Наступил день балета. Аманде очень хотелось на него попасть. Однако в это же время на Мэдисон-Сквер-Гарден начинались бои за Большой приз, и Чалмерсу с Грэнтом больше всего хотелось быть там. Они решили кинуть монетку, чтобы определить, кому сопровождать Аманду, а кто пойдет на бокс. Чалмерс выиграл; довольный, он отправился на Гарден. Грэнт принес себя в жертву балету, утешаясь тем, что это, слава Богу, все же не опера.
И снова Грэнт, не обращая внимания на представление, наслаждался удовольствием, которое получала Аманда. Она сидела с закрытыми глазами, восторженно слушая музыку. Наклоняясь ближе, он шепотом поддразнил:
— Ты будешь видеть лучше, если откроешь глаза, Аманда.
— Ш-ш-ш! Я чувствую музыку, — мягко возразила она, кладя свою руку на его; глаза ее были закрыты, она улыбалась. — Разве это не чудесно? Она пронизывает меня. Я могла бы слушать ее всю ночь.
В антракте, однако, она удивила его:
— Может махнуть сейчас на бокс? Если поторопимся, еще успеем на главный бой.
— Маленькая злобная ведьма! Так ты все знала? — сказал он со смехом.
Наклонив голову, она улыбнулась ему:
— Ну, так как? Ты идешь или нет?
— Но мы не можем. Там не подходящее место для женщины. И, кроме того, тебе ведь нравится балет.
Схватив за руку, она вытащила его из театра на улицу.
— Поймай кэб, Грэнт. Мы едем на бокс. С такими защитниками, как ты и Регги, мне ничего не страшно.
Найдя Чалмерса, они с трудом протиснулись на скамейку позади него. Аманде пришлось сидеть почти на коленях у Грэнта.
Главный бой только что начался.
Аманду, которая провела почти всю жизнь у реки, не шокировала картина насилия. Она даже не вызвала в ней отвращения. Хотя Аманда и не понимала, что заставляет разумных, нормальных людей избивать друг друга до умопомрачения за скудную плату и еще получать удовольствие от этого. Слава Богу, хоть в этом матче, в отличие от других, бойцы были в перчатках. Но, пожалуй, большого значения это не имело, к концу десятого раунда оба выглядели так, словно их пропустили через мясорубку: окровавленные, все в синяках и ссадинах.
Матч закончился. Боксер, за которого болели Чалмерс и Грэнт, победил, и они поздравляли друг друга, когда вдруг сосед Аманды хлопнул ее толстой лапой по бедру и развязно проговорил:
— Эй, красотка, развлечемся где-нибудь?
Аманда оцепенела. Когда же оцепенение прошло, она стряхнула его руку и, пристально глянув в его красные глазки, сказала:
— Забудь об этом, приятель. Я с ним. — Она отодвинулась к Грэнту.
— Что здесь происходит?
Грэнт за шумом толпы не слышал их разговора, но голос Аманды его встревожил.
— Ничего, — пискнула Аманда.
Ее слова заглушил возглас мужчины:
— Леди пойдет со мной. Имеешь что-нибудь против, мистер?
Грэнт ответил ему ударом в нос.
Тот в свою очередь нанес Грэнту удар в челюсть.
Тогда в потасовку ввязался Чалмерс, а Аманда, в шуме ревущей толпы, охочей до таких зрелищ, съежившись, пыталась спрятаться за сиденьями. Но вдруг ее обидчику удалось схватить ее за волосы и прикрыться ею, как щитом. При этом он все время улыбался, точно деревенский идиот. Ошибка его была в том, что он недооценил Аманду. А она, громко крикнув, ударила его коленом в пах, и когда он выпустил ее, упала на пол и поползла к Чалмерсу, который лежал и тяжело стонал. Как раз в этот момент прибыла полиция и всех, включая Аманду, препроводила в тюрьму.
На следующее утро, проведя ночь в кутузке, после долгих оправданий перед судьей трио краснолицых драчунов было отослано на Лонг-Айленд.
— Если кто-то из вас проговорится кому-нибудь, — грозно предупредила Аманда, — то, клянусь, я испробую на вас каждый из тех мерзких приемов, которым я выучилась прошлой ночью. А уж поверьте, эти нью-йоркские девочки знают, как сделать больно мужчине.
Дело в том, что на ночь ее заперли в одной камере с уличными женщинами, и за несколько часов, проведенных там, она узнала больше, чем за все годы, проведенные на реке.
— Мисс Аманда, даю обет молчания. Я лучше отрежу себе язык, чем проболтаюсь о том, где мы провели эту ночь, — торжественно пообещал Чалмерс, осторожно дотрагиваясь до своего распухшего носа.
— Я тоже, — поклялся Грэнт и одарил ее улыбкой, которой синяк под глазом придавал зверское выражение. — Должен сказать, однако, что ты угостила того парня хорошим ударом, Аманда. Вы, женщины, иногда можете отколоть такое, по сравнению с чем и бокс покажется скучным.
Пэдди, слава Богу, позаботился о том, чтобы в отсутствие Грэнта Султан подошел к следующей скачке в хорошей форме.
После переделки, в которую они попали прошлой ночью, и двух предыдущих скачек, на которых Аманда побывала в прошлом месяце, она думала, что на этот раз будет чувствовать себя спокойнее, однако стоило ей войти в ложу владельцев, возбуждение стало возрастать. Из всех скачек, на которых она присутствовала, эти были самыми важными и ответственными: выиграть Кубок Белмонта означало примерно то же, что победить на президентских выборах. Имя победителя оставалось в истории.
Именно это и сделали для них в тот день Султан и Пэдди. От начала до конца они были изумительны.
Грэнта едва не хватил удар, когда Пэдди дал Султану выйти вперед. Была пройдена только половина дистанции, но маленький жокей, хорошо зная свое дело, чувствовал лошадь и умело посылал ей свои приказы. На едином дыхании, в гордом одиночестве они пересекли финишную черту, опередив ближайшего преследователя на шесть корпусов.
Аманда не выдержала и, прижавшись к Грэнту, что-то орала до хрипоты. Если раньше они считали, что у них нет отбоя от покупателей, то это были сущие пустяки по сравнению с тем, что ждало их сейчас. Туманная Долина вошла в историю Кубка Белмонта, а потомки Султана — признанного короля — будут пользоваться спросом много лет после того, как сам он прекратит участвовать в скачках.
Торжествуя, Грэнт и Аманда подошли получить приз и поздравить Пэдди.
Позже, уставшая так, будто это она сама неслась по дистанции, Аманда, предоставив другим праздновать победу, никем незамеченная, вернулась в отель. Запершись в своей комнате, она быстро уснула.
В любом наряде Грэнт сразу узнал бы ее среди сотен других женщин. Так и теперь, стоя в дверях бального зала отеля, он наблюдал за тем, как Аманда снимает капюшон своей алой мантильи и оглядывается. «Ищет меня», — промелькнула у него мысль. Поправляя черную повязку на глазу, он направился к ней.
— Красная Шапочка, я полагаю? — спросил он лукаво, незаметно подойдя сзади.
Она вздрогнула от неожиданности:
— Говорили мне, остерегайтесь волков! — ответила Аманда с легким смешком. — Но никто не предупредил о возможности встречи с пиратом. — Она оглядела его с одобрением. — Да вы выглядите точь-в-точь, как заправский пират, мистер Гарднер, и подумать только, вы подобрали этот костюм еще до того, как получили фонарь под глазом. Должна сказать, черная повязка вам очень идет.
