— Если ты обещаешь хорошо себя вести и не ссориться хотя бы до утра, мы проведем эту ночь в Тьерра-дель-Энканто. Ну как?
— Это гостиница? — спросила она, разглядывая двухэтажное светлое здание, стоявшее у подножия гор.
— Нет, это частный дом.
Пока они ехали по длинной дороге, усыпанной гравием и обсаженной высокими пальмами, Вирджил пояснил, что дон Амондо Ривас — его старинный верный друг, владелец обширного ранчо и он будет очень рад приютить их на ночь.
— А как ты ему меня представишь? — спросила принцесса.
— Амондо не любопытен, — ответил Вирджил. — Он не будет задавать лишних вопросов. Ты будешь той, кем я тебя представлю.
— Ну, тогда будь добр, сказать ему, что я…
— Не начинай опять этой ерунды насчет принцесс, — раздраженно перебил он. — Решим так. Ты будешь мисс Джонс.
— А как мое имя?
— Эва, — ответил он так быстро, что принцесса насторожилась.
— Эва? Так зовут одну из твоих…
— А вот и сам Амондо, — перебил ее Вирджил и приветливо помахал рукой.
Принцесса увидела широко улыбавшегося мексиканца, который спешил им навстречу. Высокий крепкий мужчина с проседью в коротких волосах, с тонкими усиками, черными блестящими глазами и смуглым мальчишеским лицом, дон Амондо Ривас сразу понравился принцессе.
Вирджил снял Марлену с коня и затем спрыгнул сам.
Сияющий Амондо Ривас приветливо похлопал Вирд-жила по спине и тепло пожал ему руку.
— Капитан! — Черные глаза Риваса сияли от радости. — Добро пожаловать в Тьерра-дель-Энканто! Как давно ты не навещал нас!
— Рад видеть тебя, дон Амондо, — ответил Вирджил и кивнул на принцессу: — Разреши представить тебе мою спутницу, мисс Эву Джонс. Эва, это мой очень близкий друг, дон Амондо Ривас.
— Ах, сеньорита Эва! — Дон Амондо взял девушку за руку. — Рад познакомиться с вами!
Ее первым желанием было поправить мексиканца, сказать ему, что она сеньора, а не сеньорита, но Вирджил взглядом остановил ее.
— Я тоже очень рада, сеньор Амондо, — улыбнулась принцесса.
Дон Амондо поцеловал ей руку и снова расцвел в улыбке. Этот дружелюбный мексиканец ни взглядом, ни словом не выказал удивления, увидев ее одежду и грязные, спутанные волосы. У него были безупречные манеры.
Отпустив ее руку, дон Амондо радостно потер ладони.
— Не представляете, как я рад вашему появлению! — Он повернулся к принцессе: — У меня большая шумная семья, но сейчас они уехали в Чихуахуа-Сити. Они там уже две недели, и в доме очень пусто и тихо. Мне так одиноко, но теперь появились вы и составите мне компанию. Надеюсь, вы останетесь на несколько дней?
Он посмотрел на Вирджила, нежно взял принцессу под руку и направился к своему дому.
— Только на одну ночь, приятель, — ответил Вирджил.
— Нет-нет, это так мало! — воскликнул дон Амондо. — Соледад вместе с детьми вернется только завтра. — Он бросил умоляющий взгляд на капитана. — Ты ведь захочешь увидеться с ними, правда, капитан?
— Ну, конечно. Но у нас с мисс Джонс есть определенные обязательства. Мы должны уехать рано утром.
Намеренно заговорив очень громко, чтобы мог слышать шедший позади Вирджил, дон Амондо обратился к принцессе:
— Вы должны поговорить с капитаном и убедить его остаться на несколько дней. Вы ведь попробуете, сеньорита Эва? — Принцесса промолчала, и он повторил: — Сеньорита Эва?
— О да, — ответила она смущенно, забыв о том, что ее зовут «сеньорита Эва». — Я попробую…
Вирджил громко кашлянул сзади.
— Но мы должны уехать утром.
— Как жаль, — грустно протянул дон Амондо. — В таком случае обещайте попросить капитана Блэка еще раз привести вас в Тьерра-дель-Энканто, чтобы вы могли подольше погостить здесь. А теперь я покажу вам ваши комнаты.
Огромный дом был окружен кустами красных и розовых роз. В закрытом дворике шумел фонтан и кто-то тихо играл на гитаре.
Усадьба поражала своим ухоженным видом.
Садовники ухаживали за растениями, превратив окрестные земли в маленький рай. Это был настоящий оазис между высокими горами и жаркой пустыней.
Вышколенные слуги содержали многочисленные комнаты в безупречном порядке. Нигде не было видно ни соринки. Свежие цветы, которые меняли ежедневно, украшали все тридцать комнат, и их приятный аромат, смешиваясь с запахом лимонного масла, которым полировали деревянную мебель, наполнял дом.
Умелый повар, выписанный из ресторана Барселоны несколько лет назад, и полдюжины поварят готовили восхитительные блюда. И был еще один повар, который в любое время дня и ночи мог подать дону, донье или кому-нибудь из восьми детей Ривасов их любимое блюдо.
Все они: и садовники, и прислуга, и повара — исполняли свои обязанности быстро и бесшумно, и их почти не было видно.
— Пожалуйста, проходите в зал… — гостеприимно произнес хозяин.
Вирджил покачал головой.
— Как ты видишь, мы довольно грязные.
— О, простите меня! — извинился мексиканец. — Я так рад встрече с вами, что совсем забыл о хороших манерах. — Он посмотрел на принцессу. — Вы хотите принять ванну, да?
— О, это было бы чудесно! — обрадовалась она, предвкушая наслаждение, которое ее ждало.
— Да-да. — Дон Амондо щелкнул пальцами — молоденькая служанка появилась мгновенно. — Консуэла, пожалуйста, проводи сеньориту в комнату для гостей и приготовь для нее ванну. — Он повернулся к принцессе: — У меня дочери самого разного возраста, сеньорита Эва. И я уверен, что вам что-нибудь подойдет из их одежды.
— Вы очень добры, — смутилась принцесса. Дон Амондо улыбнулся:
— Сейчас только половина шестого. У вас два с половиной часа, чтобы отдохнуть перед обедом.
— Звучит заманчиво.
Не взглянув на Вирджила, Марлена последовала за Консуэлой вверх по лестнице.
На широкой верхней площадке служанка повернула в южное крыло и повела принцессу по прохладному, темному коридору. Возле предпоследней двери она остановилась и открыла ее.
Принцесса вошла в красиво обставленную комнату и облегченно вздохнула. Высокие, до потолка, окна выходили во двор, засаженный розами. У стены стояла огромная кровать с резной спинкой из темного дерева. На желтом шелковом покрывале лежали горкой полдюжины больших пуховых подушек в желтых наволочках с белой вышивкой. Принцесса радостно вздохнула, оглядывая кровать. Сегодня она будет спать, как ребенок. И одна. Она запрет дверь, и этот красивый рейнджер не сможет потревожить ее сон.
Отдохнуть от Вирджила Блэка хотя бы два с половиной часа — это именно то, что ей нужно. В его присутствии она теряла способность трезво мыслить. И если ей когда-нибудь и требовалась ясность ума, то сегодня был как раз тот самый случай.
