Ему хотелось проводить с ней бесконечные часы. Хотелось видеть ее. Хотелось прикоснуться к ней.
Но будь он проклят, если станет добиваться ее расположения, в то время как она любит другого. Он хотел безраздельно владеть ее телом, сердцем и душой и делить ее ни с кем не собирался.
Джейн сказала, что с Генри Адамсом ее ничто не связывает, но Николас решил, что она себя обманывает. Ведь она и детей привезла в дом священника, а не в другое место. Потому что искала его помощи.
Он подозревал, что их связывают не только дружба и доверие… но и нечто гораздо большее.
Донесшийся откуда-то слева звук заставил Николаса натянуть узду и вглядеться в темноту. Еще один скиталец на дороге. В деревушках и домиках, мимо которых он проезжал, не светилось ни одно окно. Положив руку на рукоятку шпаги, он заодно проверил наличие ножа в сапоге.
Уверенный, что справится с любой опасностью, он перевел взгляд на всадника, появившегося на гребне холма с восточной стороны. Сердце подсказало ему, что это Джейн.
Высоко над ее головой светила луна. Женщина на лошади представляла собой волшебное зрелище. Николас судорожно сглотнул. С распущенными, пляшущими на ветру черными волосами, грациозным телом, движущимся в гармонии с животным, она являла собой воплощение мечты. Когда расстояние между ними сократилось, Джейн пустила Мэб шагом. Поравнявшись с Николасом, натянула поводья, останавливая лошадь.
– Вы устроили мне настоящую гонку, сэр Николас.
– У вас зрение, как у кошки. Вы меня преследовали, мисс Джейн?
Ее взгляд заскользил по его лицу с выражением томления, от которого Николасу стало жарко, и замер на его губах. Николас сильнее сжал поводья.
– Преследовала.
– Что вам от меня нужно?
Она наклонилась к нему, обняла за шею, привлекла к себе и прильнула губами к его губам. Томимый голодом страсти и не имея сил сдерживаться, Николас, обнял ее, отдаваясь сладости поцелуя. Но когда он собрался стащить ее с лошади, чтобы усадить к себе на колени, Джейн оторвалась от его губ.
Николас впился в нее глазами.
– Вы затеяли опасную игру.
– Знаю, – промолвила она задыхаясь.
Он с трудом сдержался, чтобы не обнять ее.
– Как понимать ваш поцелуй?
– Как благодарность… за то, что вы сделали для Кэтлин и ее детей.
Благодарность? Нет, в порыве благодарности целуют по-другому.
– Вы и преподобного Адамса отблагодарили таким же образом? Он ведь тоже помог этой семье.
– Уж не ревнуете ли вы меня к нему? – Джейн улыбнулась.
– Я просто задал вопрос.
– Вы далеки от простоты, сэр Николас Спенсер. – Ее мягкие слова обволокли его лаской, успокоили. – Вы удивили меня, сразили и очаровали с первой же нашей встречи.
– До или после того, как сбил вас с ног?
– Изволите шутить?
– Не хотите ли вы сказать, что не целовали преподобного Адамса?
Она рассмеялась, и у Николаса отлегло от сердца.
– Нет, не целовала. Во всяком случае, так, как вас.
Но прежде чем он успел задать вопрос, как именно она целовала священника, Джейн объехала его на лошади и указала на холмы, которые тянулись в юго-западном направлении.
– Если вы не особенно торопитесь вернуться в Вудфидд-Хаус, я могу отблагодарить вас лучше, показав один из самых интересных видов в Манстере. И, предупреждая ваш вопрос, – она улыбнулась ему, – я никогда не возила преподобного Адамса к камням Нокнакиллы.
– А я и не собирался об этом спрашивать. – Николас поравнялся с ней, и вместе они тронулись в путь. – Признаться, Джейн, мне не хотелось бы возвращаться в Вудфилд-Хаус, когда вас там нет.
Даже в ночной темноте он видел, какое воздействие оказали на Джейн его слова. Она смотрела на него, в какой-то миг ему показалось, будто она хочет прикоснуться к нему. Но где-то вдали заухала сова, и чары рассеялись. Джейн улыбнулась и перевела взгляд на холмы.
– Постарайтесь не отставать, Спенсер, – Она пришпорила коня. – Путь неблизкий, а вам еще надо успеть вовремя вернуться к вашим близким.
* * *
Оставив лошадей щипать траву на обдуваемой ветрами вересковой пустоши, они пешком направились к древнему кругу камней. Вокруг стояла тишина, но в душе Джейн бушевала буря. На протяжении последних девяти лет некоторые понятия стали для нее священными. Она до сих пор носила траур. Не позволяла себе питать эмоциональное или физическое влечение к другому мужчине. Ее страсть перегорела. И она никогда не приходила сюда.
Многое другое тоже оставалось для нее незыблемым, ибо жизнь бунтовщика зачастую обрывается внезапно. Она никогда не строила планы и не мечтала о будущем. Никогда не желала того, чего не могла получить. Любовь, семья, дети – ничего этого не могло быть в жизни Эган.
И все же находиться здесь, в объятиях ночи и магии земли…
Положив руку на один из камней, она почувствовала его тепло. Внутри камня бился пульс жизни.
– Разве это не прекрасно?
Набрав полные легкие воздуха и повернувшись спиной к вдруг налетевшему бризу, Джейн устремила взгляд вверх, на звездный полог.
– Прекрасно.
Джейн обернулась к Николасу и обнаружила, что он смотрит на нее.
– Ты прекрасна, – повторил он, подходя ближе.
С каждым его шагом сердце Джейн билось все сильнее. Под его взглядом по ее телу пробегали волны трепета.
Он остановился в дюйме от нее и накрыл ее ладонь на тверди камня своей ладонью. В ней проснулся незнакомый ритм желания, пугая и радуя одновременно.
Чтобы отвлечься от мыслей о мужчине, Джейн попыталась сосредоточиться на красоте природы. Неподалеку от круга камней, наполовину скрываясь в луговой траве, стояла заброшенная хибара. На темном бархате небес сияла луна и мерцали звезды.
– Здесь порой кажется, что можешь дотянуться рукой до неба, слиться воедино с ветром. – Она встретилась с Николасом взглядом. – Слишком давно я не приезжала сюда.
– Траурные одежды, стремление обходить стороной этот уголок, роль отшельницы, страх перед любыми привязанностями. Все это звенья одной цепи, верно?
– Я не боюсь привязанностей, – поспешно возразила Джейн, не вполне уверенная, что готова излить свое сердце… и рассказать о прошлом.
– Боишься, Джейн. – Николас пальцами убрал с ее лба растрепанные ветром волосы, оставив на ее коже след своего теплого прикосновения. – Ты боишься меня. Я говорю не о своем физическом превосходстве в плане того, смогу я или нет справиться с тобой, если ты будешь угрожать мне ножом. И не о том, что знаю о твоей тайной деятельности. Ты боишься мужчины, нашего взаимного влечения друг к другу и того, что происходит между нами.
– Ничего не происходит. – Она попыталась оттолкнуться от камня, но его рука удержала ее на месте. – Если ты так решил, потому что я поцеловала тебя… Я уже сказала, это было лишь выражением благодарности… Меня тронуло то, что ты сделал, и…
