:
– Будьте спокойны, босс. Конечно, коров увести – трудное дело, обязательно кто-нибудь захочет помешать, это уж как пить дать. Ну а если Салливаны станут напрашиваться – так мы будем защищаться.
– Ну а мне что, Уэбстер? – усмехнулся Дюк, оставшись наедине с Тайроном, специально не называя боссом богатого и уважаемого хозяина салуна.
Тайрон стиснул зубы, хорошо зная крутой нрав Дюка, не признающего ничьих авторитетов. Стараясь держать себя в руках, он изложил суть проблемы.
– Надо взыскать один должок. Двое, понимаешь, намыли себе золота, а делиться не хотят. Я уже предупреждал их. И Барнса, и Эммерсона…
Он не стал продолжать, предоставив Дюку самому делать выводы из сказанного. Дюк встал и пошел к дверям.
– Я беру половину золота, – бросил он на ходу.
– Как половину? – вскричал Тайрон Уэбстер. – Всегда же была треть!
– Ну и что? Я поднимаю цену за мокрые дела.
Дюк резко опустил крючковатые пальцы на кобуру, когда увидел, что Тайрон не собирается прекращать протесты.
